как занять теперь уже фактически оставленную австро-венгерскими войсками территорию, охранять железные дороги и важнейшие города и депо, поддерживая собственными силами связь с находившимися в Таврии германскими войсками. Одесса была своевременно занята 7-й (вюртембергской) ландверной дивизией. Освободившиеся участки фактически бросались на милость большевизма, который впоследствии, разумеется, распространялся и на занятую немцами территорию.
Затем началась относительно организованная эвакуация австрийцев по железным дорогам. Группа армий отправляла их при первой же возможности. Части из австрийских немцев при необходимости проезжали и через территорию Германии.
Штабам германских корпусов было указано немедленно реагировать на любые проявления разложения. Однако активных боевых действий германских войск против дотоле союзной армии следовало по возможности избегать. К счастью, насколько известно, до такого все-таки не дошло. Только сам штаб австро-венгерской Восточной армии в Виннице пришлось защищать германскими частями. В конце ноября он отправился в Ковель, куда добрался через Ровно.
Особое значение для дальнейшего развития событий на Востоке имели отношения оккупационных властей и населения на огромных управляемых ими территориях. Спустя четыре года войны нельзя было обойтись без определенных трений и напряженности. Использование страны в военных целях, постоянное вмешательство армейских и административных инстанций, переговоры относительно будущих государственных взаимоотношений, возникающие в ходе них споры между обеими державами-оккупантами, различные национальные и социальные движения и, не в последнюю очередь, усиливающаяся нужда широких слоев населения должны были привести к нарастанию беспорядков. Общественная безопасность, которая и в довоенные времена была не на высоте, с началом войны еще более пострадала. Аппарат управления при большевиках сильно ослаб. Преступность, ряды которой пополнились за счет дезертиров и отставших из обеих армий, привела к невиданной доселе свободе действий: образование банд, налеты разного рода были в порядке вещей.
Явным очагом опасности был, конечно, лишь небольшой участок области Главнокомандования на Востоке[19] (тыловое управление «Буг»), находившийся в Конгрессовой Польше[20]. Результатом неудачной двойственной политики союзных держав стал рост надежд и желаний, которые должны были при первой военно-политической возможности вызвать мощные столкновения с Центральными державами. Возникшие на этом участке трения были тем более опасными, что касались важнейших железнодорожных коммуникаций, ведущих, прежде всего, на Украину через польские территории.
Но и в самой области Главнокомандования на Востоке шло опасное брожение. В Прибалтике, из-за свержения царизма, старая вражда между немецким дворянством и латышско-эстонским простонародьем получила новое развитие. Латыши, как и эстонцы, памятуя о «красном» восстании в 1905 году, были склонны к политическому радикализму и особенно уязвимы для большевистского влияния. Явную поддержку германские планы образования буферных государств находили лишь у балтийских немцев и части латышско-эстонских помещиков. Эстонская и латышская интеллигенция стремилась к собственной государственности. Городской и сельский пролетариат был сильно пропитан духом большевизма.
На Украине вновь разгорелись забастовки и крестьянские беспорядки. Местные чиновники оказались совершенно не способны к поддержанию порядка и спокойствия. Каждый солдат в отдельности, а также патрули и небольшие посты находились в постоянной опасности. Споры из-за будущих отношений с Великороссией и державами-оккупантами, а также по поводу формы правления, противоречия между богатыми и бедными, помещиками и крестьянством превратили Украину в очаг постоянных мятежей. Было ли возможно без частых смен в штабе группы армий[21], посредством своевременного формирования правительства и администрации в украинском национальном духе, преодолеть отрицательное отношение крестьян к немцам, так и останется неизвестным. Предложенное в октябре немецкой стороной образование националистического украинского правительства под руководством выдвинувшегося позже Винниченко не было одобрено, так как гетман колебался между воздействовавшими на него группировками.
Итак, германское руководство должно было полагаться только на свои войска, сколь бы мало они ни были пригодны с военной точки зрения. Компетентные специалисты полагали: если бы они остались в руках командования, их хватило бы для подавления мятежей.
В этих обстоятельствах было вполне логично, что германское командование попыталось избавиться от контроля над теперь уже не слишком необходимыми территориями. После долгих переговоров 5 сентября в Ковно решили, что, согласно Добавочному договору, в обмен на значительные платежи золотом район к востоку от Березины будет эвакуирован в пять этапов. И действительно, первая партия золота 11 сентября прибыла к германской линии фронта. Однако из-за переворота в Германии оставить территории согласно плану не удалось.
Группа армий «Киев», в свою очередь, очистила область к востоку от Харькова. Существенного изменения обстановки из-за этих передвижений не произошло. Оставление Ростова и Таганрога Главнокомандующий на Востоке[22] отклонил по политическим и экономическим соображениям – из-за снабжения углем.
К моменту переворота не слишком боеспособные воинские части на Востоке в связи с потребностями поддержания порядка были, как и прежде, распределены на огромном пространстве от Черного моря до Финского залива. В военном отношении им едва ли угрожала опасность. Стала бы она более ощутимой в ходе предстоящих политических событий, зависело в первую очередь от того, насколько хватит осмотрительности и дисциплины у германских солдат.
II. Крушение германской власти на Востоке
1 ноября – в качестве предвестия будущих событий и как результат крушения на Балканах – к Главнокомандующему на Востоке из Ставки по телеграфу пришел приказ остановить все предназначенные для Румынии транспортировки. Войскам – речь шла главным образом о примерно 2/3 7-й (вюртембергской) ландверной дивизии – следовало оставаться в распоряжении группы армий «Киев». Все транспорты из Турции и с Кавказа направлялись в украинские гавани[23].
Группа армий «Киев» отдала распоряжение, чтобы прибывающие с Кавказа войска выгружались в Крыму, а из Турции – в Николаеве. Они должны были при любой угрозе со стороны Антанты использоваться для защиты портов. 7-я ландверная дивизия, поскольку она еще не была отправлена в Румынию, концентрировалась вокруг Одессы, так как находившиеся там австро-венгерские войска оказались ненадежными[24].
Эти меры казались наиболее необходимыми, поскольку Ставка учитывала, что Антанта, уже озабоченная обеспечением своих финансовых интересов в украинской тяжелой промышленности, ни в коем случае не смирится с существованием независимой Украины, а после насильственного открытия Дарданелл немедленно отправит экспедицию в Одессу и попытается вторгнуться вглубь страны, чтобы восстановить единую и неделимую Великороссию[25]. В связи с этим 5 ноября 7-я ландверная дивизия получила задачу охранять побережье от румынской границы до Херсона. Судя по ставшим известным в этот же день высказываниям заместителя главнокомандующего Энвера-паши[26], прямая угроза в ближайшее время была маловероятна. Последний предполагал, что англичане сначала ограничатся занятием Батума и Баку и соединяющей их железной дороги.
С другой стороны, в первые дни ноября в Харькове и Ревеле начались мощные забастовки. Морские станции в Либаве и Виндаве
