Книга Феномен одиночества - Деймас Рэд

class="p1">– В результате блокады и любых военных действий пострадают и мирные люди, и инфраструктура, и экономика. Совет решил, что агент должен раскрыть личность и местонахождение главарей, а после без лишнего шума устранить их. Группа зачистки уберёт остальной мусор. Понимаешь суть? Слава, я против этих игр, но мой голос в меньшинстве. Задача ясна?

– Да, адмирал. Устранить Пророка и его окружение. Но на это могут уйти недели! Сбежать с планеты без охраняющего флота будет легче лёгкого!

– Поэтому ты один. Работай как можно тише. Я разрешаю применять любые имплантированные расширения. Слав, ты справишься.

– Наверняка.

Связь прервалась, и я остался один. Искать человека на планете… Я знал, только его прозвище. Нужно было хорошо подумать и подготовиться, с помощью имплантов прочесать все сети и базы данных, возможно применить "воздействие" (сложная техника допроса, с применением наркотических веществ, волнового воздействия на мозг, установка допрашиваемому нейроимплантов и т.д., прим. авт.) на князя и его советников. Задача непосильная даже для спецгруппы, но я улыбался: этот мир получил ещё один шанс остаться самим собой.

1.2. Мера всего

Тёмная комната, металлические стены, пластиковые панели, стол и тусклый экран в режиме ожидания, в глубоком анатомическом кресле сидел худой человек. Узловатые пальцы вертели антикварную бензиновую зажигалку. Если присмотреться, то на блестящей поверхности можно было разглядеть нацарапанные буквы M&T. Адмирал отложил зажигалку в сторону и коснулся клавиш консоли. Монитор ожил, и в центре закрутился логотип внутренней связи, потом изображение сменилось, и появилась красивая панорама: лес, горы, чуть подёрнутые дымкой, река вдалеке, голубое небо.

– Докладывай, Майн, – голос резкий, чуть с хрипотцой, властный и жестокий принадлежал правителю человечества Герману Штайну.

– Началось, – отрезал адмирал, – Агент на месте. Пророк сам захочет связаться с ним. Ингибирующая установка развёрнута – без инцидентов. Флот на месте.

– Проблемы? – на экране появилось лицо, озабоченное, немного уставшее.

Адмирал сжал кулаки и закусил губу:

– Я не уверен, что Жданов выполнит всё по плану. Он слишком умён. Слишком независим. Склонен делать верные выводы…

– Майн, ты его рекомендовал, – президент выделил слово "ты" и слегка наклонил голову, ожидая оправданий.

– Пророк не заинтересуется другими агентами. В этом я уверен.

– Может быть стоило объяснить Жданову суть ситуации?

– И получить вместо одной проблемы две?! Вы представляете его возможности?

Штайн усмехнулся хищно, по-звериному:

– Прекрасно представляю. Во мне расширений много больше, – глаза президента блеснули металлом, зрачки сузились, и Майн ощутил удушливый страх. Адмирал ненавидел это чувство. Лицо Штайна менялось по его воле, подстраивалось так, чтоб вызывать конкретные эмоции у собеседника.

Связь отключилась, и Майн опустил лицо на ладони. Он часто жалел, что не ушёл с поста несколько лет назад, жалел, что поверил в необходимое зло на благо Союза Земли и Колоний. Его с каждой минутой всё глубже затягивал водоворот интриг, гостайн, обязательств перед сильными мира сего. Адмирал уважал и тихо ненавидел Штайна, но уже не имел той силы воли, что подняла его на вершину военной иерархии.

Уставший человек поднялся с кресла и подошёл к шкафчику. Сначала руки потянулись к бутылке дорогого коньяка, но брезгливая гримаса на лице сменилась уверенностью. Тяжёлый пистолет удобно лёг на ладони, холодный ствол упёрся в висок. Палец осторожно ощупал курок, но в следующий миг рука безвольно опустилась, оружие с глухим стуком упало на шикарный ковёр. Майн схватил бутылку и, судорожно открутив крышку, сделал несколько жадных глотков. Он всё ещё был человеком. Чаша полна яда, она в руке, осталось допить её до конца, принять ответственность, а не убегать, поджав хвост, через небольшой глазок пистолетного дула. Адмирал выпрямился, расправил плечи, отёр пот со лба, и в его глазах, казалось давно потухших, блеснул свет. Пересохшие губы некрасиво дернулись, и тихим шёпотом Майн произнёс:

– Не подведи, Славка…

***

Над Самфири плыла ночь. Я брёл по мощёной тропинке параллельно акведуку. От воды веяло свежестью, стены сооружения покрывали ярко-зелёные растения, вроде мхов, по дну ползали некрупные, с ладонь, ракообразные: вся совокупность водопроводов создавалась как самодостаточная, полноценная экосистема, не требовала практически никакого ухода.

В мыслях царил хаос. Нужно было с чего-то начинать, и вживлённый модуль искусственного интеллекта сейчас обрабатывал гигантский поток данных. Внутренняя сеть Талима содержала несколько десятков упоминаний о загадочном Пророке, кое-где встречались и полезные сведения – я выделил несколько сайтов и запросил полные досье авторов статей и постов. Взаимодействие с расширениями отнимали всегда много душевных сил и теперь сосредоточиться можно было лишь с помощью стимуляторов. Лёгкая усталость коснулась плеч, и я решил отложить всё до утра, а время перед сном заполнить простой прогулкой, переложив бремя обработки информации на импланты.

Порой, вспоминая старые фантастические книги, становиться смешно из-за наивности наших предков. Они всерьёз полагали, что рукотворный интеллект может стать другом или врагом, верили, что машины могут восстать против создателей или стать полноценными разумными существами. Теперь мы знаем, что это не так. Искусственный разум способен на многое, но он инертен. В машинах нет творческого начала. Мы используем их как помощников, даём им сложные задания. Они даже умеют понимать наши мысли и сами умеют думать, но стоит исчезнуть человеку, синтетики прекращают любую деятельность. Мы не знаем точно почему так. Я думал, что в них нет души, нет той силы, которая даст толчок, позволит не только сопоставлять факты, распознавать речь, а ещё побудит искать своё место в мире, предназначение, смысл. Возможно, это лишь красивая теория, но уже долгие годы человечество пользуется НАСТОЯЩИМ искусственным разумом, и ни одна машина так и не спросила: "Кто я? Зачем я?"

Я добрался до места, где вода из рукотворного русла падала вниз с высоты десятка метров и уходила в подземные канализации. На квадратном выступе сидели женщины и полоскали одежду. Ручной труд был нужен человеку. Такие простые, древние занятия придавали жизни понятный смысл. Пройдёт ещё немало времени пока мы по-настоящему привыкнем к космосу и технологиям. А пока, чтобы не сойти с ума среди услужливых механизмов, напичканных кибернетикой мегаполисов приходится снимать стресс, занимаясь тем, чем тысячи лет назад наши предки. Женщины работали не торопясь, пели красивую мелодичную песню, слов, которой я разобрать не смог, да и не пытался. На уступе среди прочих сидела Данни – её и Радима дом был уже совсем близко. Девушка положила руку на плетёную корзину с бельём и смотрела куда-то вниз. Я подошёл и присел рядом.

– Тут нет ограждений. Не страшно?

Данни улыбнулась и объяснила:

– Вокруг всех площадок на высоте никогда не выключается аграв (установка, создающая "мягкое"