безумно раздражает их обоих. Будь воля Эрики, она обклеила бы всю комнату плакатами из глянцевых журналов, своими фотографиями и постерами с различными актёрами. Бен бы тоже предпочёл постеры, но это были бы футболисты, машины и обнажённые женщины. По сути, их комната так и выглядит: мужчины без футболок и девушки в тонких купальниках — создаётся ощущение, что здесь живёт бисексуал.
— Мы не будем кричать, — сказала я.
— Ты говорила то же самое, когда вы смотрели «Астрал», — усмехнулся Бен.
— Да пошёл ты, — сказала Эр и захлопнула ноутбук. — Всё настроение испортил.
— Ну началось, — закатил он глаза.
Ещё одна привычка Эрики и Бена — они и дня не могут прожить без ссор. В детстве мы с Бредли тоже ругались из-за каждой мелочи, но прошли годы и сейчас, мы совсем перестали сердиться друг на друга. Вообще, это сложно делать, когда вы видитесь раза три в месяц.
— Слушай, — Эрика повернулась ко мне и взяв в руку клочок моих волос начала крутить вокруг пальцев. В её глазах будто появился блеск, они жадно загорелись, и я поняла, что в её голову пришла очередная плохая идея. — Ты не думала подстричься?
Мои волосы уже почти достигли пояса, а я всё не собиралась остригать их. Мне нравилось, что они такие длинные, а Эрике нравилось, что из них можно сделать кучу различных причёсок.
— Давай, мы всего лишь подстрижём их до сюда, — она показала на место, где кончался мой лифчик. — А будет выглядеть в десять раз круче.
— Нет.
— Они у тебя секутся.
— И что?
— Такое ощущение, что это парик, который ты нашла на помойке.
— Спасибо.
Бен громко засмеялся, но всё равно встал на мою защиту.
— Эр, отстань, ты не станешь никогда супер-пупер-мега крутым парикмахером.
— А ты никогда не лишишься девственности.
Теперь уже смеялась я.
— Как и ты, — съязвил Бен.
— Прям семейство девственников, — заметила я.
— Мы такие, — улыбнулся Бен. — Возможно, Белл, тебе и правда стоит постричь свои пакли.
Он сделал это ради того, чтобы позлить меня.
— Ненавижу вас, — улыбнулась я.
Через пару минут Эрика вооружилась ножницами и всякими пенками для волос. Я с ужасом поняла, что всё это вскоре окажется на моих волосах, а я даже не знаю, зачем мне это нужно.
— Только больше десяти сантиметров не остригай, — дала я указание, хотя знала, что Эрика нарушит его.
— Успокойся, я знаю, что я делаю.
Рядом сидел Бен, который бросался различными фразочками, вроде «смотри, чтобы она не отстригла ухо,». После одной из таких шуток, Эрика брызнула ему в лицо одной из баночек. На лице Бена появилась белая пенка, которая поплыла до самой шеи. Они опять поссорились.
Было уже около полуночи, когда Эрика обрезала мне первый клок волос. Когда я увидела, что мои волосы на небольшое количество сантиметров стали длинней плеч, я пришла в бешенство.
— Какого хрена ты творишь, — вырвалось у меня.
— Тише ты, — ответила Эр. — Предки спят.
— Что это за хрень, — указала я на свои волосы.
— И я о том же. Большей фигни, чем твоя причёска я не видела. Хорошо, что ты согласилась поменять её. Сейчас сделаем из тебя красотку.
— Да иди ты.
— Успокойся и повернись ко мне, сейчас всё будет офигенно.
Эрика, конечно, профи в таких делах. Не в том смысле, что она уже достойна делать причёски Бейонсе или Ким Кардашьян, но она умеет делать это лучше, чем парикмахерши в нашем городе. Иногда к ней приходят девчонки из нашей школы, которые хотят сменить имидж по дешёвке.
Пятнадцать минут и Эрика управилась со своей работой. Получилось классно, правда. Намного лучше, чем было.
— Давай сделаем ещё чёлку набок? — предложила она.
— Нет, — соскользнула я со стула. — Не в этот раз. Нет.
К моему счастью, Эрика сгребла свои крема и ножницы в одну кучу. И на её столе образовался типичный для неё беспорядок.
— Мне нравится, — оценивающе посмотрела она на меня. — Теперь ты похожа на крутую и модную чику, а не на любовницу бомжа.
— Любовница бомжа тут только ты, — пробубнил Бен.
— Полностью согласна, — улыбнулась я и наши с Беном ладони ударились друг об друга.
Эр косо посмотрела на нас и, улыбаясь, показала фак. Всё-таки, было круто сидеть в её комнате вместе с Беном и смеяться друг над другом.
У Эрики есть выход на крышу. Иногда мы выбираемся туда, когда это позволяет погода. Бен уже лёг спать, когда мы спустились на нижний этаж за куртками. У Эрики элегантное пальто, а у меня тёмно-синяя парка, абсолютно никакой схожести. На крыше всегда холодно, зато уютно. Открывается вид на несколько тёмных домов Тенебриса, но их было плохо видно. Мы поднялись наверх и утонули во мгле.
— Тупой город, — сказала я. — Живём в жопе.
— И не говори.
— Радует только то, что нам осталось тусоваться здесь полтора года.
— А что будет потом?
— Колледж и вся эта фигня.
— Это ещё хуже.
Я кивнула. В доме, где жила миссис Дебби Бей загорелся свет.
— Вышла кормить своих кошек, — сказала Эрика.
У Дебби Бей этих кошек восемь штук, а может и того больше. И каждой из них она дорожит больше собственной жизни. Сама она старая и ворчливая. К людям вообще относится плохо, а кошки для неё — лучшие друзья. В городе все знают её, как женщину, постоянно недовольную каждой мелочью своей жизни. Это самый старый житель Тенебриса, поэтому она дорога для нас.
— В какой город ты поедешь учиться? — спросила я.
— В Сиэтл, как и ты.
— А Рэй едет в Вашингтон.
— Да, на следующий год. Какой-то супервуз искусства предложил ему место. От такого не отказываются.
— Как ты будешь без него?
— Просто.
Я удивилась хладнокровию Эрики, не может быть, чтобы она с такой лёгкостью отпускала его.
— Это обычные подростковые отношения. Мы не будем вместе до конца своих дней. В любом случае, мы расстанемся. Так есть ли смысл переживать об этом сейчас?
Я была согласна с ней в какой-то мере, но иногда мне казалось, что между этими двумя происходит что-то больше, чем простые подростковые отношения.
— Вы ведь любите друг друга.
— Нет, — помотала она головой. — Рэй любит только кисточки и свой мольберт.
— И тебя.
— Иногда мне кажется, если его поставить перед выбором: гуашь или я, он, не задумываясь, выберет гуашь.
— Ну, ты не можешь знать наверняка.
— Искусство — это его жизнь. Я, скорее всего, нужна ему для развлечений. Иногда создаётся ощущение, что он со мной только со скуки. Как будто в его жизни я не значу практически ничего.
— Да нет, вы самая крутая пара. Даже подумать не могу, что когда-нибудь может не стать моих Эр-Эр.
Она улыбнулась.
— Не правда. Большинство подростков расстаются, поэтому
