Дед лихо развернулся и пошёл в сад за домом, а я следом, осматривая деревья, по которым лазил в детстве, когда воровал фрукты.
– Ну выкладывай.
Я опустился рядом со стариком и потёр шею, соображая, как начать. Но всё же решил начать с купания, про сон намеренно промолчал, прикинувшись дурачком.
– Меня тут утром занесло на речку, очень захотелось ополоснуться… Нашёл неплохое уединённое местечко и нагишом поплавал, пока две наглые девицы не появились.
– Так, продолжай.
– Испортили они мне всё удовольствие, ещё и посмеялись надо мной. Но это важно. Когда шли обратно в деревню, то проходили мимо заброшенного дома выше дома моей бабки. Так девушки креститься начали, а потом вообще выдали, что там ведьма жила и утонула в том месте, где я плавал. Вот хочу у тебя, Иваныч, узнать об этом.
Фёдор Иванович встрепенулся, принял прямую позу, опираясь на свою палку и с опаской посмотрел на меня.
– Тебе это не даёт покоя?
– Скажем – ну очень любопытно.
Дед почесал свою седую бороду и задумался, казалось, на целую вечность. Я же неловко поёрзал на лавочке задом, очень уж не терпелось скорее узнать про то место на реке, старый дом и смерть «ведьмы», если, конечно, она была ведьма.
– Знал я Анастасию… Считай с самого рождения, всю жизнь живу тут.
– Анастасию?
– Да. А вот фамилию и отчество не припомню. Сколько себя помню, она всегда была пожилой, но живой, словно года были не властны над ней. Мой дед ещё сказывал, что была у неё семья до революции, муж и трое сыновей…
– До революции?
Тут я немного прибалдел от цифр, которые стали складываться в голове, приблизительно указывая на возраст женщины.
– Именно, а видел бы её и не сказал бы. Муж Степан сгинул в гражданской, двое сыновей в Отечественную, а младший уехал в город. Там его след и пропал, – Иваныч горько усмехнулся и посмотрел на меня.
– Печально. Так почему её ведьмой считают?
– Не знаю, я никогда не считал Анастасию такой, милая бабушка, которая чаще молчала и никого не трогала, жила в своём мире, да травы собирала. Помню, как к ней за помощью бегали местные бабёнки после свиданок со своими мужиками, – дед поиграл бровями, давая понять о чём говорит. Я усмехнулся, ясно-понятно какие «свиданки». – А был случай со мной, было мне тогда лет двенадцать. Поранил ногу и кое-как ковылял до дома, кровь течёт, я почти реву от боли, а тут на встречу она. В двух словах успокоила своим тихим нежным голосом, отвела к себе во двор, обработала рану мазью и проводила до калитки. Через день рана затянулась, а ещё через пару дней я и забыл о ней. Носился, как угорелый!
– Тогда тем более не понимаю, раз помогала, зачем наговаривать на человека.
– Страх и непонимание некоторых вещей заставляют людей делать неправильные выводы.
– Возможно.
Старик ещё хотел что-то сказать, но, видимо, передумал, поджал губы и отвернулся.
– Иди Вадик, а я что-то устал, пойду в дом отдыхать. Но ты заходи, если что.
– Спасибо, обязательно.
4 глава
К восьми вечера я был при полном параде. Чистая майка, которую, прежде чем одеть, пришлось разглаживать дном разогретой на плите кастрюли с водой; тёмные джинсы и свежевыбритое лицо, идеальное сочетание для деревенского свидания. Уже на выходе вспомнил про упаковку контрацептивов и засунул парочку фольгированных пакетиков в задний карман. Рыжий появился на пороге, когда уже хотел закрыть дом на ключ и требовательно мяукнул.
– А вот ты! Где пропадал?
Я обошёл котяру и направился к калитке, но Рыжий упорно мешался под ногами, разрывая вечернюю тишину своим противным голосом.
– Да ты чего? Сам нагулялся, а мне не даёшь? Приду, налью тебе молока, а пока не мешай.
Котяра вышел со мной на улицу, задрал хвост повыше и демонстративно направился в другую сторону, всем своим видом показывая обиду на меня. Я ухмыльнулся, но проследил за ним. А вот то, что он завернул в дом ведьмы, меня удивило. Вот где ты, засранец, пропадал! А может это её кот?
– Надо бы осмотреть данное жилище.
Сам не понял, как сказал вслух и поёжился от неожиданного дуновения холода. Секунда и снова теплота летней ночи окутала всё тело, но так и не смогла прогнать неприятные мурашки на спине. Меня силой потянуло за котом и уже сделал пару шагов в сторону тёмного дома, как руку сжала тёплая ладошка и вывела из транса.
– Вадик, ты слышишь меня?
– Что? О, привет.
– Привет ещё раз. Решила выйти пораньше и прогуляться к тебе. Смотрю ты стоишь, как вкопанный, я и позвала, а ты как статуя – не реагируешь. Не напугала?
В висках так сильно застучало, а боль пронзила затылок, что захотелось в голос застонать, еле сдержался и растёр руками виски.
– Нет…чуть-чуть.
– Что с тобой?
– Не знаю, в висках резко застучало.
– Это чары ведьмы на тебя действуют. Пойдём скорее.
Таня потащила за руку в обратном направлении от странного дома и с каждым шагом мне становилось легче и лучше. Не мог в это поверить, но факт оставался фактом.
– Опять перекрестишься?
– Ну тебя.
– Куда пойдём?
Светская жизнь деревни проходила в двух местах: сельский клуб для среднего возраста жителей и кафе-столовая «Дарина» для молодёжи. Но ни то и ни другое не представляло для меня особого интереса после городских прелестей ночных клубов, дорогих ресторанов и культурно-массовых развлечений. Побродив немного по небольшому центру селения, испытав на себе все приятные и неприятные взгляды местной молодёжи, уговорил Татьяну показать мне особенное место, где нас никто не побеспокоит.
– Пошли. Тебе там точно понравится.
Таня кивнула на проулок и пошла первая, виляя своей пятой точкой так, что я естественно не мог этого не заметить, отмечая возрастающее возбуждение в джинсах.
– Долго идти? – я догнал девушку и по-собственнически положил руку ей
