всегда способна защитить себя, но ее живучесть значительно повысится, если ее манипула будет работать на полную мощность.
Мужчина падает на спину и сгорает, не успев упасть на землю. Гриза борется с собственной биологической реакцией: желудок, который так долго питался одними лишь одобренными Механикус питательными батончиками, скручивается и грозит предать ее. Она никогда раньше не убивала хладнокровно, но здесь ее окружают враги, и сила — единственный язык, который многие из них понимают. Мало того, их убийство практически считается ее долгом. Главное, не убить кого-нибудь слишком ценного для Гурона Черное Сердце.
— Я повторю еще раз, — говорит она, и ее синтезатор голоса выравнивает слова. Мне нужен отток дугового потока. — Кто из вас поможет мне?
Трусливые члены экипажа направляют ее в небольшую камеру. Когда-то отток здесь использовался для подпитки энергоблоков лазпушек, но для ее целей его мощности вполне достаточно. Ей придется импровизировать с реагентами, необходимыми для обряда переноса энергии, и она возносит молитву Омниссии. Это не обеспечит ей надежной защиты от порочной движущей силы, которую может предложить этот корабль, но это все, что она может сделать. Подобная практика вызвала бы серьезные нарекания со стороны духовенства, но здесь она вне их досягаемости, и необходимость требует.
Когда она присоединяет первых две единицы из своей манипулы к оттоку, начинают выть сирены. Гризе знаком этот звук: предупреждение о скором переходе в варп. Она понимает, что не имеет ни малейшего представления о том, как корабли предателей и еретиков перемещаются по имматериуму. Используют ли они Навигаторов? Есть ли у них вообще поля Геллера? По всей видимости, должны, ведь иначе смертный экипаж, с которым она столкнулась, наверняка не пережил бы их последнее путешествие. Она не может поверить, что простое единение с такими темными силами — как будто простое единение является подходящим термином! — будет достаточно, чтобы гарантировать безопасность от беспрепятственной опасности неэкранированного варп-прыжка.
Перевод дается с трудом, и кажется, будто ее бионические и механические компоненты расшатываются под воздействием вибраций, которые не существуют нигде, кроме как внутри нее самой, но все заканчивается довольно быстро, и дальнейших осложнений не возникает. Еще десять минут она сохраняет бдительность, но все остается так, как должно быть, и она не слышит из камеры ничего, что свидетельствовало бы о том, что остальные обитатели судна поддались трансляционной болезни и пытаются убить друг друга.
Во всяком случае, не больше, чем раньше.
Гриза готовится к отдыху. Хотя ее биологический мозг усилен и дополнен кибернетическими усовершенствованиями, для оптимального функционирования ей все равно необходим полноценный сон. Что-то подсказывает ей, что ей понадобятся все ее способности, если она хочет выжить в условиях нового существования.
Она переводит три других кастеляна в режим часового, чтобы они немедленно разбудили ее предупредительным сигналом, если кто-то приблизится, и в случае чего вступили в бой и уничтожили. Она также устанавливает резервный режим, который в любом случае разбудит ее через четыре часа, чтобы переключить протоколы перезарядки и дать возможность двум другим занять свои места.
Затем, не без отголосков того, что она распознает как трепет, Гриза Даллакс отключает свой мозг.
Три
Корабль «Призрак Разрушения» служил флагманом Гурона еще до того, как Империум предал его, и он знает его так же хорошо, как и оружие, которое он носит. Конечно, со временем корабль изменился, и теперь никто не сможет принять его за имперское судно. Аквилы были срублены или сломаны, символ Астральных Когтей — огромная кошачья голова — закрашен черным когтем Красных Корсаров, а восьмиконечная звезда Хаоса нацарапана тут и там, в честь богов, которым он теперь служит.
Как и следовало ожидать, изменился и персонал. Опрятных членов экипажа, которые были на корабле во времена Империи, больше не видно, но это не значит, что Призрак теперь заполнен безрассудными и безумными. Быть офицером на мостике — значит находиться в поле зрения самого Гурона Черное Сердце, и, хотя это должность, на которой редко допустимы неудачи, она обладает авторитетом и некоторой степенью безопасности. Многие из тех, кто до сих пор управляет ауспексами, воксом, оружием и т. д., были сервами Ордена Астральных Когтей до того, как их хозяева отвернулись от своих прежних лояльностей. Верность смертных менялась, когда менялся их Орден; от тех, кто этого не делал, быстро избавлялись.
Несмотря на все изменения — резные черепа, спускающиеся с шипов; ритуально изуродованную шрамами кожу смертных и клыкастые шлемы терминаторов-хускарлов Гурона; сам воздух с вечным привкусом человеческой крови; бесчисленные мелкие мутации; тот факт, что некоторые члены экипажа теперь приварены к своим станциям с помощью сплава плоти и металла, пронизанного нечестивой энергией варпа, — на мостике Призрака не царит свобода действий. Гурон требует эффективности и послушания, и он их получает. При всех сделках, которые он заключил, Кровавый Грабитель не потерял себя, и он не позволит своим последователям поддаться.
Многие смертные пытались использовать силу Хаоса в своих целях, и большинство из них были погублены своей гордыней. Гурон Черное Сердце по-прежнему балансирует на острие бритвы, не слишком приверженный ни одной из Губительных Сил, но в то же время пользующийся их дарами. Для любого из богов он мог бы стать достойной добычей, но он слишком хитер, чтобы попасться в ловушку — по крайней мере, пока.
Тем не менее он не может позволить себе стать слишком самоуверенным.
— Повелитель? — раздается голос в его личном воксе. Это Графл Скарвьельссон, бывший Космический Волк, который не мог смириться с узами верности и долга, сковывавшими его по воле Повелителя Волков и не позволявшими сражаться по собственному усмотрению.
— Говори, — отвечает Гурон. Скарвьельссон — один из воинов, охраняющих мощные взрывные двери, через которые можно попасть на мост. Гурон подозревает, что он знает, в чем дело. — Здесь жрец Механикус с пятью боевыми роботами. Она одна из наших?
— На данный момент, — отвечает Гурон, улыбаясь про себя. — Желает ли она войти?
— Так она говорит.
— Тогда позвольте ей это сделать.
Гурон поворачивается лицом к дверям.
Скарвьельссон не задает лишних вопросов. Могучие двери начинают скрежетать, раздвигаясь в стороны, задумчиво, но плавно, потому что Гурон следит за тем, чтобы системы его флагмана обслуживались должным образом его техническими помощниками. Магос Даллакс входит, окруженная, как и прежде, своими кастеланами.
Магос уже ведет себя по-другому, замечает Гурон. Когда она шла среди его воинов по возвращении со станции Дельта-Каппа-39006, она была осторожна и робка, словно ожидая, что его предложение окажется ловушкой, которая в любой момент может быть раскрыта. Теперь она стоит во
