словах бродячих певцов столько же правды, сколько серебра в монетах, отчеканенных латинским князем.
Девушка залилась звонким смехом, и они направились дальше, живо обсуждая настоящее и с теплотой вспоминая прошлое. Несколько раз пара проходила мимо небольшого домика, в котором жила Анна, но расставаться им не хотелось и лишь когда на город стали опускаться сумерки, девушка поспешила домой.
Рангави чувствовал себя абсолютно счастливым человеком. Он брел по темным улицам города практически не разбирая дороги. Мысли его были далеко – он продолжал думать об Анне. Перед ним вновь сияли ее глаза и улыбка, он вспоминал ее голос, словно наяву слышал звонкий переливчатый смех. Этот образ все не выходил у него из головы, но очарованный этим прекрасным видением, Рангави чуть было не угодил в ловко расставленную ловушку.
Притупленные чувства упустили опасность, и лишь отточенная годами реакция помогла избежать смертельного удара в спину. Вражеский клинок лишь скользнул по доспехам, не причиняя особого вреда. Зато Рангави ударил наверняка. В мгновение ока, выхватив из-за пояса миниатюрный кистень, он со всего размаху засадил его в висок незадачливому убийце. Сраженный металлической гирей, противник упал на землю, он был еще жив, но разбираться с ним времени не было – из темноты выступили четыре фигуры, все были облачены в плащи, под которыми при слабом свете луны блестела сталь доспехов.
Рангави оглянулся на лежащего в беспамятстве врага, убедился, что тот не представляет никакой опасности и спокойно повернулся к своим новым противникам.
– Друзья! – приветственно воскликнул Рангави, машинально отбрасывая кистень в сторону. – Как же так? Что же это вы нарушаете введенный деспотом Константином Палеологом запрет на ношение оружия в городе?
– А ты, пес, даже перед смертью не бросишь служить своему хозяину? – произнес чей-то хриплый голос.
– Пес служит своему хозяину верно и преданно до самого конца, а вот шакалы подобным поведением не отличаются. Они трусливы и любят сбиваться в стаи. – Рангави извлек из ножен парамерион. Холодная сталь клинка блестела в слабом свете полумесяца. – Вот вроде вас.
Убийцы переглянулись и стали медленно наступать. Все одновременно. Рангави же стоял неподвижно, спокойно взирая на приближающихся противников и разминая плечи. Когда расстояние сократилось всего до нескольких шагов, он спросил:
– Вам уже доводилось слышать обо мне?
– Да, – коротко ответил один из убийц с усеянным оспинами лицом.
– И отступать вы, конечно, не намерены?
Кто-то издал ехидный смешок.
– Ну что ж, – Рангави полной грудью втянул ночной воздух и шагнул навстречу врагам. – Начнем.
* * *
– Порядок в Фивах оставляет желать лучшего, – проговорил Николай Склир, упитанный, седовласый вельможа, совсем недавно назначенный новым архонтом города. – Вчера, в одном из переулков, нашли пять трупов. Один из них, с проломленной головой был еще жив, но очень скоро и он скончался, так и не придя в сознание.
– Кто они? – спросил Константин Палеолог, устало откидываясь на спинку трона. Трона, который когда-то принадлежал латинскому герцогу Нерио и который он с радостью променял бы на походное седло.
– Пока сложно сказать… Убитые явно не из местных. Но оружие, которое нашли при них, несомненно, получено из оружейных герцога.
– С этим надо разобраться, – вздохнул Константин Палеолог. – После отстранения Нерио от власти доступ к оружию имеют лишь мои люди.
– Расследование будет проведено в кратчайшие сроки, – кивнул головой Склир.
– Поторопись. Через несколько дней я покидаю Фивы, – деспот провел ладонью по коротко стриженой бороде. – Есть предположения, кто мог расправиться с ними?
– Пока лишь догадки, но, судя по всему, это сделал один-единственный человек…
– Рангави… – задумчиво протянул деспот, – но почему он не доложил об этом происшествии?
Склир хитро усмехнулся.
– Вероятно, не успел. По вашему приказу он собирает отряд для отправки в Афины. Кроме того… уже несколько раз он наведывался в дом одного кузнеца. У того есть прекрасная дочь, и ходят слухи, что…
– Оставь это. – Константин Палеолог отмахнулся от архонта. – Подобные слухи меня не интересуют. Ты знаешь, что надвигаются тяжелые времена. Времена ужаса и скорби. Так пусть люди спешат любить, пока это в их власти, ибо пробьет час, когда лишь светлые воспоминания будут согревать наши сердца.
Глава 3
Франдзис
Осень 1444 года
Константинополь
Рано утром государь вызвал меня к себе, и я уж было решил, что причина тому – ночное происшествие в моем доме. Но все оказалось не так.
– Входи, Георгий, – устало проговорил император. Минувшей ночью ему, похоже, также не удалось уснуть. – Я получил печальные новости с Запада.
– Крестоносцы потерпели поражение под Варной. Вы ведь это хотели сказать?
Император удивленно поднял брови.
– Откуда ты знаешь? Я получил эту информацию только что. Один из моих соглядатаев служил у Владислава и первым же делом сообщил мне!
– Видимо, не только ваши люди служат у правителя Венгрии и султана Мурада. Этой ночью ко мне снова наведывался гость.
С этими словами я передал императору полученное письмо. Иоанн с интересом ознакомился с его содержанием и спросил:
– Посланник снова ушел незамеченным?
– На этот раз нет. Мне удалось подстроить ловушку, и он уже был в моих руках, но… – Я откашлялся. – К сожалению, он успел покончить с собой.
Иоанн угрюмо покачал головой.
– Это была наша единственная надежда, – сказал он с легким упреком в голосе.
– Да, но и мертвец может рассказать много интересного.
Императора сделал знак, разрешая продолжить.
– Есть основание полагать, – пояснил я, – что мой ночной гость принадлежит к какому-то тайному религиозному братству. Например, ордену низаритов.
– Низариты? – Иоанн не поверил своим ушам. – Братство фанатиков-убийц. Но их давно не существует!
– Я тоже так думал. Ведь после падения Аламута[6] об ордене ничего не было слышно. «Горные старцы» два столетия не тревожили покой владык этого мира, но, по-видимому, кто-то решил восстановить это братство или создать его некое подобие.
– Предположим, что это так. – Император потер вспотевшие руки, – Но чего они добиваются?
– Об этом можно только догадываться, – ответил я. – До сих пор они помогали нам. Но тогда зачем такая скрытность?
– Разберись с этим, Георгий, – потребовал император. – Я, как всегда, полагаюсь на твои ум и упорство. Однако у нас есть и другие заботы: армия Владислава разбита, а о судьбе самого короля ничего не известно. Крестовый поход провалился и вряд ли у государств Запада достанет сил собрать новое войско. Нужно предупредить моего брата. Теперь Константин остался с султаном один на один и в этой борьбе ему не победить.
– Едва ли он откажется от своих планов, – покачал я головой. – Он одержал
