в случае неудачи — начать заново смогу только после окончания службы тела. То есть если не справлюсь — застряну здесь еще лет на 50.
Новеньких на человеческом уровне можно отличить по интересу ко всему материальному и низкочастотным вибрациям. Валентин точно один из них. Это нормально, просто у студентов и восьмиклашек мало общего.
Через 15 минут, два красных светофора и мою сжатую от раздражения челюсть, Валентин громко сообщает, что мы приехали. Словно расправляющееся оригами, он выходит из машины. Я следую примеру и с облегчением снова возвышаюсь над землей. А через секунду становится понятно, что мои 185 сантиметров роста не имеют значения. Боксер подходит ближе и впервые за несколько лет мне приходится поднять голову. На мгновение вспышкой возвращается образ из юности, когда серые глаза были направлены на меня сверху вниз. Прогоняю воспоминание и следую за гигантской фигурой Валентина.
Он останавливается у столика в центре зала и снимает куртку. Обтягивающая футболка подчёркивает огромность рук, спины и грудных мышц. Я впервые вижу такое тело-скульптуру. Но оно меня не привлекает, а удивляет. Как слон в зоопарке.
Мы молча усаживаемся, Валя отвлекается на телефон, а я рассматриваю обстановку. Зал в стиле лофт. Это когда недоделанный ремонт выдают за дизайн. Кирпич со сколами, штукатурка неаккуратными шматками, потолок с трубами. Классика для гриль-бара в Новосибирске. Это не пространство для вдохновения, эстетического удовольствия или расслабления. Тут едят мясо.
Появляется девушка двадцати лет, с лицом как у фарфоровой куклы и бейджиком «Лиза». Валентин мгновенно выныривает из экрана и тащит к себе все принесенные официанткой меню.
— Я тебе сам выберу, ага? — улыбается боксер. Я удивленно молчу и решаю наблюдать.
Лиза, ожидая заказ, внимательно рассматривает Валю. Его гигантские руки как две колонны занимают треть стола.
— Короч, мне надо две порции куриной грудки с гречей, без соуса и 3 молочных коктейля. А для дамы — стейк с кровью и бокал красного — уверенно диктует боксер.
— Я вас узнала — тихо пищит вдруг Лиза — вы же Валентин Степанов? Гигантская голова боксера озаряется улыбкой.
— Он самый.
— А можно с вами сфотографироваться? — поджимая губы спрашивает Лиза.
— Канеш — бросает Валя и вырастает над столом, задев люстру. Официантка подходит ближе.
— Подожди, надо ж фирменное — Валентин снимает с себя футболку, оголяя торс. Администратор и еще двое официантов становятся в очередь. Это интереснее, чем в зоопарке. Слон так не умеет.
— Какие хорошенькие у меня фанатки — веселится Валя — Можешь потрогать — он прикладывает к гигантскому бицепсу руку Лизы. Девушка розовеет и прячет глаза.
Один из официантов, не вовлеченных в представление, приносит бокал красного, и я делаю пару больших глотков. Мне начинает казаться, что в этот раз интуиция свернула не туда.
Через десять минут номер с позированием заканчивается, Валя наконец-то надевает футболку и садится. Он счастлив. Задумываюсь похоже ли это больше на нарциссизм или гистрионное расстройство личности. Склоняюсь ко второму.
В ожидании блюд, делаю вид, что слушаю про победы, трофеи и поклонниц. Продумываю план отступления или лучше побега.
— Знаешь, я же своего рода психолог — прерывает мои мысли боксер — вижу людей насквозь — поясняет он и откусывает кусок курицы, который принесла Лиза.
— Ты прям холодная королева, — прожевывая продолжает Валя — у которой внутри пожар. Тебе надо внимание, конфетки, подарочки, все такое. Любишь погорячее, да? — скорее утверждает, чем спрашивает он, осушая стакан молочного коктейля за два глотка.
— Я же вижу, как ты раздеваешь меня взглядом — не унимается Валентин, а у меня внутри намечается сейсмическая активность из злости. Стараюсь сосредоточиться на дыхании. Вдох на четыре счета, пауза на четыре счета, выдох на четыре счета и пауза на четыре счета.
— Тебе не хватило того, что ты увидела? — с ухмылкой говорит Валя и впивается зубами в очередной кусок — Ты получишь все на десерт — чавкает он и подмигивает.
Злость на десять баллов по шкале Рихтера. Сжимаю челюсть до скрипа. Отодвигаю стейк на середину стола.
— Я — вегетарианка. На диете. Но у меня для тебя кое-что есть — замедленным движением достаю из сумки визитку. Большими золотыми буквами на черном фоне «ПСИХИАТР».
— Не имею права озвучивать тебе диагноз вне кабинета, но очень бы хотелось. И по поводу «погорячее» и «десерта». Попробую объяснить на твоём языке. Я, ты — НЕТ.
Валентин перестает жевать и, кажется, зависает, как виндоус 98. Надолго.
Достаю из кошелька три купюры по тысяче и оставляю рядом с нетронутым мясом.
— Пока — кидаю с почти улыбкой и следую к выходу.
Может быть, я ничего не потеряла без свиданий за все эти годы?
Голова пульсирует адреналином. Плюс два бокала красного на голодный желудок оказались не лучшим решением. Как и вечер в целом. Хочется скорее выбраться на улицу и подышать.
С усилием тяну дверь на себя, но она не поддается. Повисаю на ручке, отклоняясь назад. Безрезультатно. И в момент, когда в сознании проносится мысль о том, что открывать нужно «от себя», кто-то резко дергает с той стороны. Не успеваю среагировать и по инерции вылетаю вперед. Теряю равновесие и из-за ненавистной гравитации валюсь на пол. Сумка выплевывает ключи, кошелек, помаду и визитки. Решаю сначала все собрать и только потом встать. Чувствую, как саднит правая коленка.
— Вы в порядке? — интересуются откуда-то сверху.
— Вообще в восторге. Вот решила от радости на полу полежать — саркастично бубню я, продолжая запихивать рассыпанное в сумку. Мужская рука подает несколько визиток.
— Амалия? — бархатный голос касается чего-то глубокого. На уровне сердца, на уровне души. И я точно знаю, чьи это руки и голос. Потому что его серые глаза и медовую кожу вижу во сне. Моя первая любовь. Мой криптонит.
Большая ладонь становится ближе, от чего страшно поднять взгляд. Может это кошмар? Отрыжка бессознательного.
Поднимаюсь сама. И передо мной он.
— Это я, Ник. Коля Попула. Помнишь? 11 «Б». — с улыбкой высокий мулат разрывает последние жилы моего самообладания. Черты лица стали четче, скулы и подбородок окантован ухоженной бородой в пару сантиметров. Кепка, широкая куртка и штаны — все черное. Мычу что-то утвердительное.
— Ты психиатр? — Ник смотрит на одну из выпавших визиток и убирает ее в карман. — Я рад видеть тебя.
Пытаюсь улыбнуться, но не знаю, получается ли. Собираюсь сказать, что это взаимно, но за спиной двухметрового Коли показывается женщина, похожая на Ариану Грандэ, но с нотками Азии. Миниатюрная, утончённая, на высоких каблуках — моя противоположность. В солнечном сплетении начинает
