как экзотический фрукт.
Она по старой привычке надела капюшон, закрывая его тенью свое лицо. Каждую секунду девушка оборачивалась, чтобы убедиться в отсутствии погони. Листовок с портретами предателей короны на рынке не было, но все равно, рассматривая очередную вещицу, Али чувствовала на себе взгляд торговца. Первой ее реакцией было желание убежать как можно скорее, но девушка вовремя останавливала себя. «Ты больше не воровка. Не нужно красть, не нужно убегать. Теперь все, что нужно, ты можешь просто купить. А этот торговец просто внимателен к тебе – как к любому своему клиенту».
Было непросто успокоиться и отказаться от своего прошлого. Али было в новинку ходить по рынку неспешно и вдумчиво, выбирать, что бы купить, а не пытаться как можно быстрее засунуть в карман. Приятно, хоть и непривычно.
Девушка шла вдоль палаток, в которых, казалось, было все: фрукты из других стран; картины, написанные мастерами живописи; украшения ручной работы… Но ничто из этого не подходило. Фрукты Каз видал и не такие: в Ночном Базаре существовали и более диковинные – та же кабилла, которая чуть не стоила ей жизни, к примеру. К картинам, как и вообще к искусству, парень был равнодушен. И к украшениям. Насчет последних он говорил, что если в безделушке не спрятано мощное оружие, заклинание или магическая энергия, то она только мешается.
Обреченно вздохнув, Али заставила себя выкинуть скептические мысли из головы. Она должна вы брать Казу подарок и не намеревалась уходить раньше, чем осуществит задуманное.
Хотя рынок и считался небольшим, посмотреть здесь было на что. Конечно, ни одна палатка или навес не могли сравниться красотой и роскошью с теми, что стоят в Ночном Базаре, но Али все равно пребывала в восторге. Правда, времени побродить между прилавками оставалось не так много: девушка хотела вернуться раньше, чем Каз откроет глаза.
Она остановилась у палатки, привлеченная висящим талисманом. Он был сделан из дерева. Кажется, из ели.
– Могу вырезать любую надпись, – сказал торговец. – Может, имя вашего возлюбленного?
Девушка смутилась, хотя и сама не поняла почему.
– Нет, я ищу… эм, нечто другое.
Али поспешила уйти как можно скорее и найти что-то более подходящее. Через пару витрин ее взгляд остановился на оружейном магазинчике. За стеклом она увидела кинжал с красной кожаной рукоятью. Без камней или узоров. Сталь блестела на солнце. Простой – но наверняка острый. Такой подойдет только Казу. Али подумала, что при свете луны кинжал будет еще прекраснее. А потом закусила губу, ругая себя за эту мысль. Вряд ли Каз сможет вновь увидеть луну Ночного Базара.
И вряд ли примет подарок. И вряд ли он вообще когда-нибудь отмечал свой день рождения. Али тоже нельзя было назвать любительницей пышных торжеств и шумных вечеринок, но в глубине души она скучала по уютным домашним праздникам. В ее детстве их с Мерти мама нередко устраивала семейные посиделки, иногда даже с подарками. Али плохо помнила эти вечера – остались только чувства. Но их было достаточно.
Месяц назад, на следующий день после событий во дворце короля, Казу исполнилось семнадцать. Но они это не обсуждали – как и почти все личное. Сейчас нужно было думать о выживании, а не о празднике. К тому же Каз, вспоминая о своем семнадцатилетии, не мог не думать о сделке, которую Холд заключил в Ночном Базаре, фактически обменяв свою жизнь – по крайней мере, согласившись сократить ее на несколько тысячелетий, – на жизнь человеческого мальчика. Бремя долга не самое лучшее чувство и уж точно не повод для веселья. Али понимала это как никто другой.
Но вот они вновь бегут и вновь вынуждены выживать. И ей показалось, что лучшего момента для подарка, возможно, уже не будет. Кинжал был совсем новым. Металл отполирован и начищен, тисненные по лезвию узоры матово блестят, рукоять не истерта… Али была довольна покупкой. Каз слишком давно ходит безоружным. Нож, подаренный ему демоном, – тот самый нож с некогда отломанным кончиком – так и остался в спине командира наемников.
Следовало бы вернуться еще час назад, чтобы застать Каза врасплох, но Али потеряла счет времени.
Вероятнее всего, Каз уже давно проснулся, но она знала, что все равно получится его удивить.
Только вот, зайдя в кабак, в котором они сняли комнату, удивилась сама Али. У самой двери она столкнулась с человеком в черном плаще и шляпе.
– А ты еще кто? – обратилась она к нему.
Но человек не отреагировал. Али оценила обстановку. За спиной напряженного хозяина кабака прятались две девушки, похожие как две капли воды. Ни вечером, ни утром, когда уходила, Али их не видела. Времени разбираться, кто это, не было. Али посмотрела на Каза. Парень выглядел спокойно, даже расслабленно, и стоял, слегка откинувшись на перила лестницы, но Али точно знала, что он сосредоточен и готов к бою.
Поняв, что ее вопрос неизвестный в шляпе проигнорировал, девушка задала следующий, не менее важный:
– Что здесь происходит?
Первым ответил, как ни странно, Каз:
– Ты не думаешь, что об этом нужно было спросить в самом начале?
– Ну уж извини, что перепутала последовательность, – съязвила она и хотела добавить что-то еще в том же ключе, но ее перебил человек в плаще:
– Владелец этого заведения, – он кивнул в сторону, где стоял Нираф с близняшками, – в курсе, кто я такой и зачем пришел. А вам я докладывать точно ничего не должен.
Каз с Али одновременно посмотрели на хозяина кабака. Тот тяжело вздохнул, его плечи слегка опустились, и он устало положил ружье на барную стойку.
– Этот молодой человек – мой ростовщик, – печально ответил Нираф, а Ольга всплеснула руками:
– Отец, ты опять занял?
– Но мы же договаривались попробовать справляться самим! – присоединилась Грейла.
– Я попробовал, – опустив глаза, сказал их отец. – Не вышло.
Каз заметно расслабился. Он знал, что люди называют ростовщиками тех, кто дает им золото в долг. «В долг» – это значит, нужно не только вернуть позаимствованные монеты, но и уплатить за пользование ими. Как бы парадоксально это ни звучало. Да, Каз и вправду не мог понять людей. Зачем брать в долг, если отдавать придется вдвойне или даже втройне?
– Так, значит, он пришел за деньгами, – озвучил Каз и окинул взглядом владельца кабака и его дочерей. Вот о чем шел разговор, который разбудил парня: у этих людей явно не было средств, в ином случае Нираф не боялся бы прихода этого человека.
– Какую сумму вам должна эта семья? – спросил он и запустил руку к себе в карман.
