Уэстоном, его женой и различными комиссарами полиции со всего штата. Как всегда, Лиам стоял рядом со мной, но я могла сказать, что ему не терпелось уйти.
— Твой самый большой поклонник пытается привлечь твое внимание, — прошептал он мне на ухо.
Я не поняла.
— Кто?
Легкая улыбка появилась на его лице, когда он кивнул в сторону семейного стола и, конечно же, там был мой Итан, одетый в галстук-бабочку и атласный пиджак от Ральфа Лорена с отворотами. Он лучезарно улыбнулся мне, показывая поднятый большой палец. Я быстро подмигнула ему и снова повернулась лицом к камерам, когда к нам подошло еще больше людей.
— Ты привел его с собой на встречу с Тайяном? — Я тихо спросила Лиама сквозь улыбку.
— Да, — строго сказал он, нежно сжимая мою талию, — и он хорошо справился. Лучше, чем…
— Ты должен был сказать мне.
— Я только что сказал.
После этих слов я повернулась к нему, однако он не ответил на мой взгляд. Он просто улыбнулся в камеры, сказав:
— Улыбнись, милая, они подумают, что мы спорим.
Похоже, мы поругаемся сегодня вечером.
Я кивнула Мине, которая была одета в длинное лавандово-серое платье в цветочек. Она встала и сказала:
— Большое вам спасибо, леди и джентльмены, губернатор и наша семья искренне надеются, что вам понравится наш вечер.
— Неужели Губернатор…
— Сегодняшний вечер посвящен объединенным усилиям наших мужчин и женщин в военной форме, и ничему другому. Еще раз спасибо. — Она улыбнулась и кивнула мне в ответ.
Убрав руку Лиама, к его большому раздражению, я подошла к Итану, который стоял между Декланом и Нилом. Они с Нилом оба над чем-то смеялись. Разница в росте между ними была забавной, но еще более забавным было то, насколько более взрослым Итан пытался казаться перед своими дядями.
— Mio bel leoncino2, — позвала я его, протягивая руки.
— Мааааам. — Он застонал, нахмурившись, услышав мое прозвище, но я подошла, чтобы обнять его.
— Не надо мне мамкать, — сказала я, взяв его за щеки, заставляя посмотреть на меня, — потому что я могу придумать что-нибудь гораздо более смущающее.
Его зеленые глаза расширились.
— Leoncino хорошее.
— Я так и подумала. Итак, над чем вы с дядями смеялись?
Итан и Нил обменялись взглядами, прежде чем оба сказали:
— мужские штучки.
Я почувствовала, как моя бровь приподнялась от их союза, затем повернулась и увидела, как Деклан убирает телефон обратно в карман на лацкане.
— Они смеялись над тем, как Итан имитировал нашего гостя ранее, — признался Деклан, от чего у Итана открылся рот.
— Дядя!
Деклан изо всех сил старался сохранить самодовольное выражение на лице;
— Что? Мой босс потребовал ответа. Я ответил.
Он скрестил руки на груди, нахмурившись.
— Папа — босс.
— Итан. — ;Лиам шагнул вперед, возвышаясь над ним, и Итан снова выпрямился.
Две эмоции пронеслись по моим венам в тот момент, когда он произнес эти два коротких слова..
ярость и боль. Их было немного, но они были. Улыбаясь, я просто погладила его по волосам.
— Верно, папа — босс, — сказала я и увидела, как все они, Лиам, Деклан и Нил, обменялись взглядами в ответ. — Давай, тебе давно пора спать. Федель?
Он шагнул вперед.
— Машина уже готова.
— Нам пора идти. Кора и Эвелин, должно быть, устали возиться со всеми детьми, — сказала я им, прежде чем взяла Итана за руку. Он уставился на меня широко раскрытыми глазами. пытаясь сказать мне не делать этого.
Прекрасно.
Выдавив еще одну чертову улыбку, фальшивую, я отвернулась от них, когда Мина вернулась к нам, ее брови нахмурились, когда она попыталась прочитать выражение моего лица. Покачав ей головой, я взяла из ее рук свой клатч вместе с телефоном.
— Мел?
— Я в туалет. Встретимся у машины, — сказала я, не потрудившись оглянуться, прекрасно зная, что моя охрана уже незаметно следует за мной.
Путь от нашего столика до туалета занял гораздо больше времени, чем нужно было. На каждом втором шаге люди продолжали возникать перед моим лицом, доводя мою сдержанность до максимума. Я думала, что наконец-то сбежала от них, толкнув деревянную дверь и ступив на мраморную плитку туалета, но прямо там у раковины, одетая в свою гостиничную униформу, стояла какая-то блондинка в слезах.
Из любви к Богу.
Вздохнув, я проигнорировала ее и положила сумочку на стойку, снимая кольца, чтобы вымыть руки.
Не разговаривай со мной.
Не разговаривай со мной.
Даже не думай, блядь, разговаривать со мной.
— Простите за все эти слезы…
Чтоб меня.
— Все в порядке, мне в любом случае все равно, — заявила я и схватила свою помаду.
— Этот город! — Она резко вдохнула, ее кулаки сжимались по бокам, пока она, наконец, не ударила по черной стойке. — Почему все здесь такие холодные? Я этого не понимаю. Я здесь уже месяц, и все просто ужасны и несчастны! Как будто самые негативные люди на планете решили переехать в Чикаго и жить туь!
— Тогда уезжай, — спокойно сказала я, наконец-то повернувшись к ней лицом.
— Что?
— Собирай свое барахло. Садись на следующий автобус до своего Незнаюгдевилля и оставайся там вместо того, чтобы скулить людям, которые тебя не знают и не хотели бы знать, в туалетах пятизвездочных отелей, — ответила я. Я снова надела кольца, бросила помаду в клатч и повернулась, чтобы уйти, пока она еще больше не испортила мне настроение.
Я направилась обратно к двери, прежде чем кое-что вспомнила.
— Если самые негативные люди на планете переехали в Чикаго, что это говорит о тебе? Если ты не можешь здесь жить, в этом нет ничьей вины, кроме твоей собственной.
Она стояла там, как статуя, застывшая в собственном лицемерии.
— Мэм? — Хьюстон Мерфи, мой начальник службы безопасности, подошел ко мне сбоку, оглядываясь через мое плечо на дверь. — Мы слышали крики…
