Рядом на ветке висел металлический колокольчик.
«Как странно!» — подумал Лиф. Он раздвинул ветки за дощечкой и чуть не подпрыгнул от изумления. Перед ним простиралась ровная ярко-зеленая лужайка. В отдалении стоял маленький белый домик. Из трубы поднимался дымок.
Лиф не верил своим глазам.
— Барда! Жасмин! — крикнул он. Мальчик слышал, как его друзья отозвались и побежали к нему, но был не в силах оторвать глаз от уютного домика в центре лужайки. Когда они приблизились, он молча указал им туда. От изумления те не могли вымолвить ни слова.
— Не думал, что в этих краях вообще живут люди. Вот так удача! — воскликнул Барда.
— Горячая еда! Мягкая постель, если, конечно, они предложат нам ночлег, — радостно подхватил Лиф.
— Проходи, друг, — прочитала Жасмин. — Что ж, давайте так и сделаем.
Лиф позвонил в колокольчик, и они побежали через кусты на зеленую лужайку.
Только сделав несколько шагов, друзья поняли, что совершили страшную ошибку. Они хотели повернуть назад, но было слишком поздно. Их засасывало в болото — сначала по колено, потом по пояс…
То, что они приняли за лужайку, оказалось трясиной.
6. НИЖД И ДОЖД
Напуганные до смерти, Лиф, Барда и Жасмин отчаянно барахтались и звали на помощь. Топь уже засосала их почти по грудь, еще немного — и над их головами сомкнётся тонкий слой какой-то вонючей болотной ряски.
Сливы и хворост, которые собрал Лиф, уже поглотила трясина, но на поверхности плавала какая-то доска. Преодолевая панику, Лиф подумал: она не тонет, потому что плоская и широкая.
Вдруг со стороны дома раздался крик, и Лиф увидел двух седых старичков — мужчину и женщину, — которые со всех ног бежали им на помощь, таща длинный багор. Когда они подоспеют, будет уже слишком поздно…
Лиф потянулся к деревяшке и смог коснуться ее кончиками пальцев.
— Жасмин! Барда! Попытайтесь ухватиться за доску. Только осторожно! Лягте на грудь, как будто плывете.
Те последовали его совету. Все трое уцепились за обломок, стараясь удержать шаткое равновесие. Филли сидел на голове у Жасмин и испуганно пищал.
Их больше не засасывало. Распластавшись вокруг доски, как гигантские лепестки цветка, они боялись пошевелиться. Сколько еще они так продержатся? Если один конец деревяшки наклонится, ее сразу же затянет на дно.
— Держитесь, — еле слышно выговорил Лиф. — Помощь уже близко.
Он боялся повернуть голову, чтобы посмотреть, где старики. Стоит ему нарушить равновесие, и они все утонут.
«Ну пожалуйста, побыстрее! — мысленно умолял Лиф обитателей домика. — Ну пожалуйста!»
Наконец он услышал, что те уже у края трясины. Они что-то говорили на непонятном языке. В их голосах звучала тревога. Несомненно, хозяева дома хотели помочь.
— Осям еежевс! — задыхаясь, кричал старичок.
— Илуноту ен ыб тох! — отвечала старушка. — Инят!
Послышался всплеск. По воде пошли небольшие волны. Скользкая ряска забилась Лифу в рот, в нос… Вдруг что-то захватило его под мышки и потянуло к берегу.
Кашляя и отплевываясь, он открыл глаза. Оказалось, что его вытащили большим железным багром, привязанным к длинному деревянному шесту. Барда и Жасмин сумели сами ухватиться за палку, и теперь раскрасневшиеся старички, пыхтя от натуги, медленно тянули их к твердой земле. Трясина не хотела отдавать своих пленников, но и старики не сдавались.
Наконец Жасмин и Барда с громким чавкающим звуком выползли на берег. Они были мокрые, грязные и покрытые с ног до головы зеленой слизью.
Глядя на них, старички обнялись и рассмеялись от радости. Только сейчас Лиф заметил, что все еще держится мертвой хваткой за кусок доски, и тоже улыбнулся.
Старики отдышались и теперь что-то оживленно друг другу сообщали.
— Илищатыв хесв! — обрадованно сказала женщина.
— Луноту ен нидо ин, — ответил ей старик.
— Что они говорят? — тихо спросила Жасмин. — Я не понимаю ни слова.
Лиф посмотрел на нее. На ее лице читались недоверие и враждебность.
— Не смотри на них так, — сказал ей Лиф. — Они же спасли нам жизнь.
— Они чуть нас не утопили своим дурацким указателем «Проходи, друг»! — проворчала Жасмин. — Не собираюсь я их за это благодарить.
— Может быть, это не они поставили указатель, — примирительно сказал Барда. — Возможно, он был еще до них, — ты же помнишь, какой он старый и сломанный.
Вдруг Лифу в голову пришла одна догадка. Он посмотрел на обломок доски, который держал в руках, — тоже очень старый и с неровным краем, как будто его от чего-то отломили…
Лиф стер с доски мох и ряску и разглядел почти поблекшие от времени буквы:
Он мысленно приставил этот обломок доски к указателю, оставшемуся на той стороне болота.
Лиф молча поднял доску и показал слова Барде и Жасмин. Те сразу все поняли и переглянулись. Сломанный указатель чуть не стоил им жизни. Когда старички увидели, что написано на обломке доски, то были поражены.
— Канз иледиву ино! — воскликнула старушка.
— Иляноп ен огечин онвар есв ытоиди итэ, — проворчал в ответ старик.
Он взял у Лифа доску, покачал головой, указал рукой на ту сторону болота и изобразил, как указатель сломался.
Лиф кивнул.
— Да, так и есть, — ответил он, хотя знал, что старик его не понимает. — Мы были круглыми дураками, что сразу не догадались и бросились очертя голову к вашему дому.
— Указатель сломан уже несколько лет! — не унималась Жасмин. — Упавший кусок успел обрасти мхом. Они должны были знать об этом. И зачем на дереве висит колокольчик?
— Если вокруг твоего дома жуткая трясина, пожалуй, станешь домоседом. Откуда им знать, что творится за пределами их островка? — сказал Барда.
Старушка ласково улыбнулась Лифу. Она была розовощекой, голубоглазой, носила длинное синее платье с белым передником и завязывала седые волосы в пучок на затылке.
Лиф улыбнулся в ответ. Казалось, старушка сошла с картинки из книги, которую мать читала ему в детстве. От одного ее присутствия становилось уютно и легко на душе. Старичок тоже выглядел очень приятным. У него было доброе, жизнерадостное лицо, пушистые усы и седые волосы.
— Нижд, — сказала старуха, приложив руку к груди и слегка поклонившись. — Дожд. — Она кивнула в сторону старика.
— Лиф, — представился Лиф и указал на своих друзей: — Жасмин, Барда.
