class="p1">— А вот что! Господин де Брант прибыл четверть часа назад с вещами!
Действительно, посреди привычного оживления, царившего в герцогском особняке — конюшни, запасы продовольствия, — два лакея снимали сундук с задка кареты, покрытой таким толстым слоем пыли, что невозможно было разглядеть гербы. Мария нахмурилась:
— Мой шурин? Зачем он пожаловал?
— Чтобы поселиться. По крайней мере, все на это указывает.
— И вы ему позволили?
Нос нормандского дворянина слегка поморщился, а в карих глазах вспыхнули огоньки. Он стал служить госпоже де Люин всего лишь год назад, но уже успел привязаться к ней и стать ее внимательным и преданным телохранителем. К счастью, давняя любовная рана сделала его неуязвимым для ее чар, и, находя удовольствие в изучении человеческих душ, он с особым пристрастием старался разгадать это юное, беспечное и в то же время лукавое существо, стремящееся встретить наконец того, кто сумеет пробудить не только ее взыскательные чувства, но и сердце, которое, как нетрудно было догадаться, никогда еще по-настоящему не трепетало от любви. Впрочем, Мария весьма забавляла его, поэтому, хоть неожиданное появление шурина и вызвало у него некоторое беспокойство, он уже предвкушал прием, который окажет тому прекрасная Мария.
Внешне Габриэль де Мальвиль не слишком походил на своего патрона-архангела, за исключением разве что шпаги, не слишком пламенной, но множество раз доказывавшей свою грозную силу. Уроженец Котантена (полуостров на северо-западе Франции, в Нормандии), он был, однако, темноволосым и смуглым и обладал орлиным профилем, довольно редким в его родных краях, что позволяло предположить, что какая-нибудь его прабабка проявила благосклонность к заезжему сарацину. Высокий, с длиннющими руками и ногами, он лишь казался худым, в то время как его тело являло собой сплетение крепких, как железо, мышц. Между победоносными усами и агрессивного вида эспаньолкой располагался крупный рот, полный хищных зубов, которые он специально отбеливал при помощи порошка, кои поставлял ему знакомый аптекарь. Одевался он всегда щеголевато и верил в добродетель воды и мыла, что весьма ценили окружающие дамы. Как заметила однажды Элен, такое нечасто встретишь в эпоху, когда духами чаще всего пользуются для того, чтобы заглушить запахи тела.
Он уже собирался было последовать за герцогиней навстречу ее шурину, но она попросила его остаться и проследить за тем, чтобы выгруженные сундуки были возвращены обратно на задок кареты.
— Мсье Брант к ним присоединится через четверть часа, — заявила она. — А может, и раньше…
После этого она вошла в дом в сопровождении Элен и быстрым шагом направилась в свои покои, где вознамерился поселиться незваный гость. Она нашла его в своем кабинете, обитом дорогими фландрскими гобеленами, на которых жанровые картины были вышиты золотой нитью. Развалившись в стоявшем у камина просторном кресле, обтянутом зеленым бархатом, и положив ноги в сапогах на подставку для дров, он потягивал вино из бокала, а застывший рядом лакей держал наготове бутылку.
— Извольте объяснить, братец, что вы делаете в моем доме? — с ходу приступила Мария. Ее внезапное появление заставило его подскочить, так же как и слугу, которому герцогиня указала на дверь:
— Пошел вон! Распоряжения здесь отдаю я, не забывай впредь об этом!
Напуганный лакей повиновался, в то время как слегка ошарашенный брат покойного Люина поднялся с места, разом проглотив остатки вина.
— Пожалуй, сестрица, это мне следовало бы спросить вас, что вы здесь делаете. Разве вы не должны сейчас направляться к месту изгнания?
— Я? В изгнание? С чего это вдруг?
— Но ведь именно это подобает делать тем, кто отлучен от двора!
Мария передернула плечами и, оттолкнув Бранта, уселась в кресло, с которого он только что поднялся, и жестом велела Элен снять с нее шляпу.
— Кто это вам сказал, что я «отлучена»? Фи! Гадкое слово, которое носящая имя Роан просто не желает слышать! А что до изгнания, то я просто-напросто вернулась из своего поместья в Лезиньи. Заурядная поездка, не имеющая ничего общего с тем, о чем вы говорили. Вся моя прислуга оставалась здесь, включая и месье де Мальвиля. Что же касается моих детей…
— Да-да, поговорим об этом, ибо я здесь именно из-за них! Ввиду вашего исчезновения необходимо было, чтобы кто-то из дядюшек позаботился об интересах и благе детей. Мой старший брат маршал де Кадне, герцог де Шольн, в нынешний момент находится в Пикардии, поэтому я принял эту обязанность на себя. Этот дворец — часть их наследства.
Мария долго и пристально разглядывала не ко времени явившегося гостя, при этом с лица ее не сходила легкая, но дерзкая улыбка. Из трех братьев Леон д'Альбер, господин де Брант, на ее взгляд, удался в наименьшей степени, несмотря на очевидное сходство между братьями. Высокого роста, он мог бы сойти за красавца, но кошачьим усам не удавалось придать характера его изнеженному лицу, женственность которого он к тому же акцентировал, нося в ушах длинные жемчужные серьги. Впрочем, он изо всех сил старался ввести это в моду, и этому франту удалось жениться на герцогине де Пине-Люксембург, дочери герцога де Тэнгри, что позволило ему «из вежливости» носить один из редчайших герцогских титулов, передающихся по женской линии, который ему вовсе не принадлежал. Что не мешало ему чрезвычайно им гордиться и даже кичиться.
— Наследство герцога — это прежде всего его герцогство. Если мои распоряжения были исполнены в точности, мой сын и его сестры вместе со всей своей прислугой уже добрались до Люина. Там они в полнейшей безопасности. Что же касается этого дворца, то он был частью моего приданого, и я его хозяйка.
— Да… но в один из ближайших дней вам придется его покинуть, несомненно, быстрее, чем вам того хотелось бы, ведь когда король узнает, что вы из упрямства остались сидеть у него под дверью, он вытащит вас отсюда с помощью стражи, посадит вас в наглухо закрытую карету и отправит в…
Мария от негодования топнула ногой и сверкнула глазами в сторону шурина.
— Перестаньте нести всякий вздор и выдавать желаемое за действительность! Насколько мне известно, я не покушалась на Королевское Величество, чтобы со мной обращались так, как вы тут столь любезно расписали. Кроме того, пусть у меня нет больше супруга, у меня есть отец и брат, и они посильнее вас, и еще у меня есть друзья…
— Друзья? Вы очень скоро увидите, что у вас их вовсе не осталось…
— Я не намерена приглашать вас пересчитывать их вместе со мной! Ну, полно, сделайте милость, исчезните! Я вас не приглашала, и вы мне мешаете!
Лицо «герцога Люксембургского» сделалось желтым, будто у него
