Западный опыт приживался в России плохо, и в итоге российская демократия оказалась похожа на европейскую не больше, чем телефон Старика Хоттабыча из цельного золота был похож на настоящий телефонный аппарат. О том, что из этой затеи западников ничего не выйдет, с самого начала предупреждали многие, но их голоса тогда не были услышаны. Эксперимент закончился воцарением Путина, который провел поэтапную «отмену западничества», заменив его на униженное, но неубитое славянофильство в его крайней выморочной, декадентской ипостаси национал-большевизма (дикой эклектичной смеси радикального традиционализма с радикальным сталинизмом). У этого славянофильского проекта нет будущего, хотя его настоящее и может растянуться на несколько десятилетий. Таким образом, в точке бифуркации, которую рано или поздно России снова придется проходить, возникнет качественно новая ситуация искусственного идеологического вакуума, который очень трудно будет заполнить чистым западничеством образца 80-х или 90-х годов прошлого века. Воспоминания о тех годах будут еще достаточно живы у старших поколений, но самое главное – у новых поколений не будет того упоенного восторга перед всем западным, который был у поколения шестидесятников. Но будет аллергия на примитивное славянофильство. Это хорошая почва для того, чтобы поискать собственные пути выхода из кризиса с оглядкой на западный опыт, но уже без слепого копирования. Конечно, на этой почве может ничего и не вырасти. Такая опция существует всегда. Но запрос именно на самостоятельный, я бы сказал – более взрослый, более взвешенный ответ на вызовы истории, в большей степени сориентированный на здравый смысл, практицизм и хорошее понимание своих «домашних» реалий, чем на разного рода «измы», постепенно растет. А если есть запрос, то должен сформироваться и ответ.",Эксперимент закончился воцарением Путина - ЭХО,https://echofm.online/opinions/eksperiment-zakonchilsya-voczareniem-putina,2023-12-22 03:39:13 -0500
«Слово пацана» стало настоящей сенсацией. Антон Долин осмысляет случившееся Этот сериал — политический заказ? Есть ли там романтизация насилия? Перед нами искусство или пустышка? — Meduza,"Интересный вопрос — можно ли в принципе снять фильм о преступном мире, показав его изнутри, и избежать пресловутой романтизации. Кажется, по-настоящему с этим справился только Мартин Скорсезе в «Славных парнях», «Казино» и «Ирландце». Но для этого нужен все-таки иной уровень мастерства — а еще обязательно холодный юмор, сохраняющий дистанцию перед персонажами. В «Слове пацана» такого нет — этот сериал чрезвычайно серьезен. Вообще, он восходит не столько к «Бригаде», с которой его постоянно сравнивают (у режиссера Алексея Сидорова было честнее и жестче, политический и исторический контекст там дан полнее), а к «Бумеру» — с его поэтизацией бандитов и лукавым «никого не жалко», которое следует читать «всех жалко, а особенно этих, бедовых». Слоганом к «Слову пацана» могла бы стать знаменитая цитата из картины Петра Буслова: «Не мы такие, жизнь такая».",«Слово пацана» стало настоящей сенсацией. Антон Долин осмысляет случившееся Этот сериал — политический заказ? Есть ли там романтизация насилия? Перед нами искусство или пустышка? — Meduza,https://meduza.io/feature/2023/12/22/slovo-patsana-stalo-nastoyaschey-sensatsiey-anton-dolin-osmyslyaet-sluchivsheesya?fbclid=IwAR3mvHhtnRIzv5aBLpLKV4RMyxEZPmr5lqff9vlGeOI_i8GG9p1uIcuT1qQ,2023-12-22 06:30:40 -0500
«Слово пацана» стало настоящей сенсацией. Антон Долин осмысляет случившееся Этот сериал — политический заказ? Есть ли там романтизация насилия? Перед нами искусство или пустышка? — Meduza,"Смотря «Слово пацана», я силился понять две вещи. Во-первых, природу его невероятной популярности, которая все-таки не может объясняться одной лишь даровитостью авторов. Во-вторых, причину собственного неодолимого отторжения (хотя смотреть было очень интересно). Первое, полагаю, объясняется тем, как точно Крыжовников с Золотаревым почувствовали и угадали дух времени. Разумеется, перед нами сериал не о прошлом, а о настоящем и будущем. Россия стала пространством пацанов, слово которых — единственный существующий (и применяющийся ситуативно, к кому как) закон. Второе же связано с тем, что сам я хрестоматийный чушпан. По мере сил я всегда старался сторониться пацанов — и никогда не мечтал быть одним из них. Крыжовников слишком умен, чтобы однозначно высказывать свои симпатии и антипатии. Его сериал не оправдывает бандитов. Он рисует по-своему герметичную картину мира: хотя действие и вынесено на улицу, эта вселенная удушлива. Вся она поделена на два народа — пацанов и чушпанов. По сути, противостояние с милиционерами — миражный конфликт, это те же пацаны, только в погонах. Есть всего два варианта: быть вором или фраером. Просто на следующем историческом этапе ворами станут вчерашние комсомольцы. Впрочем, выбрать даже между этими двумя лагерями Крыжовников зрителю не дает. Чушпаны, то есть «штатские» этой вечной войны всех со всеми, ему неинтересны. Выписаны одной краской, и часто это гадливость — как в случае с активистом ВЛКСМ (в нем многие зрители увидели пародию на Ходорковского) или рокером, предающим собственную девушку из страха перед блатными (его играет Иван Макаревич, сын Андрея Макаревича). Не режиссер даже, а весь сериал — за пацанов, в широком смысле слова. Они и картинно хороши собой — как Минекаев, Кемстач и уже признанный секс-символ кинематографа последних лет Иван Янковский, — и интересны. За ними надлом, драма, трудная судьба, хоть они и непутевые. Герои, которых народ любит, за которых переживает. А что грабят и иногда убивают — не они такие, жизнь такая. Вся умная и жесткая конструкция сериала подыгрывает пацанам. Выделяется из группы мальчишка Ералаш, мечтающий на отжатые у дальнобойщиков деньги купить бабушке утюг. Сразу ясно — не жилец. Почему его убивают? Это толком не объясняется, и неважно — его смерть нужна, чтобы зрителю стало больно, чтобы он в полной мере понял Вову Адидаса, идущего мстить пацанам из другой банды за гибель Ералаша. Так же функционирует сцена с изнасилованием Айгуль (не менее предсказуемым — в этом мире столь независимая и неуступчивая героиня не могла обрести другой финал). Оно необходимо, чтобы Адидас получил от зрителя индульгенцию на убийство парня из другой группировки. А самоубийство Айгуль удобным образом освобождает ее кавалера Марата от сложного выбора между возлюбленной и пацанами: те сами его отвергают, потому что этого требует улица. И как бы никто не виноват. При этом и персонажи, и их мотивации вовсе не линейны. Адидас убивает «домбытовского» не только в отместку за изнасилование Айгуль — ему необходимо убрать свидетелей своего унижения, публичного извинения (ведь «пацаны не извиняются»). Марат предает бывших друзей в ответ на решение его «отшить», а не за то, что те оскорбили память о его погибшей любви. Золотарев и Крыжовников, повторю, очень талантливы, и их сериал отнюдь не ода криминальному миру. Однако соблазны этого мира показаны настолько убедительно, что им трудно противиться, какими бы ни были последствия.",«Слово пацана» стало настоящей сенсацией. Антон Долин
