class="p1">Вот в этом была вся Марго. На нее невозможно сердиться, ее можно только любить и прощать все ее выходки, незнание элементарных вещей, о которых просто стыдно не знать, и каждый раз приходить к выводу, что в женской глупости есть что-то обезоруживающее любого мужика.
Рубцов усмехнулся своим мыслям. Сейчас, он понимал несчастного херра Шульца, который без оглядки влюбился в Марго. Она красива, она индивидуальна — этого точно у нее не отнимешь, она стильна, и он плохо говорит по-русски, а потому зачастую просто не понимает, какую чушь она несет. Рубцов еще раз усмехнулся, и глянул на Марго исподлобья: пожалуй, если бы она вдруг онемела и выкинула куда-нибудь свою собачонку… он бы тоже воспылал страстью.
— Что ты на меня так смотришь? — Марго удивленно вскинула брови, потом вдруг надула губки и повернулась к Тимофею, — Нет, ну что он на меня так смотрит, грубиян?!
— Рубцов, прекрати пялиться на Марго, — хохотнул Тимофей.
— Невоспитанный тип, — Марго приняла независимый вид, как школьница, которая застукала одноклассника за созерцанием своей персоны на уроке литературы, и с деланной нежностью затискала собачку, — Ты моя прелесть! Ну, разве не прелесть! Как вам мой Мао?!
— У каждого человека должен быть свой Мао, — мрачно изрек Рубцов, которому тут же расхотелось пылать страстью к Марго.
— Я воздержусь от комментариев, — проворчал Тимофей и озабоченно потрогал укушенный нос. Нос подозрительно увеличивался в размерах, — Если так и дальше пойдет, нужно будет ехать в больницу. Ты делала своему волкодаву прививку от бешенства?
— А нужно было? — озадачилась хозяйка.
— О, Боги! — взвыл укушенный, — Теперь мне придется делать сорок уколов в живот.
— Ну, от этого еще никто не умирал, — снисходительно заверила его Марго, — И потом, подумаешь уколы. Ты ведь здоровый мужчина, а ноешь, как ребенок.
Тимофей открыл было рот, чтобы высказать свое отношение к подобному равнодушию, к самому укусу и к ушастой твари, которая его совершила, но не успел, потому что после недолгой возни в приемной и вскриков секретарши, дверь кабинета распахнулась и на пороге предстал младший сын Тарасовых Иван.
— Да к тебе уже не пускают! — рявкнул он с порога и захлопнул дверь с такой силой, что несчастная Тамара навсегда уяснила, с ним лучше не спорить.
— Здравствуй Ваня! Я тоже рад тебя видеть, — со спокойным радушием приветствовал его брат и, встав, протянул руку для пожатия.
Ваня прошел мимо, сделав вид, что не заметил этой руки. Тимофей растерянно потряс ею в воздухе и «сделав глаза» Рубцову снова опустился за стол для переговоров.
— О, у нас новый президент компании! — он нервно улыбнулся Марго, которая все еще сидела в кресле Тимофея, — Хотя я не удивлен. Вы пара сапог, и одинаково соответствуете этому креслу.
— Поосторожнее в выражениях, — сухо проговорил Тимофей, — Ты пока в моем кабинете.
— Ты правильно сказал «пока»! — парировал Иван.
— Ванька, ну что ты так нервничаешь! Ты же себе печень посадишь! — жалостливо проворковала Марго, — От тебя и так одна желчь осталась.
Иван метнул на нее взгляд полный ненависти, и едва сдержался в рамках приличий, чтобы не заорать «Заткнись, дура!». Это «Заткнись, дура!» теперь явственно читалось на его недовольной физиономии. Он плюхнулся за длинный стол напротив Тимофея и мрачно оглядел собравшихся:
— Как с отчетом для акционеров?
— А я думал ты просто так заскочил, по дороге, — спокойно парировал президент компании. Ему стыдно было признаться в том, что издеваться над братом ему в удовольствие. Уж слишком очевидны были его обиды, слишком легко было его подколоть и вызвать в нем самые низменные чувства. Иван с детства рос открытым, ретивым и нервным выскочкой, так что спокойный, миролюбивый Тимофей зачастую играл с ним, как усталый генетик с мушкой дрозофилой. Ванька для Тимофея всегда был предсказуем.
— Я где-то читала, что у мужчин твоего роста часто бывает комплекс Наполеона. Там что-то говорилось о мужской потенции и какой-то странной связи с машинами, — задумчиво изрекла Марго, почесывая Мао за ухом, — Как будто у тех мужчин, которые в постели совсем так себе, какое-то необыкновенное стремление быть лидером на работе. И еще у них страсть к большим машинам. Вань, а у тебя какая машина?
— Заткнись! — все-таки рявкнул владелец огромного Лэндкраузера.
— Я вот только не поняла, почему такой отвратительный мужской комплекс назвали в честь вполне съедобного пирожного? Или, наоборот, пирожное уже потом назвали в честь комплекса? Но тогда откуда это странное название… — невозмутимо продолжила Марго, даже не заметив, что красный как рак Иван уже сжал кулаки.
— Я не понимаю, — взревел он и, вскочив со стула, заходил по кабинету, — Что тут делает Марго?
— Марго один из наших акционеров. Или ты забыл? — вскинул брови Тимофей.
— Я бы таких акционеров… я бы таких акционеров… Все знают, как она стала акционером. Если бы я был президентом, она давно бы уже лишилась своих жалких акций. Кормим всяких тунеядцев! — Ванька задохнулся в собственной злости и, остановившись посреди кабинета, обвел всех шальными глазами.
— Выйди, тебе Тамара водички нальет! — вежливо предложил президент компании.
— Ах, ты меня из кабинета гнать?! — взвыл брат, — Меня?! Из кабинета, который должен был достаться мне по праву!
— Вань, ну зачем тебе еще и этот завод, а? — миролюбиво проговорил Тимофей, видя, что брат впадает в истерику, которая совершенно неуместна за неделю до собрания акционеров. Тем более, в свете новых неприятных открытий херра Шульца, — Ты ведь организовал фирму по производству и продаже специй. У тебя процветающий бизнес, ты никогда не останешься в накладе, потому что основным потребителем твоей продукции является наш же мясокомбинат. Чего ты дергаешься?
— Почему? Ну, почему всегда так, а?! — возмущенно взревел Ванька и, воздав руки кверху, бессильно их опустил, — Почему я должен создавать, развивать, работать с утра до утра, а тебе все подается на блюдечке с голубой каемочкой. Почему, а?
— Я знаю почему! — с энтузиазмом отозвалась Марго, и Рубцов с Тимофеем затаили дыхания, в ожидании очередной нетактичной глупости, после которой с Ванькой приключиться что-нибудь совсем нехорошее.
Однажды он уже кинулся душить Марго после того, как она попыталась ему объяснить, что продать мясоперерабатывающий завод и начать выпускать на эти деньги женский журнал куда более выгодное, а главное, куда более интересное занятие для настоящего мужчины. Но тогда тема спора была много безобиднее. Сейчас же Ванька походил на вулкан Везувий за несколько минут до того, как Помпеи был снесен с лица Земли.
Однако Марго даже внимания не обратила на его внешний вид. Она спокойно продолжила, почесывая Мао за ухом:
— Все оттого, что ты низенький, некрасивый,
