Батайска, расположил свою многочисленную артиллерию на удобных закрытых позициях и начал обстреливать ураганным огнем все подходы к своей позиции.
Видя, что в лоб эти позиции взять нельзя, т. Буденный пустил свою Конную армию в обход их с востока со стороны станция Великокняжеская, на реке Маныч. Не менее 400 километров по степному безлюдью, при морозах до 30 пришлось пройти Конной армии, чтобы выйти во фланг белым. 17 февраля 1920 г. после тяжелого изнурительного перехода Конная армия заняла станцию Торговая, отрезав путь отступления белым от г. Батайска. Чтобы спасти положение, Деникин собрал к торговой 3 конных корпуса, всю свою Донскую армию, под общим командованием генерала Павлова, всего до 25 тысяч сабель, и бросил их на 10-ю Красную армию, действовавшую в этом направлении, совместно с конницей Буденного.
Отбросив части 10-й армии на север, белые повели атаку на ст. Торговая, занятую нашей пехотой, но были отбиты и, узнав о том, что Буденный двинулся к Егорлыкским станицам, направились ему навстречу. В эти дни были морозы до 30, бушевали сильные бураны. Двигаясь по степи, генерал Павлов еще до вступления в бой с красной конницей потерял большое число своих людей замерзшими. В начале марта 1920 года под ст. Егорлыкской произошли ожесточенные бои между белыми и полками 1-й Конной армии. Самый жестокий бой произошел 1 марта 1920 года у самой станицы Егорлыкской. Стоял сильный мороз. Наши 4-я и 6-я кав. дивизии вместе с 20-й стрелковой дивизией два раза переходили в атаку на белые корпуса; черная масса нашей конницы волна за волной катились к станице; но ожесточенный огонь батарей противника два раза отбрасывал нашу конницу назад. К вечеру после упорных боев восточная половина станицы перешла в наши руки. Главным силам белых это осталось неизвестным, и думая, что наша конница с темнотой отошла от станицы Егорлыкской, белое командование приказало своим войскам собираться в станицу Егорлыкскую на ночлег. Белые всюду начали натыкаться на наше охранение, а потому мелкие бои и стычки шли всю ночь, пока противник окончательно не покинул станицы.
Утром 2 марта пошел дождь; за день весь снег стаял и дороги сделались почти непроходимыми. Разбитые корпуса противника тонули в грязи и уже не думали о бое, стремясь добраться до реки Кубани. Кубанцы из рядов белых начали разбегаться по своим домам в полной уверенности, что дело белогвардейщины погибло. К началу апреля 1920 г. Кон-пая армия закончила разгром белогвардейских армий генерала Деникина и очистила от белых всю Кубань. Потери добровольческой армии были велики, потому что только за четыре месяца боев, то есть с декабря 1919 г. по 1 апреля 1920 г. одной лишь Конной армией было
убито и зарублено в боях. . 18 459 чел.
взято в плен. . 41 000 чел.
взято орудий. . 150 шт
пулеметов. . 845 шт
бронепоездов. . 11 шт
танков. . 12 шт
лошадей с седлами. . 5 950 шт
Кроме того, на железных дорогах Конной армией было захвачено огромное количество паровозов, вагонов, эшелонов, груженых снарядами, винтовками, патронами, автомобилями и прочим военным имуществом и продовольствием.
В конце боевых действий на северном Кавказе 1-я Конная армия пополнилась еще одной дивизией; была вновь сформирована 14-я кавалерийская дивизия (комдив т. Пархоменко); эта дивизия главным образом была составлена из бывших деникинских солдат, добровольно пожелавших служить советской власти и быстро переваренных в котле политического воспитания. Конная армия, окрепнув и закалившись в боях, увеличившись численно, превратилась в грозный таран Красной армии, в могучую силу, способную на любые боевые подвиги, за которыми следили не только трудящиеся советских республик, но и заклятые враги, те самые, кому на себе пришлось испытать удары красной конницы. «Весь мир с величайшим интересом и вниманием следит за действиями советской армии, особенно ее конницы, стремясь предугадать причины ее успехов и тактические приемы и способы ее действий», — так писал один из виднейших руководителей белой Донской армии, начальник ее штаба, генерал Келчевский.
В чем же видел белый генерал причины успехов красной конницы?
Он видел их прежде всего в талантливости начальников красной конницы и в том, что красная советская конница не только правильно поняла сущность конного боя, но и смело отвергла те устаревшие приемы его, которых еще постаринке придерживались белые генералы, белые кавалеристы. «Красная конница, — писал тот же Келчевский, — во все внесла новые приемы, начиная с разведки. Высылая в разведку редко по одному, а большей частью по два и даже по три эскадрона на каждое направление, они снабжали эти эскадроны большим количеством пулеметов на тачанках, чего раньше никогда не бывало, они сбивали не только разъезды противника, но и крупные его части и всегда добивались цели разведки. Благодаря этому они подходили к полю боя и вступали в бой всегда с открытыми, а не с закрытыми неизвестностью глазами. Дальше, ведя главные силы в бой, они назначали в авангард полк и даже бригаду от дивизии. Главные силы, подходя к бою и сойдясь на дистанцию действительного артиллерийского огня, не прятали, а смело выдвигали вперед могучую артиллерию с огромным числом ездящих пулеметов (на тачанках) и с броневиками, которые, смело выдвигаясь, расстраивали головные части конницы противника. Во время действия своей артиллерии красные конные дивизии на широких аллюрах и огромными массами развертывались и безостановочно шли в атаку. Кавалерийские начальники красных никогда не боялись неудачи в атаке своих головных полков. Они часто даже пользовались этой неудачей. Когда противник начинал преследование этих головных полков при их неудаче, главные силы красной конницы, дав ему увлечься, наносили могучие удары, а часто окружали конницу противника своими шедшими на уступе лучшими и отборными полками. Если противник, потерпев неудачу, давил тыл, они жестоко преследовали его на десятки верст, сперва отборными по конскому составу полками, затем отдельными эскадронами и броневиками. Преследование велось на один, на два перехода, без боязни очутиться далеко в тылу превосходных сил противника. По окончании успешного боя конница обычно шла на отдых в неглубокий тыл. Это у Буденного было введено в разумное правило, причем в то время пока конница отдыхала, пехота, которая придавалась Конной армии, чего тоже до сих пор никогда не бывало, держала фронт, служа как бы щитом хорошо поработавшей коннице. Но стоило только врагу поднажать, как конница решительно выдвигалась вперед, наносила удар и дальше или преследовала врага или вновь заслонялась пехотой. А пока конница преследовала противника или билась с ним, пехота совершала марш вполне спокойно и спокойно занимала указанные ей пункты, чтобы опять послужить щитом коннице. И вот, благодаря умелому сочетанию действий пехоты
