душа уже покинула его тело, — юный слуга почтительно поклонился Барию.
— Это моя работа, — благожелательно кивнул чиновник. — И не забудьте забрать его кольцо, — старательно напомнил Барий, заметив, что кольцо никто не собирался забирать. — Оно, помимо официальных бумаг будет служить доказательством, что господин Маркус Эвальд Фаулер является Пэром.
— Ещё раз спасибо за совет, господин Барий, — Маркус пальцем указал служанке на кольцо.
— Право слово, это всё ещё моя работа, — мягко улыбнувшись, произнёс Барий.
После этого он зафиксировал всё необходимое: и смерть Сервантия, и то, что Маркус вступил в свои законные права. После чего даже остался на сожжение, чтобы почтить память умершего дворянина. Но, как только ритуальная часть завершилась, Барий ещё ради приличия выпил пару бокалов, и затем уехал прочь на своей карете, подгоняемой уставшим кучером, который просидел в ожидании целый день. Но, впрочем, что ему жаловаться? Кое-кто из служанок подумал и о нём, поэтому его покормили и даже успели налить выпить, чтобы он, таким образом, помянул их господина. Кроме того, ожидание одна из обязанностей кучера, а то, что ему пришлось ждать так долго, всего лишь неприятное стечение обстоятельств. В общем, ближе к ночи гости уехали, а все работники принялись ожидать, что же скажет их новый господин.
Их новый господин — Пэр Маркус Эвальд Фаулер, зашёл на импровизированный помост. Рядом, совсем недавно сгорел их бывший господин, а сейчас, там стоял новый. Был он неожиданно юн. До этого он постоянно ходил, прикрывая своё лицо, а из-за манеры поведения, все считали его просто скрытным человеком. Однако, сейчас, волосы, наконец, перестали скрывать его глаза. Его излюбленный высокий воротник, был опущен. Кроме того, сейчас он держался намного свободней, чем раньше. Будто это и была его истинная сущность. А то, что было раньше — всего лишь фарс.
Выглядел он довольно юно, лет на 15, не больше: длинные волосы спадали вниз, но не достаточно, чтобы они закрывали плечи. Небольшая, аккуратная чёлка, которая до этого закрывала глаза, теперь слегка прикрывала лоб. Сзади, волосы были собраны в небольшой хвостик, который придавал ему чарующий вид. Небольшие, выделяющие скулы, которые впрочем, при взгляде на него приковывали взгляд, а яркие голубые глаза, слегка сверкая в лунном свете, делали его мечтой многих девушек.
— Мои дорогие друзья. Ещё недавно я был тем, кто, так же как и вы служили моему господину, мистеру Сервантию. Но, увы…. Наш господин покинул нас слишком рано. И это событие печалит меня так же, как и вас. Уверен, что каждый из вас сохранит о нём свою собственную, неповторимую память. Но прошу, не печальтесь, не унывайте. Господин Сервантий этого бы не хотел. Теперь Я ваш новый господин. Меня зовут, Маркус Эвальд Фаулер. Теперь я Пэр, и господин этого места. Поэтому друзья, отныне, если вы хотите, то можете продолжить служить мне, и оставаться и дальше в этом поместье. Если вас так сильно печалит смерть господина Сервантия, то я пойму вас. Если вы захотите уйти, я всё пойму. В знак понимания вашей скорби, я распоряжусь выдать вам зарплату за 2 месяца, и разрешу вам уйти. Я понимаю, что вам нужно время, чтобы обдумать мои слова, поэтому, прошу, наслаждайтесь сегодняшним вечером. Сегодня вы можете есть и пить так, словно это вы гости моего поместья. Пускай господин Сервантий знает, что его не забыли, и даже после того, как он нас покинул, мы не унываем. Друзья, пейте до дна, — закончил свою речь Маркус, опустошив до дна свой бокал вина.
Слуги же, которые смотрели на него, невольно восхищались его манерами. Его бархатный голос внушал доверие, улыбка, которая не сходила с его лица — завораживала. Если бы нужно было его описать, то хорошо подошла бы фраза — дьявольски соблазнителен.
— Господин, прошу, можно сказать? — послышался робкий и не уверенный голос.
— Конечно, София, прошу, говори, — кивнул Маркус, заметив, что София, главная горничная захотела что-то сказать.
— Я благодарна, что господин Сервантий принял меня на работу. Он был хорошим человеком, с добрым сердцем. Но я верю, что вы не хуже. Потому что он не мог выбрать другого человека. Поэтому, если позволите, то я бы хотела остаться работать у вас, — она сделала реверанс, и склонила голову, после того как озвучила просьбу.
— Конечно, София. Господин Сервантий знал толк в слугах. Поэтому, я с радостью приму то, что ты решила остаться и служить у меня. Поэтому всем, кто захочет у меня остаться, я сохраню за ними их обязанности, — он посмотрел по сторонам, мельком оглядывая многочисленных собравшихся слуг. Правда, он врал, когда это говорил. Он собирался уволить часть людей, так как почти 90 % слуг попросту не нужны. Но сейчас, когда их прошлый «господин» только умер, нельзя чтобы они начали говорить про Маркуса гадости.
— Господин, я бы тоже хотел остаться, если позволите, — подал голос Тим.
— Конечно. Я буду рад такому толковому и знающему своё дело начальнику охраны, — Маркус отвесил небольших комплементов и Тиму.
После этого, все слуги по очереди говорили, что рады остаться и служить новому господину. И Маркус, как щедрый и добрый господин, уделял время каждому слуге. Поэтому эта встреча затянулась на несколько часов. После чего, Маркус, позвав с собой Софию и Тима, ушёл в поместье, чтобы не смущать простых слуг, которые могли поесть и поговорить без оглядки на то, что их начальство отругает их.
Маркус вместе с Софией и Тимом пришли в личный кабинет, который раньше принадлежал Сервантию, но теперь являлся собственностью Маркуса. Собственно, как и всё, что имеется в пределах его поместья. Опустившись на кресло, он провел несколько раз руками по столу, после чего начал смеяться. Смех был негромким, но даже так, было видно, как счастлив владелец его голоса. Когда он закончил смеяться, то утёр капли слёз, которые скопились в уголке его глаз. Его глаза были закрыты, а на лице была блаженная улыбка.
— Маркус. Что дальше? — спросила София.
— Вот умеешь ты испортить момент наслаждения, — недовольно произнёс Маркус, открывая глаза, чтобы посмотреть на бессовестную бесстыдницу. — Столько времени ты мне служишь, а всё такая же нетерпеливая. Не могла хотя бы пару минут подождать? Я так долго этого ждал, но даже не могу нормально порадоваться, — возмущённо посмотрел на неё Маркус.
— 2 года, господин, — невозмутимо ответила она.
— Ага, а мозгов не прибавилось. Вон, — показал он на Тима. — Посмотри на Тима. Сидит молча, довольный и никому не мешает.
— Потому что он сам по себе молчаливый, — парировала его София. А Тим, невозмутимо продолжил
