о прошлой ночи и сегодняшнем утре, я отправляю Райли сообщение, интересуясь, где она. Ожидая ответа, я, кажется, проверяю свой телефон дюжину раз, прежде чем Алисса выскакивает на улицу одна, одетая в чертов халат медсестры. Блин, может, мне нужно почаще бывать в больнице, если медсестры так выглядят в наши дни.
Подумав, что она просто направится к машине и будет ждать Зака, я был застигнут врасплох, когда она подошла ко мне, обхватила руками мою шею и обняла изо всех сил.
Черт, эта девушка умеет обниматься. Чертовски хорошо, что младший послушался моего совета и остепенился, иначе она получила бы от этих объятий больше, чем рассчитывала. Я обхватываю ее руками, возвращая объятия.
— Спасибо, что помог мне прошлой ночью, Брэй. Для меня очень много значит, что ты за меня заступился, — шепчет она мне на ухо.
— В любое время, сестренка, — говорю я ей в ответ, ухмыляясь через плечо Заку, который сейчас оскалился и рванул к нам.
— Какого хрена? — кричит Зак, оттаскивая Алиссу за спину и пытаясь нанести мне удар правой в лицо. Я легко уклоняюсь. Я знаю, что, если бы он действительно хотел нанести этот удар, у него бы получилось. Я просто смеюсь над ним, пока Алисса обхватывает его руками и успокаивает. У нее есть удивительная способность гасить его злость. Возможно, мне придется обратиться к ней за советом. Хотя, подозреваю, это как-то связано с анатомией между ее ног. С которой, очевидно, у младшего нет никаких шансов.
— Ты же знаешь, что это должно было случиться, верно? Ей не потребовалось много времени, чтобы одуматься и понять, что это я самый сексуальный брат, — говорю я ему.
— Отвали, идиот, — говорит он, шлепая меня по затылку. Каким бы большим я ни был, он всегда отчитывает меня за выходки именно таким образом. Я бы никогда не сказал ему об этом, но когда он так делает, он очень напоминает мне нашего отца. Иногда я специально говорю глупости, чтобы хоть на секунду увидеть его в Заке.
Сидеть на заднем сидении машины и слушать, как Зак и Алисса мило беседуют, чертовски тошно. Я слушаю вполуха, набирая все более разочарованные сообщения Райли. Какого черта она мне не отвечает? Где она, черт возьми, находится? Что, если с ней что-то случилось, когда она ушла от меня?
Я живу в хорошем районе, но все равно никогда не знаешь, кто живет по соседству с тобой, каким бы хорошим или дорогим ни был дом. И, черт возьми, на ней была только моя гребаная футболка.
Я на мгновение отвлекаюсь, вспомнив, как она смотрелась в одной футболке, ее длинные худые ноги выставлены напоказ, огненно-рыжие волосы в беспорядке разметались по спине. Она определенно выглядела как только что оттраханная. Только что тщательно оттраханная, если быть точным, и да, так оно и было.
Когда Алисса благодарит, что Зак подвез ее, я не могу удержаться от легкого смеха. Она поворачивается и смотрит на меня.
— Не хочешь поделиться, почему тебя арестовали сегодня утром и тебе пришлось вытаскивать Зака из постели, чтобы он внес за тебя залог?
Какого черта? Откуда, черт возьми, она об этом знает? Протянув руку, я шлепаю Зака по затылку.
Да, как тебе это нравится, ублюдок?
— Ты сказал ей? Что случилось с кодексом братьев, чувак, братья до…
Я не успеваю закончить фразу, как Зак снова начинает на меня орать.
Но то, что говорит Алисса, вызывает тошнотворно огромную улыбку на моем лице, которую я не могу сдержать.
— Ему не нужно было говорить мне. Райли прислала мне сообщение сегодня утром, беспокоясь о тебе и о том, что тебя увезли в наручниках, — говорит она, прищурив глаза.
Если она надеется, что я подтвержу, что Райли была у меня сегодня утром, когда меня арестовали, то она не дождется. Может, я не такой уж джентльмен, но я не рассказываю о своих победах. Значит, Райли беспокоилась обо мне настолько, что написала Алиссе. Похоже, надежда еще есть. Тогда вопрос: какого хрена она не отвечает на мои сообщения?
Я изо всех сил стараюсь притвориться, что занят телефоном. Алиссе совершенно не обязательно знать, почему меня арестовали. В принципе, нет особого смысла это скрывать, но поскольку меня арестовали за то, что я выбил все дерьмо из того парня, который ее ударил, я считаю лишним рассказывать ей. У меня такое чувство, что она будет чувствовать себя виноватой и все такое. Мне не нужно, чтобы она чувствовала себя плохо. Если ей плохо, то и Заку будет плохо, а когда Заку плохо, мы все, бл*дь, испытываем последствия этого.
Алисса, должно быть, понимает, что я не собираюсь комментировать ситуацию с Райли, и начинает угрожать моей мужественности, если я обижу кого-то из ее друзей. Мне хочется спросить, что она будет делать, если кто-то из ее друзей обидит меня, потому что, скажем прямо, это более вероятный сценарий. Не то чтобы я испытывал к Райли какие-то чувства, но я бы не отказался снова почувствовать ее под собой, и чем скорее, тем, бл*дь, лучше.
Когда Зак заводит разговор о необходимости нанять нового PR-менеджера для «Слияния», и Алисса рекомендует на эту должность Райли, я не могу не возразить. Находиться рядом с этим телом весь день или ночь будет пыткой, если она не позволит мне снова прикоснуться к ней. Конечно, Зак, ублюдок, любит устраивать мне испытания. Он говорит Алиссе сообщить Райли, что она получила работу на испытательный срок.
У меня смешанные чувства: с одной стороны, я буду знать, где она, и смогу видеть ее постоянно. С другой стороны, мои яйца. Мои бедные-бедные яйца; они будут чертовски синими. Одна мысль о ее теле сводит меня с ума. Как, черт возьми, я буду справляться с тем, чтобы быть постоянно рядом с ней?
Через плечо Алиссы я вижу, что она переписывается с Райли, и тот факт, что она отвечает на ее сообщения, а не на мои, выводит меня из себя. А еще это разжигает во мне огонь. Ты можешь бежать, тыковка, но только попробуй спрятаться от меня — я не позволю.
Я отправляю ей еще одно сообщение, давая понять, что знаю, что сейчас она держит в руках свой телефон, и знаю, что она видит мои сообщения. Я также думаю, что должен извиниться за события сегодняшнего утра. Уверен, она ожидала совсем другого. Когда копы ломятся к тебе в дверь в неурочный час,
