class="p1">Катя помимо воли ускорила шаг. Когда она почти спустилась, по второму этажу застучали каблуки военных сапог. Пасынок шел следом за ней. В этот раз его присутствие и пугало, и радовало Катю одновременно.
Завтрак прошел относительно спокойно. Николай сверлил мачеху красными глазами, но, видимо, головная боль после вчерашней попойки с друзьями его тяготила достаточно сильно, чтобы он не пытался заговаривать. Через полчаса молчаливых страданий над тарелкой, юноша оседлал коня и покинул дом.
Екатерина зашла в кабинет, чтобы разобрать утреннюю почту. Деловые письма она сразу вернула на поднос — их Ульяна отнесет после обеда юристу мужа. На два приглашения следовало написать вежливый отказ, некролог, присланный одной из столичных газет — одобрить, счета — оплатить. Экономический журнал был отложен в сторону. Маленькая записка на плотной бумаге без герба отправилась в камин.
В ней было всего два слова «Ты заплатишь».
* * *
Из отдела гражданского следствия заявились под вечер. Екатерина, пытавшаяся законспектировать статьи из экономического журнала, восприняла сию новость почти с радостью. Отложила карандаш, помяла заболевшие пальцы.
— Проводите в большую гостиную.
Аглая кивнула и вышла. Катя поправила прическу и спустилась следом за ней.
Юрий Талькин чувствовал себя неудобно в пышно обставленной комнате. Катерина ощутила укол совести. Когда ей сообщили, что пришли по делу о смерти ее бывшего мужа, юной вдове показалось, что в богатой гостиной она будет чувствовать себя спокойнее и выше их, а они — неувереннее. Однако рассчитано подобное было на незаметного человека и следователя, а отнюдь не на молодого секретаря, ничем пока перед ней не провинившегося. Катерина присела, приветствуя гостя.
— Итак, господин Талькин…
— Юрий, — неуверенно перебил молодой человек, с повышенным интересом наблюдая за каждым ее движением. — Какой я вам господин, что вы. Так, мальчик на побегушках.
— И зачем вас послали ко мне?
— Понимаете… У следствия нет полной картины преступления. И при этом они довольно однобоко смотрят на ситуацию.
— Например?
Юноша смял кепку, которую держал в руках. Катерина почувствовала, что этот жест ей импонирует. Мать бы приказала оставить головной убор в прихожей. И прочитала бы наглецу целую тираду о правилах приличия. А Кате сейчас очень нравилось все, что шло вразрез с понятиями ее родных о долге, положении в обществе, нормах приличий и прочей чуши.
Юноша посмотрел на нее тоскливо. Словно ждал, что его вот-вот выкинут за порог, как бездомную шавку.
— Понимаете…
— Чай хотите?
Юрий очаровательно улыбнулся и благодарно кивнул. Ульяна вышла из комнаты, чтобы передать распоряжение на кухню.
— Итак, — попыталась Катя подбодрить гостя. — Зачем вы к нам пожаловали?
Паренек опустил глаза.
— Капитан… Он подозревает… Понимаете…
— Меня? — Инкнесса насмешливо приподняла бровь. — Не бойтесь, говорите, как есть. Это вряд ли является государственной тайной для вашей организации или болезненной неожиданностью для меня.
Талькин покраснел.
— Не только вас. Семью, — попытался сгладить ситуацию гость неловким враньем. — Но он совершенно не рассматривает возможность убийства из экономических соображений! В наше время конкуренция — вещь гораздо более страшная, чем наследование!
Пылкое высказывание позабавило Екатерину. Юноша пытается докопаться до истины? Это не всегда хорошо заканчивается.
— Вы мне не верите? — почти обиженно спросил Юрий.
— Нет, что вы. Ваше рвение заслуживает похвалы. Но, боюсь, я ничем не могу вам помочь.
— Можете! Вы можете обладать важными сведениями, даже не подозревая об их значимости! Если только вы расскажете…хоть немного! Если конечно, я вас не отвлекаю…
Ульяна принесла поднос с чаем и пирожными.
— Я согласна ответить на все ваши вопросы, — Екатерина ободряюще улыбнулась секретарю. Талькин расцвел и тут же достал карандаш и бумагу.
— Во-первых…
* * *
Пока секретарь беседовал с молодой вдовой, что обеим сторонам доставило некоторое удовольствие, капитан Станислав Гастин посетил Николая Мережского в казармах Великокняжеского корпуса. К его удивлению, молодой человек встретил его радостно и заверил, что готов помочь следствию всем, что только в его силах. Станислава проводили в письменную комнату и усадили в удобное кресло.
— Где вы были в вечер смерти вашего отца? — уточнил капитан первым делом.
— Здесь, — юноша, сидящий напротив следователя, взмахнул руками, пытаясь охватить все помещение. — Это могут подтвердить, как минимум десять человек.
— А ночью?
Наследник замялся. Потом гордо вскинул подбородок.
— Это мое личное дело!
Капитан кивнул. Настаивать на ответе он не собирался. У него достаточно псов, чтобы узнать эту информацию.
Юный офицер почему-то усмотрел в этом кивке благосклонное отношение к своей персоне. Может, просто привык к ахам-охам и сочувствию по поводу смерти отца, которые сопровождали его в последнее время. Отчасти ему, не знавшему материнской ласки, даже нравилось сочувственно-покровительственное отношение дам, узнавших о трагедии. Впрочем, в последнее время разговоры об этом начали Николая в большей степени раздражать, чем радовать. Приевшиеся слова соболезнований казались ему теперь пустыми и бездушными, а сочувственные вздохи и дружеские похлопывания по плечу — слишком наигранными.
Что могли знать об их семье эти люди? О его чувствах к отцу? Или о той пустоте, что поселилась в сердце после его смерти? Ведь еще недавно он был уверен: этот вечно занятой мужчина обязательно обратит на него внимание, стоит проявить себя. Похвалит. За какой-нибудь подвиг. Говорят, Великнесс собирается в путешествие по южным провинциям. Их корпус обязательно возьмут в сопровождение! А там уж до подвига рукой подать! В лесах разбойники всякие водятся. А может, и древняя нечисть какая проснется? В соседнем, вон, государстве недавно ведьму сожгли, несмотря на все заверения, что «мы живем в просвещенном веке»…
А теперь некому его хвалить. Казалось, так много впереди времени. А оно закончилось.
И тот, кто тому виной, будет плакать кровавыми слезами!
— Скажите, — сын «стального короля» наклонился к собеседнику. — Вы уже можете доказать, что это она виновата?
Капитан смотрел вопросительно.
— Вы подозреваете мачеху?
Юноша презрительно фыркнул и отстранился.
— А у вас есть еще кандидатуры?
Станислав решил подыграть.
— Пока нет. Но с чего вы взяли, что женщина, которая при муже живет припеваючи, будет его травить?
— Она его не любила! — воскликнул юный офицер пылко. — Я точно знаю! Вы не видели, какими глазами она на него смотрела в первые месяцы после свадьбы! Ходила тощая, бледная, точно мертвая в саване встала! Я уж думал, помрет. А она ничего. Прижилась, тело наела на чужих харчах. Повадилась кофе отцу таскать по вечерам, в поездки он ее с собой брал. Аглая сказала, он мать не брал, а ее…
Юноша осекся. Его гневная тирада однако вызвала у Гастина вполне закономерное любопытство.
— Не любила, говорите? — вкрадчиво поинтересовался он. Николай кивнул.
— Да все знают: за деньги
