Вадим сказал: «Ты сама не доверяешь мужчинам и потому не замужем».
* Инга отключила телефон.
* Вадим не звонил.
* Инга позвонила сама.
– Ты неуравновешенный человек, – спокойно объявил Вадим. – А королевскими замашками я сыт по горло. Больше эти грабли мне не нужны.
– А кто тебе нужен?
– Спокойный, любящий человек. Я ведь, Ингусь, уже взрослый дядя. И стрессы мне очень вредны. Пора о здоровье подумать. Зачем мне американские горки?
Так они стали друзьями.
И вот теперь…
Мобильный зазвонил снова. Инга перекинула через плечо новую леопардовую сумочку, не слишком большую, но вместительную и выбежала на улицу.
К удивлению Инги, Вадим, принципиально не баловавший после развода женщин галантностью, а порой и воспитанностью, на этот раз снизошел до того, что открыл перед ней дверь автомобиля.
– Ты же леди… Значит, и я должен быть джентльменом.
Инге стало грустно. Вадим вздохнул.
Часть пути ехали молча. Наконец, Инга спросила: «Как ты себя чувствуешь?»
– Со мной ещё никогда такого не было, – не стал врать «хорошо» Вадим. – Ощущение такое, будто рассыпаешься на тысячи маленьких Вадимов.
Инга поняла, друг говорит не о физической боли. Не о сердце.
– И единственное, чего мне сейчас хочется, это стать прежним Вадимом. Выведешь меня из этого состояния, я подарю тебе Кавказ.
Фраза прозвучала серьезно, но уже то, что Вадим хотя бы пытался шутить, несколько утешило Ингу. Вслух же она сказала.
– Или Крым.
Вадим включил музыку, ритмы восьмидесятых.
– Сегодня утром целый час танцевал. Думал, поможет.
– И что? Нет?
– Помогло, но не надолго. Куда мы едем? – спросил вдруг Вадим.
– Я не знаю.
– А поехали на море! – неожиданно предложил Вадим.
– В Крым?
– В Крым.
2.
Автомобиль ехал ровно по извилистой асфальтовой ленте. Машину Вадим научился водить, как только начал ходить, и только слегка придерживал руль одним пальцем, да ещё при этом поцеловал вдруг Ингу в губы.
– Ты знаешь, я понял…
Молчание.
– Понял, – ответил на не заданное, но подразумевающееся само собой «что?» Вадим, – почему у меня сдало сердце. Я слишком спокойно живу в последнее время. Даже не курю уже два года, почти не пью. И в тренажерный зал хожу, и плаваю… А организм привык к встряскам. Вот и захотелось чего-то такого…
–Американских горок? – вспомнила Инга давний телефонный разговор.
– Да, – изумленно ответил Вадим. – Наверное… Видимо, мне нужны стрессы, а не покой…
– Будут, – пообещала Инга.
Вадим сделал музыку громче и стал подпевать какому-то неизвестному Инге исполнителю или группе на хорошем немецком.
Он совершенно не походил на человека в глубокой депрессии и слегка нахмурился, только когда взорвался мелодией мобильник.
– Перезвоню, – буркнул он в трубку и положил телефон к бедру Инги. Помолчал. Проворчал: «Тётя Алла. Достали». О том, что у Вадима есть какая-то там тётя Алла, Инга слышала впервые, хотя, судя по его интонации, должна была как минимум быть в курсе её существования. По крайней мере, теперь было понятно, что до такого состояния её красавчика друга довел не спокойный образ жизни, а другая девушка. И эта самая другая вызывает у него скуку.
– Не всем подходят хорошие девушки, – сочувственно вздохнула Инга.
– Не всем, Ингусь, не всем, – не стал отпираться Вадим.
В сумочке завибрировал мобильник. Недолго. SMS от Волка, непризнанного, вернее, полупризнанного гения из Москвы.
