– Ох, ма-а-ать, – простонал он и схватился за голову.
Рука нащупала кружку с кофе двухдневной давности и мерзкий вкус мгновенно отрезвил пройдоху. Наскоро умывшись холодной водой, он посмотрелся в небольшой осколок старого зеркала. Слева не хватало верхнего бокового резца. «Дело дрянь. С такой помятой рожей ни одного честного человека не развести!», – с грустью подумал Шмыга и покосился на койку с протертым матрасом. Он давно завалился бы спать, но предстоящий вечер без старой доброй кружки самых дешевых помоев заставил его собраться с мыслями.
На самом деле Шмыга Шмыговски был неплохим малым. Никогда не крал, честно зарабатывал обманом и считал себя скорее отчаявшимся артистом, нежели мошенником. Огрызок мыла, опасная бритва и пара стежков на порванной рубашке сделали из Шмыги подобие приличного человека. Поправив засаленный шейный платок, он сверил время с воображаемыми карманными часами – ровно семь. Самое время поискать рыбное местечко на площади Тулсы.
Тулса являлась заурядным городком у Драхеитского хребта, на задворках объединенного королевства Вестгарда. Находясь к востоку от Рокшира, она привлекала фермеров близлежащих земель и торговцев с равнин. И первые и вторые были основными клиентами Шмыги, а жители Тулсы уже давно не хотели иметь с ним никаких дел и переходили на другую сторону дороги при виде мошенника в красном засаленном платке.
Так началось и это воскресное утро. Шмыгу ни капли не смущала образовавшаяся зона отчуждения и он не стеснялся здороваться со всеми даже через улицу.
– Доброе утро госпожа Пигги! Чудесно выглядите, кажется даже похудели со вчера! – орал Шмыга откровенную ложь, чем заставлял госпожу Пигги краснеть от стыда, и уже обращаясь к следующему прохожему. – Как дела, старина Джек, слышал у тебя снова дочка родилась, заходи в таверну, выпьешь за мой счет!
– Так же как и предыдущие четыре раза?! Иди ты к ведьмам, шельмец!
– И тебе чудесного денька! – кивнул Шмыга и пошел дальше.
Он был благодарен Джеку, как ни как, четыре раза удалось пройдохе Шмыговски обчистить его карманы и развести на бесплатную выпивку. Одолжив у одного из торговцев деревянный ящик, Шмыга разместился на площади и стал ждать.
– Кручу-верчу, запутать хочу! Есть ли в Тулсе зоркие смельчаки? – таковых в этих краях отродясь не водилось, – Шансы выиграть один к трем! Все честно! Без обмана! Потрать грошик получи два!!!
Шмыга драл глотку. Народ обходил его стороной и старался лишний раз не встречаться взглядом. Минут через пять у отчаявшегося артиста пересохло в горле и, к облегчению находящихся поблизости торговцев, он заткнулся. Шмыга решил сменить тактику, действуя точечно и высматривая в толпе не обремененное мыслительными процессами лицо.
Народа на ярмарке становилось все больше и больше. Сидя на корточках и нагло заглядываясь на прохожих, Шмыга пытался с кем-нибудь заговорить и не обижался, когда его холодно игнорировали. В какой-то момент он заметил нетипичный объект. Коренастый бочонок с рыжей бородой прокатился через толпу и остановился на небольшом островке отчуждения около Шмыги, чтобы перевести дух.
– Доброе утро господин! – тепло поприветствовал его Шмыговски.
– Добренько! – ответил бочонок, интуитивно держа правую руку на топоре.
Шмыга быстро подмечал детали. Черная закаленная сталь, гладкая, обтекаемая ручка, отполированная годами усердной работы. Увесистый мешочек рядом с топором на поясе, по виду внутри монеты и камни. На этот счет глаз у всего семейства Шмыговски был наметан с детства, дай ему кто подержать мешок с деньгами в руках и он легко бы определил количество и номинал содержащихся внутри монет, а если там завалялись драгоценные камни то и их способ огранки…
– Дружище, а где тут можно поесть? – спросил рыжий бочонок и Шмыга с трудом оторвал взгляд от мешочка.
– Шмыга Шмыговски к вашим услугам! – он жизнерадостно протянул руку, – За два грошика проведу экскурсию по Тулсе, покажу самые хлебосольные таверны, представлю местным сливкам общества и познакомлю с прекрасными дамами, желающими скрасить ваш вечер!
Мохнатые, рыжие брови поползли вверх. Кажется, Шмыга угадал с запросами.
– Нордо, эм, сын Аделрика, – дворф крепко пожал протянутую руку, – боюсь у меня нет двух грошиков, один серебряный пойдет?
Шмыга не мог поверить своему счастью. Не зря, не зря он заставил себя пойти на ярмарку! Звезды сошлись. Тяжелая карма рода Шмыговскки была отработана и впереди маячила светлая полоса множества вечеров с полностью оплаченной выпивкой.
– Прошу посмотрите налево, здесь мы можем увидеть одну из самых старинных башмачных города Тулсы. Она была основана в не-помню-каком году и несколько раз горела, после чего упертый сапожник Ганс отстраивал ее заново, – вещал Шмыга, а сам гадал откуда же взялся этот странный карлик.
Гном, не гном, кто разберет? Вроде мелкий, да и ни разу он не видел в живую малый народец, только мама в сказках рассказывала, что они не вышли ростом.
В самой пропитой таверне Вестагрда, где точно не водились «сливки общества», Шмыга и Нордо перекусили чем-то средним между отбросами и вчерашним обедом. Продезинфицировали.
– Шмыг, а в Тулсе есть эльфийки? – спросил осоловевший Нордо, рассматривая осадок на дне кружки, подозрительно похожий на кухонных жуков.
– Кого здесь только нет, друг мой сердечный, – всплеснул руками Шмыговски, припоминания всех щупленьких девочек мадам Розамунды, – и эльфийки, и лесные дриады, и кошко-девочки. Главное – заплатить.
– И сколько обычно родители выкуп просят? – оживился дворф.
– Родители? – не понял Шмыга. – А вы-ы-ыкуп. Все через мадам. Но зачем тебе одну выкупать? Не веселее ли сегодня с одной прелестницей, завтра с другой…
– Да ты что, у нас так не принято! – воскликнул Нордо, разволновавшись от подобного предложения.
– Ну, хозяин-барин. Мое дело озвучить варианты. Одну так одну. Но учти, выкупить себе даму сердца удовольствие не из дешевых.
– Столько хватит? – дворф вывалил на стол россыпь драгоценных камней.
В глазах Шмыги потемнело. Алмазы, топазы, рубины и изумруды…
– Ты что! Спрячь немедленно! – зашипел Шмыга судорожно собирая их обратно в мешочек, – стекляшки, дамы и господа, это всего-лишь стекляшки!
Последнее он говорил заискивающе, извиняясь перед оживившимися посетителями таверны.
– Значит так. Оставляй все как есть, пойдем сразу посмотрим товар лицом.
– Но я еще не допил…
– Потом допьешь, когда найдем тебе зазнобу.
Сопротивляться окрыленному Шмыге было бесполезно, он уже тащил растерянного Нордо по улице, благо идти пришлось недалеко. Дом мадам Розамунды находился на ближайшем перекрестке и являлся бельмом на глазу у любого благочестивого жителя Тулсы.
– Какое позорище! И куда наместник сморит?! – возмущались все кому не лень, но это днем и при свидетелях.
