тосты, хотя я от них отказывался, ибо любая еда была мне в тот момент противна. В такие дни мы оставались дома и смотрели телевизор, поскольку сесть за руль я не решался, а у Анны не было водительских прав. Она вообще не умела водить, предпочитая использовать меня в качестве водителя. И сколько я ни уговаривал её записаться на автомобильные курсы — бесполезно, переломить её мнение было невозможно.
Вода в ванной выключилась. Я лежал и слушал шорох полотенец, глухой стук расчески о край раковины, какие-то звуки то открывающихся, то закрывающихся крышечек разнообразных кремов… Я настраивал себя на то, что сейчас Аня выйдет из ванной, и мне нужно будет срочно встать и направиться в душ. Я уже собрался с внутренними силами и был готов подняться, но Анна всё не выходила.
Прошла ещё пара минут, дверь ванной, скрипнув по обычаю в середине хода, наконец распахнулась, и в комнату вошла девушка лет девятнадцати, не старше: худая, высокая, с короткой мальчишеской стрижкой. Капли воды падали с кончиков её мокрых волос на плечи, стекали по маленькой белой груди и исчезали в пушистых волокнах наспех обернутого вокруг её чрезвычайно хрупкой талии полотенца. В руке у девушки была расчёска.
— Бля, атас, у тебя хоть какой-нибудь женский шампунь есть? — Она спокойно проследовала мимо кровати в сторону высокой тумбы в углу. — А фен у тебя где? Волосы потом хрен расчешешь!
Я молча следил глазами за её передвижениями, совершенно не осознавая происходящего. Девушка подошла к тумбе, выдвинула верхний ящик, потом задвинула его обратно, выдвинула следующий, задвинула… Она явно искала фен, который всегда лежал в ванной на полу.
— Так есть фен или нет? — Она обратилась ко мне таким тоном, словно я был виноват в пропаже её любимой и единственной драгоценности.
— Он в… в…, — попытался ответить я, но сквозь пересохшее горло удалось выдавить лишь несколько хриплых звуков. — Он в ванной, — повторил я чуть громче, прокашлявшись.
— Да нет там ни хрена! — Девушка развернулась и быстрыми шагами направилась обратно в ванную. — Ну и где?
Я до сих пор не решил, как реагировать на её появление, поэтому просто продолжал лежать в ожидании чего-то.
— Какой придурок его под ванную затолкал? — Она явно обращалась в пустоту, не надеясь услышать ответ. Её юношеский голос c лёгкой хрипотцой в сочетании с грубоватыми выражениями звучал сексуально и немного необычно. Шум старенького фена наполнил пропахшую перегаром комнату.
Я спустил ноги с кровати и сел на край. Головокружение и тошнота усилились. Я протянул руку к тумбе и взял мобильник. Батарейка разрядилась полностью и мигала большим красным значком посередине чёрного экрана. Отложив телефон, я поднялся и подошёл к окну. На улице светило солнце, во дворе никого не было. Лежавшие на подоконнике наручные часы показывали без четверти двенадцать.
Шум включенного фена стих, и девушка снова вышла в комнату.
— Поднялся? Красааавец! — сказала она, протянув последнюю «а», и широко улыбнулась. — Как самочуха?
— Нормально, — сухо ответил я, разглядывая её приятное глазу тело.
Девушка обошла кровать, подняла с пола нижнее белье, вывернула трусики и ловким движением надела их на себя. Короткий обтягивающий топ, тёмная юбка — просто и быстро. Что удивило меня больше всего, так это ногти на ногах, накрашенные разными цветами: от ярко-красного до разъедающе-салатового. Ни один цвет не повторялся! Глупо, конечно, но в то же время по-юношески забавно.
— Чаем угостишь? — спросила она, закончив одеваться.
— Конечно! — бодро ответил я, поймав себя на мысли, что сам расплылся в широкой туповатой улыбке.
Девушка скрылась в коридоре по направлению к кухне. Я слышал звук открывающейся крышки чайника, шум наливающейся воды, глухие хлопки створок кухонных дверей, звон ложек… Незнакомая мне девушка вела себя легко и раскованно.
Я зашёл в ванную. Из зеркала на меня смотрело опухшее лицо, красноватое и небритое, с сильно взъерошенными, грязными от пота волосами. Я взял зубную щётку, положил её за щеку, повернулся к ванной и включил воду. Секунду постоял неподвижно, словно перезагружая программу, и снова повернулся к раковине. В чашечке с зубными щётками было пусто. Я перевёл взгляд на крючок для полотенец, прикрученный к двери: на нём висело лишь моё мокрое старенькое полотенце. На полках над раковиной, кроме моих кремов для бритья и увлажняющих лосьонов, бритвы, пары полупустых флаконов с дезодорантом, ничего не было. Единственная банка мужского шампуня, одиноко стоявшая в углу ванной, окончательно дала понять, что Аниных вещей здесь нет.
Не вынимая щётку изо рта, я зашёл в спальню. В шкафу, как и прежде, висели мои брюки и рубашки, лежали стопкой футболки, в выдвижном ящике — носки и трусы. Всё!
«Она ушла от меня, — подумал я, поднимая разбросанные по полу вещи. — Но когда она успела? Да ещё такой объём шмоток вывезла! Не может этого быть!»
Наспех надев трусы, я вышел в коридор. У входной двери стояли мои кроссовки, пара рабочих ботинок и неизвестные мне ранее туфли на высоком каблуке. Абсолютно точно — не Анины.
— Тебе наливать? — донесся до меня всё тот же нежно-хрипловатый голос из кухни.
— Да, пожалуйста, — ответил я, продолжая оглядывать коридор. По всем внешним признакам было ясно, что в этой квартире женщины на постоянной основе не проживают.
— Чай с лимоном? — спросила она снова.
Я вошёл в кухню. Стоя босиком на кафельном полу, девушка разливала чай по кружкам. Высокая, худая, с красивыми прямыми ногами и ярким лаком на ногтях, она выглядела сногсшибательно!
— Слушай, а ты кто? — немного неуверенно спросил я.
Девушка медленно поставила чайник на стол, повернулась ко мне с выражением полного недоумения на лице и пристально посмотрела мне в глаза.
— Лёш, ты меня расстраиваешь! — сказала она. Взгляд ее темно-карих глаз казался дружелюбным и выдавал внутреннюю улыбку.
— Не, я не прикалываюсь, — продолжил я, — где Аня?
Всё так же не отрывая от меня взгляд, она отхлебнула горячий чай.
— Ты чо, дурак?
В воздухе снова повисла пауза. Сквозь тишину коридора до меня донёсся звук плещущейся в ванной воды.
— Чёрт, я кран забыл выключить, — выпалил я и ломанулся в ванную.
Воды к тому моменту набралось чуть больше половины. Закрыв кран и ещё раз осмотрев помещение, я вернулся в кухню.
Девушка тем временем надевала туфли в коридоре. На высокой шпильке, с маленьким замочком-лямочкой… Никогда не понимал, как в таких можно ходить.
— Короче, Лёш, — закончив своё трудоёмкое занятие и встав на ноги, сказала она. Теперь я смотрел на неё совсем снизу вверх, поскольку и без каблуков она была выше меня ростом. — Ты
