Улыбка парня становится кислой.
Надеюсь, я не дожила до того дня, когда мы с сестрой рассоримся из-за внимания мужчины, пусть и тринадцатилетнего.
Улёгшись на соседний шезлонг, закидывает за голову руки, бросая:
— Она уехала с ма и ба в город. Полтора часа назад.
Отлично. Можно было и предупредить. По крайней мере, это объясняет, почему, проснувшись в одиннадцать утра, я обнаружила себя в безлюдном вымершем доме.
Подтянув к груди ноги, прячу стопы в тень зонта. Солнце здесь как прицельный укол ультрафиолета, а моей коже он вообще противопоказан, хотя я и намазалась с ног до головы кремом.
Вздохнув, прошу своего собеседника:
— Расскажи о себе.
Среди шестидесяти универсальных вопросов для интервью, этот — мой любимый. По тому, с чего начнёт собеседник, о нём сразу можно сделать кучу выводов. Некоторые люди начинают с себя, а некоторые — со своего социального статуса...
— Я встретил девушку своей мечты… — блаженно тянет Алекс Немцев.
— У меня есть парень, — фыркаю я.
— Ма перке′?.. — страдальчески тянет он, глядя на меня с мнимой болью в глазах.
— Сколько языков ты знаешь? — перевожу тему и заглядываю в свою соломенную шляпу, потому что в ней начал вибрировать мой телефон.
— Четыре… — вздыхает обаятельный плут. — И ещё матерный.
Улыбаюсь, очень сильно сомневаясь в последнем заявлении.
— Наконец-то… — бормочу еле слышно, разглядывая высветившийся на экране аватар Егора.
Подняв глаза на Алекса, трясу телефоном и строю виноватую рожицу.
Сбросив босые ноги с шезлонга, медленно откланивается.
Проводив взглядом худощавую фигуру, усаживаюсь по-турецки и поправляю накрученную на макушке фуксу, после чего принимаю видеозвонок.
— У тебя что, была командировка на Аляску? — спрашиваю сухо, при этом жадно рассматриваю картинку, на которой маячит лицо моего парня на фоне белого потолка его московской квартиры.
В Егоре мне нравится всё. Мы познакомились на одной загородной вечеринке, и я его сразу заметила. Он красавчик, и он об этом прекрасно знает. Он подошёл сам, но это потому что я прожгла в его затылке дырку. Я хотела, чтобы он подошёл.
— Привет, — говорит, проводя рукой по лицу и откидывая со лба темноволосую чёлку.
Вглядываюсь в немного искажённые черты его лица, замечая на щеках тёмную щетину. На нём нет футболки, и я вижу очертания его голых плеч. Он молча смотрит на меня через экран, и я улавливаю в его глазах какое-то напряжение.
— Как дела? — интересуется хрипло.
— Отлично. — Осматриваю окружающий меня внутренний двор, включая квадратный бассейн с прозрачной голубой водой, поджаренные солнцем белый камень и голубое небо, на котором нет ни одного облачка.
— Ты мог бы приехать… — озвучиваю свою идею. — Я куплю тебе билет, если у тебя нет времени…
— Тонян, я не приеду, — перебивает он меня.
— Как хочешь… — говорю обиженно, глядя в сторону. — Ты даже не спросил, долетела я или нет.
Он молчит, и я снова перевожу глаза на дисплей.
— Ты позвонил, чтобы поиграть в молчанку?
Вообще-то, мы нечасто ссоримся. Егор очень уравновешенный, и это замечательно, потому что сама я обычно демонстрирую обратное.
— Я тебе изменил, — вдруг говорит он, и телефон выскальзывает из моих пальцев.
Приоткрыв рот, подхватываю гаджет опять, быстро переваривая услышанное.
К моему удивлению, в груди не происходит никаких межгалактических взрывов, и даже не холодеет под рёбрами! Всё, чего я хочу сейчас, — это услышать продолжение!
— Когда? — уточняю, уже зная ответ.
— Вчера, — тихо говорит Егор.
Сглотнув возникший в горле ком, смотрю на поля полосатого зонта над своей головой. У меня больше нет парня. Это довольно сложно принять, потому что он был мне нечужим и... нам было хорошо вместе! Разве нет?..
— Тебе так не терпелось? — интересуюсь сдавленно. — Ты хотя бы дождался, пока я сяду в самолёт?
— Не передёргивай… — бросает он, морщась.
— Пошёл ты, — советую, предпочитая больше на него не смотреть.
— Тонян, давай начистоту. Ты… блин… ты меня душишь. Реально душишь.
— Что ты несёшь? — изумляюсь, глядя на дисплей.
Сжав губы, Егор смотрит прямо на меня.
— Ты как таран, — чеканит слова, будто всю ночь репетировал, а не трахался с кем попало, не успела я войти в зону паспортного контроля!
— Это тебе мама твоя сказала? — бросаю ему в лицо.
С его родителями я поладила. Мне так казалось, но теперь я уже ни в чем не уверена!
— Не говори ерунды, — раздражается он. — Ты меня со второго свидания по рукам и ногам связала. Ты ко мне переехала, не спросив разрешения, дальше что?
— Ты не жаловался! — выкрикиваю я.
Трус.
Продолжает, не слушая:
— Дальше что? Сама себе кольцо купишь?
— Не утрируй! — начинаю злиться. — Я щётку зубную привезла! И пару комплектов белья!
— Ты три полки в шкафу заняла.
— Ну ты и урод, Егор, — восклицаю поражённо.
— Ты поменяла подушки на диване. С моими друзьями общаешься больше меня самого. Ты повсюду. Прёшь как танк. Сама не замечаешь? Тебя ни один мужик не выдержит, — продолжает он жёстко растаптывать мою самооценку. — Мы с тобой полгода встречаемся, а у меня ощущение, что десять лет. Ты меня вымотала. Я устал.
Это замечание задевает меня больше всех остальных.
В душе расцветает ужасная, давящая на грудь обида. Такая, что я закусываю дрожащую губу и сжимаю пальцами телефон.
Устал? От меня? Я такая невыносимая?
— Чтобы всё это понять, тебе пришлось потрахаться на стороне? — спрашиваю хрипло.
— Ага. Трижды, — ровно сообщает он. — Секс у нас тоже не фонтан. Как раз в сексе ты себя ведёшь как монахиня.
— Ты — свинья… — выпаливаю я.
— Иногда, — кивает он. — А тебе надо научиться прогибаться под мужика, хотя бы делать вид.
Прогибаться?!
Вскочив с шезлонга, отвожу назад руку и швыряю телефон в бассейн. Рухнув на сиденье, обнимаю руками плечи. На краешке губы повисает одинокая слезинка, и я слизываю её языком, крутя в голове его отвратительные, такие обидные слова.
Я — монахиня?
Он был моим первым! С ним я вообще ни разу не испытывала оргазма. Он только о себе и думал, пихая в меня свой член, и я не заставляла его это делать! Он всегда хотел сам. Всегда.
