Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 38
что Николай Васильевич подумал: «Оставлять его здесь нельзя — пропадет».
Старик почему-то сразу проникся доверием и состраданием к сидящему на скамье, подхватил его под мышки, поднял со скамейки и повел через площадь. Минут через пятнадцать они уже вошли в квартиру Николая.
Наутро сели пить чай.
Первым заговорил Николай Васильевич:
— Как вас звать, молодой человек?
— Кирилл, — вяло ответил тот.
— Владыка, значит, если с греческого? — бодро произнес хозяин квартиры, стараясь расшевелить гостя.
Но тот угрюмо пил чай, потупив взгляд.
— А скажите на милость, что вы делали ночью около церкви?
— Ждал, когда откроется. Мне к батюшке Артемию надо.
— И зачем же, если не секрет?
— В монастырь уйти хочу, знаю, что там, прежде чем монахом стать, надо трудником поработать на пользу обители и братии. А при себе надо иметь письменное благословение от приходского священника, — оживился Кирилл. — На вокзале случайно от мужиков узнал, что в этой самой церкви отец Артемий набирает трудников по поручению одного монастыря. Вот к нему и хочу попасть.
Николай Васильевич с удивлением посмотрел на молодого человека с интеллигентным лицом, которому и до тридцати-то жить да жить. Придя немного в себя, он уже начал задавать вопрос:
— Что же у вас, Кирилл, в жизни прои… — но осекся и, пораженный, замолчал.
Кирилл впервые прямо посмотрел в глаза своему благодетелю. Старик был уверен, что такие глаза он уже видел. «Но где?» — он вспомнить не мог.
Взгляд молодого человека был обращен глубоко внутрь себя. В его глазах виделось что-то потустороннее, но не отталкивающее, а манящее далеко-далеко. Глядя на него, Николай Васильевич почувствовал спокойствие на душе и мелочность всех своих проблем. Он вспомнил события в своей личной жизни шестилетней давности…
Немного придя в себя, так и не вспомнив, где видел такой взгляд, он спросил:
— Вы, Кирилл, хоть раз в церковь-то заходили?
Молодой человек отрицательно помотал головой.
Взглянув на часы, Николай напомнил гостю:
— Скоро восемь часов, вам пора в церковь.
Много позже старик вспомнит этот взгляд: так смотрели монахи, иногда встречавшиеся на улицах города.
Вечером этого же дня молодой человек снова появился в квартире. Николай Васильевич взял протянутый ему лист и углубился в чтение. Это была бумага для настоятеля монастыря, написанная твердым слегка витиеватым почерком, в которой батюшка Артемий дает Кириллу благословение на начало пути к Богу и спасению.
— Мне сказали, что всю одежду надо привозить свою: и летнюю, и зимнюю. Поможете?
Хозяин квартиры посмотрел на гостя и деловито ответил:
— Ну что же? Будем собираться…
В этот же вечер Кирилл уехал в монастырь. Он не писал старику и не звонил. Только через несколько лет Николай Васильевич узнает о его дальнейшей судьбе.
Двое суток добирался Кирилл до этой проселочной дороги, которая, петляя, вела от трассы к монастырю. Он смотрел на заснеженный лес, тянувшийся по обе стороны, и думал: «Надеюсь, это путь только в один конец».
Нет, он не сомневался в своем решении. Потеряв самого себя, он был опустошен, слаб; сил бороться за свою мирскую жизнь у него не было.
После очередного поворота показался монастырь. Почему-то Кирилл думал, что все монастыри белого цвета, как церкви, которые он раньше видел. Этот был мрачный, темно-красный. Внутри у будущего монаха что-то сжалось и отпустило, смиряя его душу к покорности судьбе. Склонив голову, весь в своих мыслях, он дошел до монастырских ворот и постучался в ту — новую для него — жизнь, которая ждала его впереди. Даже здесь, еще не войдя внутрь, он почувствовал запах ладана, обгоревших свечей и… пота.
Ворота открылись, впустив его на территорию обители, и со скрипом, пронзающим душу, закрылись за его спиной.
Перед игуменом Макарием стоял молодой человек, худой, видно, недоедавший какое-то время, в одежде определенно с чужого плеча. В руках он держал старый рюкзак. «Кто-то собирал его», — отметил про себя Макарий.
Святой отец заглянул в паспорт, протянутый ему посетителем.
— Кирилл, я буду обращаться к тебе на ты и просто по имени. Привыкай, у нас так принято. Меня зовут отец Макарий — игумен, или настоятель, этого монастыря.
Молодой человек кивнул головой и молча неотрывно продолжал смотреть на игумена, стараясь не пропустить ни одного слова.
«А взгляд-то у него монашеский!» — заметил игумен и не удивился, поскольку многие из тех, кто приходил сюда, по своей душевной сущности уже были монахами.
— Расскажи о себе, — попросил игумен, но сесть не предложил.
Кирилл был готов к такому вопросу, поскольку и сидя в плацкартном купе поезда, и в автобусе, и даже когда шел от трассы до монастыря, он рассказывал самому себе свою жизнь. Начал отвечать сразу, не раздумывая, но с трудом произнося слова:
— Я из Красноярска, там родился и вырос. Окончил медицинский университет. Был женат…
И все-таки он не выдержал напряжения: трудно ему вспоминалась его жизнь, голос его дрогнул, и на глаза навернулись слезы.
— Ну-ну, это прошлое, так и относись к нему как к прошлому, — сказал игумен. — А если Бог поможет, то и забудешь ты о нем навсегда, другая жизнь у тебя впереди.
— Детей не нажил. Были и друзья. На хорошее место устроился на работу, по специальности: в клинику хирургом. А там спирт рекой, в итоге все в жизни потерял, себя бы хоть спасти…
— Понимаю.
— И вот еще что, отец Макарий. Я неверующий.
В полной тишине игумен отошел к окну и некоторое время так и стоял спиной к Кириллу. Наконец, не повернувшись и не глядя на Кирилла, проговорил:
— Многие приходят сюда с опустошенной душой и полностью разуверившись во всем — приходят, надеясь обрести веру в Господа нашего и тем самому спастись и наполнить любовью к Нему свою душу. Трудись, читай святые книги и молись. Даст Бог, и веру обретешь: на все Его воля.
В этот момент открылась дверь и вошел старый монах, высокий, худой.
— Кирилл, познакомься это отец Ипполит. Наставником и духовником твоим будет. Все ему рассказывай, по всем вопросам советуйся и, прежде чем что-либо сделать, благословение у него получи. Ему и расскажешь все в подробностях, а мне для начала достаточно. Водка? Не ты первый, не ты и последний. Выйди, подожди пока за дверью.
Оставшись наедине, Макарий сказал Ипполиту:
— Поселяй его и приглядись к нему. Чувствую, что монахом он будет истинным.
Отец Ипполит кивнул головой и вышел.
На следующий день началась полноценная жизнь Кирилла в монастыре. Вставал рано, читал Священное Писание, затем выполнял послушание. Пока была зима, трудился на разных хозяйственных
Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 38
