свинарник. Несколько сотен гектаров земли, на которой выращиваем картошку, пшеницу, подсолнух, горох, рожь и бобы. А еще крепостные, аж четыреста пятьдесят душ.
Заинтересованность в глазах Назифы с каждым фактом все росла и росла.
— Ну и деньги, конечно. Урожай и мясо продаем. Пушным промыслом занимаемся. Короче, живем и не бедствуем.
— А где ты живешь? — промурлыкала Назифа и погладила его по плечу.
— В Вольгино.
Она задумчиво наморщила брови:
— А где это?
— Я же говорил: Российская империя.
— А-а-а, — махнула она рукой и тут же потеряла интерес. — В наших краях такого государства нет. Эй, наместник! Ты знаешь, где находится Российская империя?
Табит, шагающий впереди, оглянулся и замотал головой:
— В первый раз слышу. А что?
— Гриша с Российской империи к нам приехал.
Наместник озадачено уставился на Гришу, но подумав немного, вновь замотал головой:
— Нет у нас такого. Может ты из Сурамбика? Ты очень похож на сурамбичан. Хотя даже среди них нет таких светлых волос и белой кожи.
Он задумчиво оглядел юношу, задержав взгляд на сапогах, и предпринял еще одну попытку:
— Ты, похоже, из богатой семьи. Может, ты просто не хочешь, чтобы мы тебя домой отправили, поэтому врешь? Если так, то не бойся. У меня и без тебя полно хлопот.
Табит развернулся и торопливо зашагал к длинному кирпичному зданию, Назифа последовала за ним.
«Куда же я попал? А-а-а, это, наверное, Африка, — догадался он. — Тогда понятно, почему они слыхом не слыхивали про мою Родину. Эх, темный народец».
Гриша разочаровано выдохнул и поплелся за ними. Наместник подошел и отпер дверь оружейной. Слева, вдоль стены, на стеллажах лежали секиры, кинжалы, сабли и еще много чего. Справа висели щиты, шлемы, доспехи и разная защита.
— Ого-го! — воскликнул Гриша, схватил с полки изогнутый ятаган и принялся им крутить. — Я кое-чему научился в военном училище.
Он атаковал невидимого врага, нанося ему резкие удары сверху вниз по диагонали, будто разрубал его надвое от плеча до противоположного бедра. Затем перехватывал оружие и делал молниеносные выпады в область сердца, живота, паха.
— Видала? Это тебе не ножичком кидаться, — похвалился юноша и раскрутил ятаган вокруг себя. Назифа улыбнулась и кивнула.
— Осторожнее! — воскликнул Табит. — Не поранься.
Но Гриша подмигнул ему, подбросил ятаган вверх и поймал за эфес у самого пола:
— Хорошая вещь. Беру!
Назифа тоже нашла орудие себе по душе. Им оказался кистень: шипастый металлический шар, прикрепленный цепью к деревянной рукояти. Она с такой силой раскрутила его, что тот засвистел.
— А я еще вот это возьму. И вот это, — юноша метался от стеллажа к стеллажу с восторгом примеряясь к орудию.
В конце концов он остановил свой выбор на сабле и кинжале.
— Жаль ружья нет или штуцера. Я хорошо стреляю. Батюшка с мальства меня на охоту брал. Я даже пару раз себе плечо прикладом выбивал, пока не научился. Эх, жаль, что вы такие отсталые.
Назифа грозно двинулась на него:
— Это кто отсталый? Я?
— Не-нет, — испуганно пролепетал он. — Ты…
Он задумался, не зная, как себя оправдать и не нашел лучше, чем сказать:
— Ты красивая. Очень.
Назифа тут же сменила гнев на милость и, тряхнув густыми волосами, собранными в хвост, сказала:
— Я рада, что ты заметил.
Гриша решил воспользоваться моментом и, «распустив хвост», начал осыпать ее теми словами, которые имел в запасе для неприступных барышень:
— У тебя самые красивые глаза — невозможно оторваться. А когда ты улыбаешься, то кажется, будто весь мир испарился и осталась только ты. Если бы ты знала, как тает мое сердце при виде тебя.
Она с блаженной улыбкой приближалась к нему, но тут вмешался Табит:
— Броню себе подберите. Пора возвращаться.
Магический мостик вожделения, который перекинулся между молодыми людьми тут же рухнул, и они раздосадованные разошлись в разные стороны.
«Не мог сходить погулять, — скорчив кислую мину, подумал он. — Я же ее почти заарканил».
Из доспехов они ничего не смогли подобрать: то было слишком тяжелое, то сковывало движения, то мало, то велико.
— Представляете, что будет со мной, если я надену этот железный костюм и выйду на улицу? — Гриша ткнул пальцем в доспехи, напоминающие рыцарские.
— Жареный цыпленок? — предположила девушка и громко рассмеялась.
***
На обратном пути они увидели мужичка в длинном белом одеянии, который бежал им навстречу со свитком в руке и кричал:
— Господин Табит! Господин Табит! Я кое-что узнал!
Гриша вопросительно посмотрел на наместника. Тот объяснил:
— Это наш библиотекарь Ур.
Мужичок пару раз споткнулся о булыжник, но сразу же вставал и, как ни в чем не бывало продолжал бежать.
— Не торопись, Ур! Я жду тебя, — сжалился Табит, но тот лишь ускорился.
Когда он, наконец, остановился возле них, то дышал так тяжело и часто, что не мог говорить.
— Успокойся, — наместник взял его под руку. — Отдышись и без спешки расскажи, что ты выяснил.
— Господин Табит, вы знаете, вот уже скоро семь лет, как я внимательно читаю все свитки и пергаменты, хранящиеся в нашей библиотеке, в надежде найти способ избавиться от проклятого демона. И я нашел! Я нашел! Мы победим его!
После этих слов наместник сам занервничал:
— Говори, не тяни!
Ур рухнул на землю, раскрыл свиток и начал читать:
— Пустынного демона невозможно убить…
— Ну вот, — разочаровано протянула Назифа. — Расходимся по домам.
Но библиотекарь не обратил на нее внимания и продолжал:
— Он часть нашего мироздания и тоже имеет свою цель.
— Как красиво написано. Наверное, умные люди писали, — вновь не удержалась девушка.
— Дай дослушать, — возмутился Гриша.
— Брехня все это. Не верю ни единому слову.
— А читать-то ты умеешь? — прыснул он, но встретившись с ее яростным взглядом, стушевался.
— Нет. И не собираюсь учиться, — сквозь зубы процедила она и отвернулась.
Ур подождал, пока перебранка закончится и продолжил:
— Однако есть способ заставить его вернуться туда, откуда он прибыл. Это лавовый металл. Если всадить в него лезвие из этого металла, то он больше не сможет находиться на земле и вернется в туда, откуда вышел.
Он замолчал, а Назифа снова не выдержала:
— Как я и говорила: брехня. Ни слова правды. Если один мой кинжал воткнется в его сердце, второй — в горло, а третий — в глаз, то в живых он точно не останется. А сверху я приложу его вот этим.
Она вытащила из-за пояса кистень и вновь раскрутила до свиста. Но тут голос подал Табит:
— Я не все вам рассказал.
Гриша напрягся. Затравленный взгляд наместника не сулил ничего хорошего.
«Сейчас будет откровение, которое лучше бы не знать», — подумал он.
