Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 67
лестницы, один наверху, один рядом с детской на втором этаже и еще один – снаружи гостевой ванной. Фонари были запрограммированы включаться в сумерках и светить до утра.
Габриель минуту полюбовался приятным переливом фонарей, восхищаясь, как они сдерживают тьму. Он про себя похвалил Джулию за предусмотрительность: никто теперь не споткнется на лестнице или по дороге в детскую. Мелочь, быть может, зажечь фонарь. Но Габриелю это действие казалось все более и более значительным, когда он прикидывал, каков был бы этот вечер, если бы Джулианна не выжила в родах.
Молитва Габриеля была спонтанной, как переполнявшая его благодарность за свою семью. Как любовь Джулианны к нему.
Убедившись, что дом надежно закрыт, он поднялся по лестнице. Остановился возле детской и включил свет. Новая колыбель гордо стояла посреди комнаты, набитой подарками и детскими вещами. А над шкафом Ричард большими белыми буквами написал имя Клэр.
Габриель улыбнулся и выключил свет.
В главной спальне причудливый свет ночника рисовал розовые звезды над той половиной кровати, где спала Джулианна. Сама Джулия свернулась под одеялом калачиком. Детский манеж стоял чуть поодаль. Клэр лежала завернутая в мягкую материю в колыбели, надежно закрепленной на приподнятом полу манежа.
Габриель слегка тронул ее лоб, тихо, чтобы не разбудить.
– Папа тебя любит.
Он повернулся к спящей жене и поцеловал ее волосы. Быстро оглядел обстановку, остановив взгляд на большой репродукции картины Генри Холидея, изображавшей Данте и Беатриче, на стене напротив кровати. Снова всмотрелся в лицо Беатриче, отметив поразительное сходство своего кареглазого ангела с возлюбленной поэта.
Он перевел взгляд на большие черно-белые фотографии его самого и Джулии: их он делал с самого начала, как только они стали жить вместе. Были, конечно, и другие. У него в кабинете висели целые серии снимков, где было видно, как красиво менялось тело Джулианны на всех этапах беременности. И сотня цифровых фотографий Клэр, снятых в больнице и сохраненных на компьютере.
Но сейчас он с нежностью глядел на старую фотографию, где Джулианна грациозно изогнула шею, а его руки гладят ее длинные каштановые волосы. И на фотографию Джулии на краю ванны: изящная спина и чуть видна сбоку одна грудь.
В нем возникло желание. Желание соединения тел – то, что было невозможно в последние недели. Любовь научила его терпению, и он не будет таким эгоистом, чтобы сейчас давить на нее своими потребностями. Но профессор Эмерсон не был терпеливым человеком. И естественной склонности к целибату в его характере тоже не имелось. Чем больше думал он о жене, чем больше смотрел на ее роскошное и красивое тело, тем сильнее росло желание.
Габриель потер глаза.
Еще пара дней. До Джулии у меня бывали месяцы целомудрия, и я был женат. Еще пару дней как-нибудь переживу.
Застонав, он прошел к своей стороне кровати возле окна. Он привык спать голым, но это теперь стало недопустимым. Нахмурившись, как угнетенный, он стащил с себя футболку и отбросил ее, оставшись в одних пижамных штанах. И натянул одеяло снова.
Тут же подпрыгнул, чертыхнувшись.
Прямо у него на подушке лежал здоровенный пластиковый фламинго. Птица на него смотрела в упор с безумной ухмылкой.
Габриель выругался.
На другой стороне кровати захихикали.
Включив лампу, Габриель хмуро уставился на жену:
– Et tu, Brute?[4]
– А что такое?
Джулия перевернулась к нему лицом, изображая, будто только что проснулась. Но серьезного лица не удержала.
Габриель скривился, взял газонную игрушку двумя пальцами и стал с отвращением рассматривать.
– Да ладно, брось! – рассмеялась Джулия. – Это же весело.
Он наморщил нос, поставил фламинго на пол. И отпихнул в сторону ногой.
– Надеюсь, ты его хоть обтерла, когда из земли вытащила.
– Уж и не помню. – Она подмигнула.
Он ощупал наволочку сверху вниз.
– Надо постельное белье сменить.
Она вновь улеглась.
– Поздно. Клянусь, я его вымыла перед тем, как положить тебе на подушку.
Габриель посмотрел на нее с сомнением. Она похлопала ладонью по простыне с его стороны.
– Смотри, все чисто и хорошо. Ложись спать, день был трудным.
Он посмотрел в ее усталое, но ожидающее лицо и поднял глаза к небу. Покачал головой.
– Ладно. Но утром я постель сменю. И все продезинфицирую.
Габриель что-то вынул из ящика ночного столика и спрятал в ладони. Не выключая свет, залез под одеяло.
– Наверняка это Рейчел тебя подговорила.
– Нет, – зевнула Джулия, – сама додумалась.
Он привлек ее к себе и поцеловал в висок.
– Люблю слышать твой смех, – сознался он. – И видеть улыбку.
Джулия прижалась к нему.
– Прости, что я плакала. Просто усталая была и потерянная.
– Я за тебя беспокоился.
– Все у меня нормально.
– У тебя нет причин быть усталой и потерянной. Потому что у тебя есть я.
Она положила голову на его обнаженное плечо.
– Это хорошо, потому что ты мне нужен. И Клэр ты тоже нужен.
Габриель зарылся лицом в ее волосы.
– Каждый день – это дар. И я клянусь, что его не растрачу.
– И я клянусь.
Он взял ее за левую руку.
– Хотел тебе кое-что дать в больнице, но там мы совсем не были наедине. Потом хотел отдать тебе дома, но как-то момент был неподходящий.
Джулия подняла голову:
– И что это?
Он положил ей в руку коробочку, синюю, как яйцо малиновки.
Джулия тут же села, развязала белую ленточку и открыла крышку. В ней лежала бархатная коробочка поменьше. Габриель взял ее и открыл, протягивая Джулии.
Внутри находилось кольцо с большим овальным рубином, окруженным двумя круглыми бриллиантами. Само кольцо было платиновое и напоминало обручальное кольцо Джулианны. Габриель надел это кольцо жене на безымянный палец.
– Это подарок в память того огромного дара, что ты преподнесла мне. Рубин – это ты, сердце нашей семьи, а бриллианты – мы с Клэр. Вместе мы семья.
Он наклонился, приложился губами к основанию пальца.
– Красивое! – прошептала Джулианна и в восхищении посмотрела на мужа. – Даже не знаю, что сказать.
Габриель сдвинул брови:
– Но тебе нравится?
– Невероятно. Оно восхитительно. Но самое важное – я люблю то, что оно символизирует. – Джулия смотрела на кольцо. – И оно как раз по размеру.
– Мне пришлось оценивать размер по другим твоим кольцам. Но всегда можно подогнать.
Он коснулся кольца большим пальцем, проверяя, как оно сидит.
– Не могу поверить. Огромное тебе спасибо!
Она поцеловала Габриеля еще раз.
Габриель взял коробочки и ленты и положил на ночной столик. Выключил свет.
– Когда теперь кормить девочку?
– Скоро уже. Я будильник на телефоне поставила.
Габриель устроился под одеялом и привлек к себе Джулию.
– Потом разбуди меня,
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 67
