тумане, едва осознавая действительность, он плелся позади младшего брата. Боль, связывавшая его с матерью, так до конца и не отпустила.
Превозмогая себя, Алион поднял голову и посмотрел вперед. На высоком троне сидел Он. Алион много раз видел Владыку в мыслях отца и, касаясь чужих воспоминаний, боялся дышать. Владыка был живым Богом. Уже тогда Алион задавался вопросом — эльдар ли Он? Домыслы, что Владыка — сын Всевышнего, давно гуляли по Поднебесью. Все эльдары — творения Создателя, а Он — Сын. И вот ОН рядом с ними, жалким полукровкой и ничтожным мальчишкой из рода младших…
Владыка сидел неподвижно, как монумент самого себя.
Неожиданно изваяние ожило. Владыка поднялся с трона и спустился по каменным ступеням к подножию, где замерли Алион и Драго. Алион заметил, что Драго вздрогнул. Едва дыша, юный конунг взирал на Бога-Солнце из легенд Степного Народа. Драго не смел пошевелиться даже для поклона, Алион упал на колени, чувствуя, как золотое свечение заполняет все существо — дурнота и боль растворились в нем.
Владыка внимательно смотрел на мальчиков, было в его взгляде что-то еще, но Алион не понял что.
— Я приветствую детей Героев Поднебесья! — голос Владыки растекался по залу раскатами грома, заставляя съежиться от страха еще сильней. Владыка продолжил:
— В вечности будут высечены их имена.
Эхо разошлось по залу. Алион силился вспомнить, были ли еще зрители? Вероятно, да, — зал заполнился овациями.
— Алион сын Алеона, из рода Алерона, что от Рода Темных Владык, и Драго, сын Сига, что от рода людей, ныне царствующий конунг свободных всадников, подойдите! — Алион ощутил, как золотая волна подняла с колен, подталкивая вперед.
— Земля Аэлин и Я, её Владыка, Элладиэль Светлейший, Древний из Рода Пробудившихся, Повелитель над Светлыми, Господин Темным и Царь Огненных, приветствуем вас!
По залу снова разлился шум оваций, напомнивший шелест листьев на ветру.
— По Слову, данному Вашей матери, Госпоже Сильвии Излаимской, велю: Драго, мое войско теперь твое. Иди и верни своё по праву рождения! — голос Владыки расходился волнами над головой. Когда овации стихли, Владыка продолжил. — Алион, ты и весь твой род отныне свободны!
Алион не понял, что значит «свободны»? Разве он был не свободен? Он снова почувствовал золотистый свет внутри, только теперь свет едва заметно обжигал.
— Идите и поднимите Последний Оплот из руин, верните Излаиму былое величие! — разошлось рокотом по огромному залу.
Воспоминание потухло.
От горячего дыхания окно запотело, и теперь капли стекали на подоконник, образуя лужицы. Алион водил по ним кончиками пальцев. Сколько помнил, он слышал и чувствовал маму. В детстве Алион часто сидел, погруженный в себя, представляя, что мама рядом. Чудилось, будто он наяву ощущает нежные прикосновения, ласковые поцелуи… Теперь была только тишина. Жуткая, пугающая, пустая. Словно бы Сильвия и правда умерла.
Надо было оставаться в мире людей. Там хоть было ощущение, что в Поднебесном все по-прежнему: Владыка недосягаем, отец воюет с бельмом, а мама живет в Аэр’Дуне и завтра они полетят к ней. Да и О'Силей в Мире Младших было легче. В Поднебесном девочка плохо спала и плакала во сне. Но Алион знал, почему вернулся. И почему совсем не хотел оставаться в вотчине Драго. Неприятное воспоминание задело.
Юный конунг стоял посреди немощеного двора. Деревянный трехэтажный терем, построенные еще при деде Драго, высился за его спиной. Терем был больше и выше остальных построек Хольспара, но каким же жалким и убогим он казался после Чертогов!
На коленях перед юным конунгом стоял мятежный Хольдрик, он умолял о пощаде, если не для него самого, то хотя бы для его людей. При одном только приближении законного конунга во главе отряда бессмертных, узурпатор бежал. Отряд Драго нашел мятежника на полпути к границе.
Юный конунг умел быть жестким. Узурпатора он казнил лично, как и всех приближенных Хольдрика. Во время экзекуции Алиона едва не вывернуло, Драго даже не вздрогнул, а О'Силей смотрела!
Алион еще долго не мог прийти в себя. Как легко дети степняков принимают смерть! Неужели это было необходимо, неужели нельзя по-другому? Что бы сделал он? Заточение, изгнание?
Алион растерялся, он никогда не был обременен властью, что он о ней знает? И все же жесткость брата удручила. Скольких Драго убил? Алион спросил об этом прямо. Драго, пожав плечами, спокойно ответил, что отец с измальства брал его с собой на границу, когда там было неспокойно. И первый, павший от руки Драго, был заколот им еще в луке седла отца. Конунг не может быть отдельно от дружины, как и его сын.
А как же О'Силей? Зачем маленькой девочке видеть такое?! Драго был немало удивлен смущению Алиона: публичные казни — не редкость, разве Владыка Элладиэль не карается своих врагов?
Алион замялся. Да, говорят, Владыка беспощаден к врагам, но публичная казнь, да еще и самолично? Алион не слышал об этом, мятежи были, но Владыка щадил, над мятежниками устраивались законные суды: были и оправданные, и помилованные.
Драго пожал плечами и ответил, что отец учил уважать врага, поручать казнь другому — низко и трусливо. И тут же осекся, быстро добавляя, — вероятно, Владыка слишком занят, чтобы вершить суд самолично.
Алион растерянно спросил, что на это все сказала бы мама? Драго хмыкнул и сплюнул. Алион понял, княгиню никогда не спрашивали…
«Скоро прилетит дедушка», — мысль о деде согрела, но тут же рассыпалась в золу потухшим угольком.
В комнату зашел Лим:
— Ты чего здесь один?
— Да так… — нехотя ответил Алион.
— Ал, пошли постреляем из лука, там, кажется, немного распогодилось. Драго, вон, рвется!
— Драго рвется пострелять в живую мишень! — зло процедил Алион, почему-то злясь и на брата, и на Лима.
— Ал, хватит хандрить! Ты ж не барышня кисейная! Да что ты вообще о ней знаешь? Вы виделись-то всего пару раз, о чем здесь страдать? Она тебе, считай, чужая! Повидались, и будет. Вон Драго, ему явно все равно. А ты, как малявка О'Силей, хочу к маме…. Сильвия всегда была…умм… крайне ветреной особой.
— Что ты имеешь в виду? — Алиона кинуло в жар.
— Ну…то же, что и все остальные. Ал, она Клятву давала аж трижды!
— Замолчи! — прошипел сквозь зубы Алион, чувствуя, как кровь ударяет в лицо, а в глазах плывет.
— Да ладно тебе! Она явно падка на… — Последнюю фразу Лим договорить не успел. Алион сшиб рыжего огневку на пол, одним ударом разбивая нос в кровь.
— Ты спятил?! — Лим смотрел на друга огромными от изумления глазами. Алион и сам растерялся, он никак не ожидал от себя
