его принесли? — возмущенно взглянула она на моего спутника.
— Да-а, — обаятельно улыбнулся он. Я сел и почесал ногой ухо. Кирюха завис где-то в группе.
— А за кем вы пришли, мужчина? — с придыханием спросила она.
— За Кириллом Хрусталевым. — Алексей добавил в свой голос журчащие нотки. Ни в чем не усомнившись, дезориентированная воспитательница крикнула:
— Кирюша, иди сюда, за тобой уже пришли!
Мой замечательный братик протиснулся сквозь толпу, посмотрел ореховыми глазами на воспитательницу, и спросил:
— Ну и где мой брат?
Я подошел к нему и гавкнул. Кирилл состроил серьезную мордаху и присел передо мной на корточки.
— Я тебя знаю! — заявил он и продолжил, — но не знаю, откуда. Это ты за мной пришел? Ты поведешь меня домой, да? Как комиссар Рекс? Ух ты! — он погладил меня по голове.
— Нет, Кирюшенька, за тобой пришел вот этот дяденька! — Просюсюкала женщина. Кирюха пожал плечами:
— Я его не знаю. И буду ждать Валеру.
Алексей подошел к нему и, положив руку на плечо, сказал:
— Меня и вот этого щенка послал за тобой твой брат. И просил передать, что если не пойдешь, то он тебя тут забудет до завтра.
Малой задумался и решил поторговаться:
— Тогда я понесу собаку!
Но мой спутник оказался более хитрым:
— Давай сделаем так. Собаку понесу я за пазухой, а ты поедешь на моих плечах.
Перед таким предложением Кирюха устоять не смог. Он подпрыгнул и понесся одеваться. Скоро он был готов к выходу в открытый космос, то есть, на улицу. Ребята дружно завидовали, когда братец уселся на шею Алексею и свесил свои здоровые ботинки на его когда-то красивую куртку.
— До свидания! — поморщился мой Терминатор и, согнувшись под тяжестью шестилетнего пацана, тяжело пошагал к выходу.
Всю дорогу до машины Кирюха громко восторгался зимой, не слезая с шеи своего коня, который проклинал сегодняшний день на все лады. Запыхавшийся, хмурый и вспотевший Алексей открыл машину и, наконец, стянул со своей шеи моего братца, который, как Чукча, громко пел про то, что видел. Машина поразила его больше всего. Он же никогда не сидел внутри даже ржавого жигуленка, а тут — кожаные сидения! Кирюха нежно оглаживал ладошкой подлокотники, руль, кнопочки, ручку коробки передач и даже коврики внизу. Глазенки сияли от восторга. Мне опять стало безумно грустно. Это сейчас мой маленький брат просто и наивно познает окружающий мир. А дальше, в школе? У детишек будут всякие навороченные штучки, которые мы себе позволить не можем. Матери по кредиту еще платить и платить. Меня на работу даже в Макдональдс не берут. Да какой, нафиг, Макдональдс! Я же теперь вообще никому не нужная собака! И РАБОТЫ У МЕНЯ НИКОГДА НЕ БУДЕТ! Если только в цирке, да и то деньги клоун получит. Я чуть опять не прослезился. Тем временем Алексей вытащил меня из куртки и поставил на заднее сидение. Потом включил свет и залез ко мне.
— Ну что теперь? Едем домой?
Я кивнул и поскреб лапой сиденье.
— Тебе чего-то надо? Попить, пописать? — Я мотнул головой слева направо. Тот сообразил и подал замызганный листочек из блокнота и ручку. Я потыкал в буквы: «Магазин. Хлеб. Чай» — прочитал уже порядком замученный и голодный мужик. Он кивнул головой и сел за руль.
Через сорок минут мы поднимались втроем в лифте на одиннадцатый этаж. Кирюха душил меня в руках, Алексей держал большую и тяжелую сумку со всякой всячиной. Лифт распахнул створки, и мы оказались перед нашей запертой дверью. У брата ключей не было в принципе. Мои ключи вместе с сумкой пропали где-то в районе автобусной остановки. А в квартире орал телевизор и перед ним сидела наша глухая бабушка. Алексей поставил на пол сумку и позвонил в звонок. И еще раз позвонил. Через запертую дверь мы слышали, как Роза Ирбитова обсуждала очередную припозднившуюся невесту лет пятидесяти, и ее умение танцевать вокруг шеста. Кирюха опустил меня на пол и постучал кулачком в дверь. Потом в нее постучал Алексей. Потом они оба постучали ботинками. Я безнадежно погавкал.
— Какой у мамы телефон? — наконец спросил наш взрослый спутник, и глядя на меня, достал айфон. Но Кирилл поднял на него свои карие глазищи и выдал:
— А у мамы нет телефона!
Алексей застонал и сел на корточки у двери:
— Боже! Как вы живете?
Затем полез в сумку, достал две бутылки активии, и, открутив крышку, отдал одну Кириллу, а ко второй приложился сам. «Гафф» — попросил покушать и я. Мой взрослый собрат по несчастью подгреб меня к себе, поднес бутылочку к моему рту, и я стал лакать кефир прямо из горлышка. Оказывается, не такой он и брезгливый. Напившись, мы задумчивой группой подперли стену.
В это время за соседской дверью обнаружилось определенное шевеление и скрип несмазанного, но тихо отодвигаемого замка. Мы втроем заинтересованно посмотрели на дверь. Там приоткрылась малюсенькая щелочка. Мы затаили дыхание. Щелочка стала пошире. Мы переглянулись, и у Кирюхи заблестели глаза. Он молча отполз на середину площадки и растянулся на спине, раскинув руки. Я посмотрел на Алексея и, кивнув головой, повалился на бок, вывалив из пасти язык и пустив слюньки. Наш старший товарищ поморщился, светлыми штанами сел на грязный пол, вытянув одну длинную ногу до ступеней, а на колено другой положил голову и прищурил глаза. Мы замерли. Дверка, трусливо скрипнув, раскрылась, и на площадку высунула нос наша соседка в приснопамятном махровом халате. Мы изо всех сил изображали восковые фигуры.
— Эй! — прошептала соседка. А в ответ — тишина. Она осмелела и выплыла из-за двери всей своей необъятной фигурой.
— Вы что тут разлеглись! — завелась она. — Я полицию вызову!
Я слегка приоткрыл глаз. Она осторожно подошла к Кирюхе и, наклонившись, подергала его за рукав куртки. Он разжал пальцы. Из его руки под ноги соседки покатилась пустая бутылка из-под кефира и затормозила рядом с тапочком.
— Ай! — шепотом взвизгнула соседка.
«Артист!» — восхищенно подумал я.
— Да что ж вы тут устроили! — Тем временем заметалась она по площадке.
— Мальчик! Да вставай же ты! Мужчина!
Она подскочила к Алексею.
— Ну что же с вами такое?
Кирюха приоткрыл глаз, заценил диспозицию, и громко застонал. Соседка, подпрыгнув, тут же развернулась к нему.
— Мальчик, Кирилл! — надо же, и звать как, вспомнила. — Что с вами?
Кирилл открыл оба глаза и честно сказал:
— Все плохо.
Та, охая, вприпрыжку понеслась вокруг него. «Никак не прошибет» — подумал я. Алексей подмигнул мне и выпустил в поход по лестничной клетке свою кефирную бутылку. Та
