байк. Кстати, они были припаркованы рядом.
— Что ты делаешь? — спросила я, когда он сел.
Он уставился на меня.
— Хочу убедиться, что ты благополучно доберешься домой, — натянуто ответил он.
Мои глаза вылезли из орбит.
— Ты не обязан…
— Садись в машину, Мэйс, — прервал он.
— Серьезно, — попробовала я снова.
— Детка, в гребаную машину, — приказал он.
Мгновение я пялилась на него. Мой взгляд смягчился сам по себе. Я позволила себе поддаться фантазии, всего на краткий миг. Фантазии, в которой причиной этих сбивающих с толку действий была забота обо мне, проявление ко мне хотя бы капельки того, что чувствовала к нему я. Что я принадлежу ему, а не являюсь просто собственностью клуба, за которой он следил, чтобы ее не запятнали. Я позволила теплу этой фантазии наполнить меня.
— Хорошо, милый, — почти неосознанно выпалила я. Мой тон выдал часть моих чувств, потому что его лицо слегка дрогнуло, и в чертах что-то изменилось.
Покраснев, я быстро запрыгнула в свою машину, не нуждаясь в его отказе или безразличии, чтобы заморозить тепло внутри меня.
Всю дорогу домой за мной следовал свет фар. А потом, когда я вылезла из дерьмовой «Короллы» и направилась к своему довольно симпатичному домику в хреновом районе, Хансен остался сидеть на байке и не уехал, пока я не оказалась в безопасности домашних стен.
Я пыталась удержать тепло, но оно, казалось, улетучилось вместе с ним.
Глава 3
— Что ты сделала со своими волосами? Выглядишь как лесбиянка.
Организм бабушки, возможно, поддавался старению, но ее язык оставался острым, как прежде, и так будет до самой смерти.
Я вздохнула и позволила ее словам пролететь мимо. Мне нравилась моя стрижка «пикси». Парикмахер пару недель назад подстригла мои шоколадные локоны в торчащие колючки. Сначала я сомневалась, но прическа подходила к моему маленькому лицу, заставляла карие глаза казаться больше, и не требовала никакой суеты по утрам, что было большим плюсом.
— Как тебе нравится это новое место? — спросила я, игнорируя ее. Это была лучшая тактика.
Ее идеально накрашенное лицо скривилось. Несмотря на то, что она жила в комнате размером с обувную коробку, на каждую стену она повесила по зеркалу и поставила в комнате туалетный столик с набором косметики. В комнату приходилось протискиваться почти боком, и сидя на кровати, было такое чувство, что стены вокруг нас сдвигаются. Она, казалось, не возражала, поэтому я молчала.
— Здесь одни идиоты, все до единого, — громко заявила она, несмотря на открытую дверь.
Я вздохнула. Ну, понеслось.
— Понятия не имею, почему меня засунули в это крошечное место, полное пускающих слюни идиотов. Ты совсем не заботишься о своей бабушке? — набросилась она на меня с ядом в голосе.
Я заботилась. По какой-то безумной причине. Женщина, которая воспитала меня в обидах и горечи, все еще каким-то образом занимала место в моем сердце.
— Бабушка, ты же знаешь, что мне не все равно, это место намного лучше, чем то, что ты могла бы иметь, нам повезло с твоей страховкой, — повторила я, как и всякий прошлый раз, бывая здесь.
Она прищурилась.
— Мне здесь не место. Ты просто избавилась от меня, чтобы вести свой разгульный образ жизни и зависать с наркоторговцами и бандитами. Как я вырастила такую наглую потаскушку, выше моего понимания.
Полчаса. Прошло полчаса без того, чтобы она упомянула, каким разочарованием я была. Рекорд.
Всю оставшуюся часть визита я делала все возможное, чтобы, стиснув зубы, улыбаться сквозь ее колкости. Этим я занималась двенадцать лет, так что еще пятнадцать минут ничего не изменят.
Как только я вышла на улицу, глубоко вдохнула.
— Свобода! — заявила я, театрально раскинув руки.
Рядом со мной раздался смешок, и я повернула голову к его источнику.
Мне улыбался привлекательный мужчина в рубашке с расстегнутым воротом и в повседневных брюках. Его волосы были подстрижены и уложены с точностью до дюйма, а лицо было классически красивым и чисто выбритым. Он тепло улыбался, но улыбка не касалась его глаз.
— Там немного похоже на тюрьму, да? — Он кивнул в сторону двойных дверей дома престарелых. — Высасывает из тебя все счастье, как только ты входишь в эти двери.
— Да, это точно не то место, где я когда-нибудь проведу свои сумеречные годы. Я бы предпочла что-нибудь более комфортное, например, лагерь для военнопленных, — ответила я, содрогаясь от подобной мысли.
— Бабушка или дедушка? — предположил он, придвигаясь ближе.
— Бабушка… отродье сатаны… откликается на любое из этих имен, — серьезно сказала я.
Он снова усмехнулся, хрипло и легко. Искренне.
— Похоже, это место обладает способностью превращать людей в такие создания, — сказал он с огоньком в глазах.
Я покачала головой.
— О, нет, она приняла темную сторону задолго до этого, — объяснила я. — Думаю, она заключила сделку с Принцем Тьмы в утробе матери.
Он ухмыльнулся.
— Я бы заключил сделку с дьяволом, чтобы быть уверенным, что никогда не окажусь в подобном месте, — сказал он беспечно.
Я кивнула.
— Понимаю твои чувства, чувак. Я бы предпочла до конца своих дней делать депиляцию скотчем, чем тешить себя мыслью о жизни в месте, окутанном смертью.
Он снова усмехнулся, шокировав меня. Не ожидала, что такого правильного на вид паренька развлечет моя шуточка про депиляцию.
— Я Роберт, кстати, — представился он, подходя ближе.
Я улыбнулась ему. В основном потому, что не чувствовала от него исходящих жутких вибраций, и сомневалась, что он нападет или похитит меня возле дома престарелых. А еще его глаза казались очень печальными. Ему нужен был кто-то, кто улыбнулся бы ему.
— Мэйси, — ответила я. — Хотя в «доме смерти» я известна как самое большое разочарование в мире, — пошутила я.
— Думаю, остановлюсь на Мэйси. Хочешь чего-нибудь выпить? Отделаться от ощущения смерти? — легкомысленно предложил он.
Ого! Он не только шутил, но и приглашал меня на свидание, — за пределами дома престарелых, не меньше. Может, здесь что-то и выгорит.
Я посмотрела на него. Подразумевалось обещание непринужденной беседы и, возможно, даже чего-то большего. Благодаря его привлекательной внешности и очень хорошему чувству юмора, несмотря на вид пай-мальчика. Может, мы бы поладили? Сходили на свидание. Занялись определенно вежливым сексом, где он убедился бы, что я удовлетворена. Он забрал бы меня из моего дерьмового района, из моего красиво обставленного, но обшарпанного дома в шикарный особняк в пригороде. У меня появилось бы двое детей и собака. Хорошая жизнь для некоторых. Но не для меня.
Может, все это и не произошло бы после одного свидания. Может, он бы мне и понравился. Но я
