саднить сильнее, чем на коленке. Вместо «и я рада» снова мычу.
— Амалия, это Диана. Диана, это Амалия. Одноклассница. Не виделись лет десять — восторженнее необходимого объясняет он.
— Одиннадцать — зачем-то поправляю я. Девушка мило улыбается и касается Колиного предплечья.
— Прости, что так получилось — пиная дверь говорит Ник. Мычу. Нужно признать провал. Приложение для знакомств, свидание и эта встреча — как большая шутка вселенной. Посмеюсь позже.
Все тот же популярный Ник Попула говорит мне что-то. А я чувствую себя низшей формой жизни, даже помня об истинной природе души. Так было одиннадцать лет назад и так сейчас. Внутри сжимается комок и к горлу подступают громкие, некрасивые рыдания.
Я. Хочу. Домой.
Ко входу подъезжает желтая тойота, мямлю почти членораздельное «пока». Ник спрашивает нужна ли помощь, отрицательно сбегаю с лестницы. Одним движением залетаю в салон машины и растекаюсь по креслу.
2 ноября
Шторы закрыты весь день. Лежу под одеялом, хотя уже полдень. Впервые за четыре года я удивила директора клиники больничным. Прекрасно знаю, что психика людей — сплетение физиологии и нитей души. Стресс выводит из строя именно материальную часть системы. А для восстановления нужны покой и время. Эти дни я смотрела добрые фильмы, снятые «старшими» душами. Такие фильмы остаются с тобой навсегда, как будто ты прожил их сам. Для меня это «Дом у Озера», «Город Ангелов», «Форест Гамп», еще совершенно обожаю «Планету Ка-пэкс», потому что там есть и психиатр, и пришелец. Когда нет сил сосредоточиться на чтении, просто наполняю себя историями с экрана. Кому-то помогают поездки на природу, общение с близкими или питомцами. А мне свечи, вкусная еда и фильмы. Мой маленький мир.
Звонок заставляет вздрогнуть. Я никого не жду. Но звук повторяется. Приходится выползти. Заглядываю в дверной глазок и леденею. Мама. Она была здесь последний раз год назад и предупреждала о визите. Звонок нетерпеливо напоминает о себе. Хочется притвориться, что дома никого, но я послушно открываю дверь и натягиваю улыбку.
— Привет, мам.
— Что так долго? — проходя в коридор бросает она, и ставит на пол два больших пакета.
— Спала, чувствую себя не очень.
— Температура есть? Как горло? Ты чем лечишься? — бомбардирует эта женщина вопросами, раздеваясь и проходя на кухню. Не успеваю ответить.
— Я тебе привезла суп, второе и пирожки с капустой. Ты же их любишь — на слове «капуста» сглатываю тошноту.
— Да, мама, спасибо — выдавливаю максимально позитивно. Эта женщина следует в гостиную и распахивает шторы. Жмурюсь серости за окном.
— Амалия, ты себя запустила. Тебе почти сорок, а ты даже не чешешься замуж — она следует в спальню и вслед за гардинами открывает окна.
— Мне 29, мам — успеваю сказать, помогая заправлять постель.
— Учти, с годами желающих все меньше. Найди ты себе хорошего мужика, любить не обязательно. Не затягивай, ты ведь уже старо родящая.
— Да, мама.
На фундаменте из стресса, неудач и страха не выполненной миссии, слова этой женщины отдаются во всех моих телах. Физическом, психическом и энергетическом. Раздражение и обида дрожит, как стекло вблизи проезжающего поезда.
— Амалия, из-за своего эгоизма ты никого не слышишь. Никого — вздыхая продолжает эта женщина, проверяя содержимое гардеробной. В прошлый раз она была недовольна количеством пыли.
Молчишь? — глядя на меня со своих полутора метров роста спрашивает она. — Конечно молчишь, потому что сказать нечего.
Знаешь, мам, вообще-то у меня есть мужчина — выпаливаю я, не успев подумать. Она роняет вешалку и поднимает голову, чтобы рассмотреть мое лицо.
— Обманываешь.
— Я скоро вас познакомлю — слова выпрыгивают сами, и я несколько секунд наслаждаюсь оцепенением в глазах этой женщины.
— Ну слава богу, значит не зря я молилась — оживает она и поднимает вешалку — нужно свечку поставить, сегодня же схожу.
Закрываю дверь и первым делом возвращаю вещи на привычные места после тайфуна имени мамы Светы. Последнее, с чем считается эта женщина — личные границы.
Разбираю пакеты с едой и на дне одного из них — конверт. Внутри пригласительный на встречу выпускников. Может по ошибке? Ведь меня не было ни на одной тусовке, я не ходила даже на выпускной. В графе адресата мое имя и адрес родителей. Бросаю в мусор.
3 ноября
После неожиданного визита этой женщины и моего обещания познакомить ее с несуществующим мужчиной, открылось второе дыхание. Хочется доказать, что она ошибается. Что я достойна не только «хорошего мужика», но и любви. И главная цель — завершить миссию.
Рабочий день в клинике проходит бодро. На консультации женщина жалуется, на спокойную и размеренную жизнь, денег много, бутики не радуют, все приелось. «Как будто прилипла к сладкой карамели и не могу пошевелиться» — метафорично описывает она состояние. Судя по признакам, депрессия есть. Мозг привыкает ко всему, даже к счастью и роскоши. Поэтому я прописываю антидепрессанты и советую постепенно пробовать новое. Поехать другим маршрутом, заказать непривычное блюдо, купить сумку из прошлогодней коллекции. На последнем пункте лицо женщины сводит отвращением. Заканчиваем на ее согласии и даже проснувшемся интересе.
Возвращаюсь домой вовремя, аккуратно ставлю машину на парковочное место. Замечаю бомжа Виктора Сергеевича возле входа в подвал соседней пятиэтажки — последней сталинки среди элитных новостроек.
— Добрый вечер! — громко здороваюсь, чтобы он услышал.
— Амалия Александровна, давно вас не видел. Как поживаете? — оборачивается старик. Возле него два ящика с инструментами, в руках отвертка.
— Как всегда, Виктор Сергеевич. А что вы делаете?
— Да я дверь пытаюсь открыть. В прошлом месяце ЖКХ поставили новую, а ключей не выдали, боялись, что ходить туда будет кто. А теперь и сами ключи эти потеряли. Дают старые и говорят, что других нет. Открывайте мол этими. А старые ключи новых дверей не открывают, Амалия Александровна. Сами понимаете.
— Понимаю — и я реально начинаю понимать — Спасибо, Виктор Сергеевич — уже направляясь в сторону подъезда благодарю я. Лифт. Мой этаж. Коридор. Достаю из мусора пригласительный.
Старые ключи не открывают новые двери. Значит буду действовать как новая Амалия.
4 ноября
Смотрю на свое отражение в зеркале примерочной. Волосы собраны в пучок, тело обтянуто тканью. Стоимость куска черной ткани почти сто тысяч, потому что на кусочке шелка написано известное имя. Не перестаю удивляться нелогичным законам человеческого общества. Это урок «позволения». Многие люди в подарок от родителей получают программы «я не достоин», им даже в голову не придет написать свое имя на ткани
