ощутила его запах. От ноток кедра и бергамота у меня кружится голова, и я начинаю думать, что, возможно, не так уж всё и плохо. Если он окажется непривлекательным, я просто закрою глаза и сосредоточусь на этом аромате.
— Мы готовы, — говорит Сара, — повернитесь друг к другу, но пока не снимайте повязки с глаз.
На шатких ногах я оборачиваюсь. Земля кружится подо мной. Я не уверена, то ли из-за нервов мне так трудно определить, в какую сторону мне нужно идти, или повязка на глазах как-то связана с моей внезапной потерей равновесия, но я спотыкаюсь вперёд.
Мощные руки подхватывают меня прежде, чем я могла бы упасть в грязь. Смущение пытается проникнуть в смесь эмоций, но я слишком поглощена его прикосновением, чтобы это заметить. Мои руки ощущают его крупные бицепсы. Я сжимаю его мышцы в своих ладонях, и мне хочется растаять.
Звук камеры щёлкает несколько раз подряд и вытаскивает меня из этой слепящей дымки. Я почти забыла, что нахожусь в центре внимания, где будет задокументировано каждое действие и выражение лица.
— Снимите повязки с глаз на счёт три. Раз…
Я отпускаю его руки и тянусь пальцами к своей повязке на глазах.
— Два…
Я развязываю узел и держу свободные концы дрожащими руками.
— Три.
Я стягиваю повязку с глаз.
Улыбка скользит по моим губам при виде того, как он одним движением стягивает повязку с головы. Его тёмно-русые волосы растрёпаны, а пронзительные голубые глаза почти заставляют моё сердце остановиться.
Прикусив свою полную нижнюю губу, он смотрит на меня, скользя взглядом по моим волосам, и спускаясь к губам. Затем его взгляд опускается ниже. Прямо в моё декольте. Типичный мужской поступок, но я не могу отрицать, что мне нравится то, как я себя чувствую под его пристальным вниманием.
Мои нервы начинают сдавать. Это свидание не имеет ничего общего с моей личностью, с предпочтениями или наоборот. Очевидный успех этого момента определяется тем, как наши тела реагируют друг на друга.
Моё внимание переключается на выпуклости его мускулистой груди и изгибы его сильных рук под тёмной классической рубашкой. Мой взгляд падает ниже, на очертания его мужской выпуклости сквозь брюки.
У него эрекция. Для меня. Из-за меня.
Я чувствую, как наши тела реагируют друг на друга, что заставляет меня нервничать еще больше.
Дэл
Я никогда прежде не видел такого красивого создания. Волнистые чёрные волосы обрамляют её лицо и ниспадают на плечи. Она смотрит на меня своими ярко-голубыми глазами. Капелька пота собирается на изгибе её декольте и стекает между полных сисек. Лиловое платье обтягивает тело во всех нужных местах, и я могу только представить, как срываю его зубами. Цвет соответствует фиолетовым мелким полоскам, проходящим по моей классической рубашке.
Я настолько поглощён видением этой прекрасной женщины, что почти не слышу щелчка камеры. Если они надеялись, что я буду выглядеть чертовски влюблённым в неё, я уверен, что они добились своего.
Я меняю позу, когда вижу её глаза на своём члене. Да, я твёрд. Да, болит. Желание прикоснуться к ней руками и ртом сумасшедшее. Единственное, что могло бы меня остановить, это если бы она произнесла стоп-слово «осень». Если кто-то из нас произнесёт это слово, съёмки немедленно прекратятся.
Я надеюсь, что она этого не сделает, потому что я, блядь, этого точно не сделаю.
— Привет, — говорит она, застенчиво махнув рукой.
— Привет, — я неловко машу рукой в ответ.
Я одёргиваю вниз длинные рукава рубашки, которые закрывают большую часть моих татуировок, но та, что на шее, виднеется из-под воротника. Говоря о моём воротнике, почему он вдруг стал таким тугим? Я протягиваю к нему руку и оттягиваю его от шеи, пытаясь ослабить, нуждаясь в воздухе.
— Дэл, это Мэрайя, — говорит Сара, — Мэрайя, это Дэл.
Мэрайя усмехается.
— Как компьютер?2
— Д-Э-Л, — мои щёки горят.
Сара опускает камеру, рассматривая нас.
— Хорошо, Мэрайя, почему бы тебе не подойти немного поближе? Он не кусается.
Так ли? Потому что прямо сейчас я только об этом и думаю. Я бы с удовольствием прикусил некоторые части её тела.
Мэрайя подходит ближе ко мне, и моё сердцебиение ускоряется, когда её руки находят мои. Тепло её кожи обжигает меня, и мне хочется отстраниться от её прикосновений, но кокетство в её глазах помогает мне пережить этот жар.
— Наклонись поближе, Мэрайя, — говорит Сара.
И она это делает. Её дыхание омывает меня, когда её рот приближается к моему. Она пахнет цитрусовыми и клубникой.
Не дожидаясь следующих указаний, я наклоняюсь к ней и захватываю её губы в рот. Мои губы прижались к её. Она мгновенно принимает мой язык, и затвор камеры щёлкает, словно тысяча микроскопических петард.
Мэрайя издаёт стон, когда мои руки скользят вверх по бокам её тела и останавливаются на шее. Я провожу кончиками пальцев выше, касаясь линии волос, и мне хочется вмешаться и сделать то, от чего она по-настоящему застонет. Но я сохраняю спокойствие.
— Что тебе нравится? — я шепчу ей в губы.
— Мне нравится, когда трогают мои мочки ушей.
Для меня это что-то новенькое, но я готов пойти на это. Мои пальцы покидают её волосы и находят мочки ушей. Когда я ласкаю мягкую кожу, её идеальные губы приоткрываются, издавая тихий стон. Я очень надеюсь, что они засняли это на камеру.
— А что тебе нравится? — шепчет она.
— Мне нравится, когда меня тянут за волосы.
Её рука поднимается прямо к моим волосам, и совершенно дикий стон срывается с моих губ, когда она хватает пряди моих волос и тянет за них.
Щёлк, щёлк, щёлк, щёлк.
Когда я открываю глаза, её лицо озаряет сияющая улыбка. Этот кокетливый взгляд тоже вызывает во мне что-то игривое. Но и что-то злобное. Часть меня, с которой я никогда не сталкивался.
Я клинически одержим мыслями за пределами этого момента. Я хочу, чтобы она была подо мной, уверенный в том, что она знает — она моя.
И ничья больше.
Моя.
И снова вспышка камеры.
Глава 7
Мэрайя
На улице было прохладно, но жар, исходящий от его рук, обжигал меня. Под разноцветной осенней листвой, он садится на скамейку и тянет меня к себе на колени, усаживая меня верхом на себя. Мои губы нависают над его, и быстрые щелчки камеры звучат в одном ритме с моим сердцебиением.
Его пальцы пробегаются по моим волосам, и он смотрит на меня с таким желанием, больше, чем я
