кроме скрипучих пружин. Помните, я говорила, что на потолке этого долбанного каменного мешка был люк? Так вот, рядом с люком торчал металлический прут.
Я завязала на конце веревки крепкую петлю и подумала, что повеситься — это тоже, конечно, выход. Но у меня был другой план.
Я долго и мучительно подкидывала веревку к потолку, пока, наконец, не удалось зацепить петлю за арматуру у люка.
Я проверила веревку на прочность и очень медленно начала ползти вверх. Сердце бешено колотилось, лицо покрылось испариной.
Наконец, мои пальцы вцепились в холодный металл прута на потолке. Я повисла, как обезьяна. Внизу хищно склабились матрасные пружины.
Я попыталась открыть люк, хотя не очень-то надеялась, что он не заперт. Но крышка приподнялась. Держась одной рукой за арматуру, другой — за край люка, я поднимала головой тяжелую крышку.
До сих пор не знаю, как у меня хватило сил, видно отчаяние их десятикратно умножило.
Я вылезла из люка и оказалась в какой-то электромонтерной или серверной. В общем, это была комнатушка с множеством проводов, датчиков, переключателей.
К счастью, в помещении никого не было. Все приборы жили своей жизнью — равномерно шумели и потрескивали.
Я ходила по комнате и рассматривала все эти переключатели и рычаги. И вдруг увидела на одном из них изображение избушки, домика.
Моя логика тут же подсказала, что нужно делать — я переключила этот рычаг. Что-то пикнуло, механизмы зарычали, внизу — откуда я вылезла, раздался скрежет.
Холодея от страха, я заглянула в люк — на стене, где и обычно, появилась дверь.
Я полезла по веревке обратно. Она предательски растянулась и могла в любой момент порваться. Когда до пола оставался примерно метр, веревка все-таки порвалась, но это было уже не страшно. С замирающим сердцем я посмотрела на экран на стене. Подделка сидела в моей комнате и тыкала что-то в айподе. Я выскочила в дверь и побежала по темноту коридору, который всегда возвращал меня домой.
У самого выхода я остановилась. Что будет, если мы встретимся? Может быть, она меня сразу убьет. Что толку гадать? Я решительно открыла дверь в свою комнату.
Тварь подняла на меня глаза. И в них удивление сменилось страхом. Она тоже меня боялась! Она вскочила со стула и испуганно на меня пялилась.
Я сделала несколько осторожный шагов по направлению к ней.
— Я хочу жить, понимаешь? — вдруг произнесла я дрожащим голосом. — Хочу жить! — сказала я уже тверже и уверенней и сделала еще несколько шагов. — Это МОЯ жизнь!
Подделка попятилась к стене. Я подошла и схватила ее за руку.
Тут словно бы короткое замыкание произошло. Резкая вспышка озарила всю комнату, меня отбросило к противоположной стене, подделка растворилась, точно голограмма, но за миг до этого я увидела, каким-то непостижимым внутренним зрением, как вспыхивают провода в той «серверной», как взрывается оборудование, — все превращается в кашу из огня и дыма.
Я сползла по стене на пол и еще долго так сидела. Я знала, что теперь все кончено. Я знала это. Никто меня больше никуда не заберет. Я свободна! Я победила!
Через неделю после этого, я ехала в автобусе на последнюю встречу с психологом. Наталья Сергеевна сказала, что теперь я справлюсь сама. Я держала в руках красивый пакет. В него мама положила пару коробочек очень хороших дорогих конфет, банку лучшего кофе и открытку — в подарок Наталье Сергеевне.
Я не удержалась, достала открытку и прочитала:
«Спасибо, что вернули нам дочь!»
Я улыбнулась чуть-чуть снисходительно, чуть-чуть с умилением и поймала заинтересованный взгляд парнишки напротив. Видно, он по-своему истолковал мою улыбку.
Что ж, у каждого из нас свои заблуждения.
© Copyright: Полина Олехнович, 2015
