так, то это противник. Такой же человек. Чего вы там собрались у них мародёрить? Сигареты и пожрать? Во-вторых, если вы такие крутые, то можете дойти до инструкторов, там есть один чеченец. Встанете и крикните: мочи черножопых! Двадцать лет назад, это можно было сделать. Вы сейчас сделайте. Когда они наши союзники. Когда-то эта война закончиться. И там наши братья. Запомните.
День пятый
Машинист заболел. Гарик потрогал его лоб.
— Серёга, ты горячий. Таблетки есть?
— Чего-то было.
Машинист категорически отказался повалятся на больничке, взял у Рима какой-то суперантибиотик и пошёл на занятия по минному делу.
— Всё, что вам надо сделать, если вы обнаружили мину — не делать ничего! Только поставить отметку, что здесь мина. Для этого не надо писать табличку, вкапывать столб или выставлять охранение. Нужно воткнуть палочку и привязать к ней бинтик. Главное, дебилы, руками ничего не трогать. Вы не сапёры. Даже сапёр ошибается, но только один раз. Вопросы есть?
— Скажите, а правда, что свадьба сапёра ошибкой не считается?
— Молодец, боец, — улыбнулся инструктор. — Не считается. Бойцы внимание! Минируют всё. Все вы наёмники, любители помародёрить. Это знают скоты с той стороны. Они всегда оставляют вам сюрпризы. Их много, они разные. Например, лежит новенький бронежилет. Поднял умер. Под ним мина. Взрыватель может быть установлен на нагрузку — наступил ногой, и на снятие нагрузки — поднял предмет. Например, на коробочке стоит бутылка водки. Взял водочку, включил коробочку. Моменто море, что в переводе с латыни, мгновенная смерть. Виды мин мы изучили. Построение.
Вечером Машинист совсем слёг, наелся таблеток и ворочался на своей шконке. Им всем предстояло переболеть. Кашляли все. Ночью палатка больше напоминала госпиталь. Кашлять начинали в одном углу, заканчивали в другом, потом всё по кругу. Как лечиться никто не знал, поэтому ели всё подряд, что было. Говорили, что в лагере двое умерли от пневмонии. Ничего так, сгоняли хлопцы денег заработать, даже до войны не доехали.
Гарика, после короткого совещания, отправили к местному главврачу. Решение совещания было следующим: Если у докторов нет нужных лекарств, то пусть дадут список. Сами скинемся, зашлём в город бойца и всё закупим.
Гарик поплёлся к палатке медиков.
— Доктор, вы мне скажите, какие таблетки купить, мы сами купим.
— Достали вы меня. Записывай.
Гарик примостил бумажку на колено и приготовился писать.
— Аспирин.
— Аспирин.
— Витамин С.
— Витамин С.
Медик сделал паузу и насмешливо посмотрел на Гарика. Гарик посмотрел на медика.
— Всё.
— Как всё, доктор?
— А так, всё! В лагере эпидемия. Давно. Вы привозите всё со всей страны. Вирусы перемешались. Нужно выводить новый штамм. Нужно разворачивать полевую лабораторию. Нужно закрывать лагерь на карантин. Нужно взять у всех кровь на анализ. Нужно два месяца. Рапорт начальству я писал. Но! Нужно взять этот сраный городишко, а для этого нужно живое мясо. Срочно и много. Поэтому выздоравливать будешь там, а здесь будешь кашлять или сдохнешь.
Выбывающих было достаточно. Если самостоятельно организм не справлялся то, вывозили в город, в больничку. Главное, чтобы поражение лёгких не стало критическим. Некоторых подлечивали и возвращали, некоторых списывали. Больничных почти не давали, только в критическом случае. Ещё одной, вытекающей из первой проблемы, был недосып. Кашель не давал заснуть. Как свой, так и соседский.
Гарик порадовал мужиков в палатке новостью от доктора и завалился спать.
День шестой
Рыть окопы сапёрной лопаткой — занятие так себе.
— Быстрее, быстрее! Двадцать минут прошло, а окоп лёжа ещё не готов, — инструктор бурят, для Гарика он был странным бурятом, т. к. был слишком худой против, обычно отъетых на молоке раскосых парней с Байкала, прохаживался между потеющими псами войны.
Кстати, разило от них, как от самых настоящих псов. К семи-восьми вечера в лагере заканчивалась вода в душевых. Конечно, на войне это не самая большая проблема. Но людям, привыкшим к вольной гражданской жизни с ванной, баней и чистыми носками, было непривычно. Если сдача оружия затягивалась часиков до девяти, то даже рожу не сполоснёшь. Можно было использовать привозную питьевую, но с ней тоже был определённый напряг — не всегда была.
— Двое ко мне!
Два бойца, вытирая пот, подошли к буряту.
— Почему бросили автоматы?
— Для удобства.
— Для удобства автомат всегда должен быть на тебе. Срёшь, спишь, ешь — он рядом. Всегда с тобой. Ты копаешь окоп. Ухнуло рядом, тебя откинуло — где автомат? На шее автомат, ты с ним полетел. Очухался, отстреливаешься, а не автомат ищешь! Пятьдесят приседаний, поехали.
Раз, два, раз, два. Сели, встали, сели, встали — неразумные развлекаются как прикажут, а как умеют им нельзя. Обязательно чего-нибудь выдумают не то. Сели, встали, сели, встали.
— Вы наёмники, оккупанты, убийцы. Вы хуже проституток. Они тело своё для удовольствия других продают, а вы душу свою продали, чтобы других убивать. Вас все ненавидят. Там вам каждый ребёнок враг. Вы должны убивать всех, кого встретите: женщины, дети, старухи. Каждый из них может оставить маячок, по которому будет наводиться арта. Убил — спас всех, пожалел — сдох сам и других подставил. Копаем, быстрее копаем.
Они копали. Гарик пыхтел изо всех сил, поправляя вечно мешающийся автомат. Он не полюбил эту железку. Ощущение силы, которое даёт оружие на гражданке здесь не появлялось. Во-первых, когда такая штука есть у всех, ты вовсе не крутой парень, а как все. Во-вторых, ты точно знаешь, что есть парни, которые гораздо лучше тебя с ней управляются. В-третьих, с ней надо было срастись, как с частью себя, а этого пока не произошло. В-четвёртых, автомат перестал быть той силой, которая что-то решает на войне, т. к. дойти до контакта удаётся далеко не всем. Эта война сравняла спецназ и новобранцев, которые одинаково разлетались на куски под обстрелом. Снаряду было всё равно, как ты стреляешь, какой на тебе броник и какой у тебя боевой опыт. На хорошо пристреленной территории, особенно при большом наличии птичек, они же глаза, голову лишний раз не поднимешь, а каждый пройденный метр, может стоить тебе жизни. Каждый метр! В-пятых, Гарику не доставляла удовольствие штука, которая имеет единственное предназначение — делать дырки в других людях. Война — дело молодых. Это не пустая фраза. С возрастом люди должны мудреть, а убивать себе подобных не велика мудрость. В-шестых, эта железка постоянно мешала копать, сползая в разные стороны по спине. «Нет, я не вояка», — думал про себя Гарик, но думать надо было раньше.
— Построение. На сдачу оружия в лагерь. Что вы всё построиться