Интересовался, когда Инга будет в столице. Там, в Центральном доме литераторов, они и познакомилась. Инга была с подружкой-москвичкой, журналисткой и начинающей писательницей, а Волк без жены – писательницы уже вполне состоявшейся.
Как раз тогда Вадим решил остаться просто другом, и Инга разрешила не молодому уже студенту литературного института проводить её до ночного поезда, а также поцеловать на прощанье.
В Москву она приезжала обсудить проект рекламного буклета с постоянным и крупным клиентом «Красного Кота» Владимиром Бессоновым, который вполне мог бы претендовать на роль Другого Мужчины, не будь он безнадежно женат и вдобавок ко всему счастлив в браке. А вернувшись в родной город, Инга стала ждать, когда Волк начнет забрасывать её поэтическими признаниями в любви с первого взгляда. Но стихи он с подозрительным упорством продолжал посвящать исключительно жене. А с Ингой перебрасывался глупостями по SMS.
– С кем это ты SMS-ишь? – нахмурился Вадим.
– С дядей Петей.
Инга набрала «Волк-волчище серый дружище», а потом ещё «не знаю».
– Что же ты делаешь, как не SMS-ишь?
Инга спрятала мобильник в сумочку.
Подъезжали к таможне. Инга снова расстегнула «молнию». Паспорта не было.
– Я забыла переложить в новую сумочку… – сокрушенно залепетала Инга.
Вадим рассмеялся и сказал: «Ладно, поедем на речку…»
Берег притока Днепра удушливо и ароматно, как любовь, окутало жасминовое цветение. Повинуясь какому-то инстинкту, Вадим направился к зарослям, усеянным белыми звездочками.
– Наслаждайся моментом, – весело повернулся к Инге. – Пик весны. Только несколько дней в году так бывает. Раньше – ещё не распустилось, позже – уже отцветает. А сейчас самое то.
На фоне заката паслось стадо бурёнок. Пасторальная идиллия.
Инга извлекла из сумочки фотоаппарат, и принялась ловить в кадр разрезвившегося теленка.
Лягушки встрепенулись с приближением темноты. Над остывающей рекой сгустился пар на память об ушедшем жарком дне. Как маленькие вертолеты, прохладу пронизывало комарье, так и норовившее полакомиться романтиками. Хорошо, у Вадима нашелся спрей от назойливых насекомых, которым он побрызгал себя и спутницу.
Теленок наконец-то удачно впрыгнул в кадр, со спокойной совестью Инга сфотографировала Вадима на фоне коров и тут же переключила внимание на другой объект – похожий на облако белый остров, прибившийся к противоположному берегу.
– Красивый островок, – порадовалась Инга будущим фотографиям.
Вадим подозрительно вздохнул.
– С экс- женой здесь как-то рыбу ловили. Я поймал большого леща, а она так интересно его подсекла…
«Тоже хочу с чем-нибудь ассоциироваться», – ревниво подумала Инга о леще.
А Вадим развёл костер отпугивать комаров. «Собери-ка хвороста для костра», – не терпящим возражения тоном отдал приказание Инге. Она начала было спорить, что все-таки это она дама и…
Но Вадим удобно водрузил у огня раскладной стульчик и заявил, что поскольку он в депрессии, его надо беречь. Инга вздохнула и принялась поддерживать костер.
Комары отстали. Из отдалившейся темноты наступали каким-то ритуальным танцем сосны.
Инга подумала, что одной здесь было бы страшно, и бросила большую охапку сосновых веточек прожорливым язычкам огня.
– Ты красивая, Ингусь, – вышел из раздумий Вадим и снова ушел в себя, так что уже не услышал ответа: «Ты тоже ничего».
Девушка судорожно соображала, что бы такое сделать, чтобы развеселить его, и не нашла ничего более оригинального, чем расслабляющий массаж. Но Вадим, казалось, даже не почувствовал её пальцев на
