как сменить выбранное политическое направление. Мао уже был осведомлен о существующих проблемах и, казалось, был даже готов сменить выбранный курс. Однако на откровенное послание министра обороны КНР, маршала Пэн Дэхуая, который четко обозначил в своем письме недостатки «большого скачка», он отреагировал с болезненной мстительностью. Заклейменный как «предатель», Пэн был снят с поста, Мао же настоял на продолжении своего курса и инициировал второй раунд Движения против правого уклона, чтобы бороться со всеми, кто осмеливался критиковать или сомневаться. «Большой скачок» затянулся еще на один год, до тех пор, пока дефицит продовольствия не стал ощущаться даже в крупнейших городах, в то время как в сельской местности десятки миллионов человек гибли от массового голода.
Это было второе подряд поражение Мао Цзэдуна, однако по сравнению с маневром «ста цветов» «большой скачок» оказался громаднейшим промахом. В главе 9 рассматриваются его последствия и политический кризис, который приведет Китай к «культурной революции». Мао позволил ликвидировать ущерб, нанесенный экономике, другим людям, но был возмущен прямолинейной оценкой провалов «большого скачка» со стороны своего главного доверенного лица Лю Шаоци. Мао сознавал, что многих из его коллег мало беспокоили ключевые идеи, которые стояли за «большим скачком». СССР тем временем двигался в абсолютно ином направлении. Хрущев выступил с предложением о модели развитого социализма, в которой упор делался на научные достижения, высшее образование, бюрократическое планирование, мирное экономическое развитие, повышение уровня жизни и смягчение напряженности в отношениях с Западом. Во всем этом Мао видел беспринципное попустительство империалистам и их мировой системе со стороны советских бюрократов, а также откат к устойчивой иерархии и привилегиям элитной страты образованных политических инсайдеров. Для Мао все эти ходы, как ни странно, представлялись возвращением к капитализму. Изображая из себя истинного революционера, разительно отличающегося от кабинетных чиновников, возглавивших СССР после Сталина, Мао ринулся в идеологическую полемику, которая в итоге привела к разрыву отношений между КНР и СССР.
В сознании Мао предполагаемые идеологические колебания его коллег и избранный СССР курс были тесно взаимосвязаны. В 1963 г. лидеру Китая исполнилось 70 лет. У него были основания беспокоиться по поводу собственного политического наследия. Он долгое время сдерживал внутри себя негодование по поводу отречения Хрущева от Сталина всего лишь три года спустя после смерти последнего. Мао, несомненно, осознавал, что тем, кто не решался его свергнуть, было достаточно дождаться, пока он покинет политическую сцену естественным образом. Он не верил, что такие люди, как Лю Шаоци, Чжоу Эньлай и Дэн Сяопин, продолжат его революционное дело. С учетом того пути, по которому Дэн Сяопин пойдет в 1980-х гг., беспокойство Мао, по всей видимости, было основано не на паранойе, а на корректном прочтении ситуации. В конце главы 9 мы узнаем о том, как вождь готовился к ошеломительной атаке на партийное государство.
Мао мог бы ограничиться облавой на тех, в ком он ощущал недостаточную верность своим идеям. Однако развернувшаяся кампания оказалась не обычной зачисткой рядов руководства. Ее сопровождало народное восстание, первоначально инициированное учащимися. Именно этой теме посвящена глава 10. Мао и СМИ открыто поощряли выступления старшеклассников и студентов вузов против «буржуазных» элементов среди профессорско-преподавательского состава и «покрывавших» их администраторов. Студенты сформировали «Красную гвардию» хунвейбинов и осуществляли все более ожесточенные атаки на преподавателей, администраторов и, наконец, официальных лиц. Их деяния восхвалялись в СМИ и были удостоены серии массовых митингов на площади Тяньаньмэнь, во время которых Мао устраивал смотры своих последователей. Подразделениям служб безопасности и армии был отдан приказ не вмешиваться. Впрочем, в студенческой среде происходили многократные расслоения на фракции. Многие учащиеся сопротивлялись неприкрытым попыткам манипулировать движением и направлять его, отвечая на это атаками против официальных лиц, которые по поручению Мао вели такую деятельность.
Эти проблемы привели к тому, что Мао разуверился в студентах-повстанцах. Ближе к концу 1966 г. он решился подключить к кампании промышленных работников. В главе 11 рассматриваются последствия такого хода. Города по всему Китаю стремительно выходили из-под контроля. Некоторые трудящиеся выступили с требованиями по пересмотру оплаты труда и социальному обеспечению, некоторые выступили на защиту местных властей против повстанцев. На улицах развернулась борьба между фракциями.
К концу 1966 г. большинство региональных правительств были на грани коллапса. Перед лицом подступающего государственного паралича Мао пошел по пути захватов власти руками повстанцев из регионов, которые были призваны объединиться с преданными ему официальными лицами для свержения парткомов на местах с целью восстановления порядка. Прообразом этого движения стала Январская революция в Шанхае[5]: многочисленный союз протестующих работников заручился поддержкой местного руководителя по делам пропаганды Чжан Чуньцяо и, с разрешения Мао, учредил новую форму управления, восстановив при поддержке армии порядок в крупнейшем городе Китая. Переворот под руководством Чжана Пекин встретил как триумф народных масс и победу революционной линии Мао. Январская революция стала руководством к действию и источником вдохновения для того, что должно было стать победоносной кульминацией «культурной революции». Однако это воображаемое торжество так и не наступило. Мятежники, предпринимавшие попытки захватывать власть во всех концах Китая, оказались вовлеченными в конфликты и разделились на антагонистические фракции. Армии был отдан приказ разобраться в сложившей ситуации, однако военные либо подавляли повстанческие силы, которым отдавали предпочтение Мао и его коллеги, тем самым подрывая самонадеянность руководства, либо оказывались сами замешаны в местные фракционные стычки. Уклончивость и нерешительность Пекина позволили вражде на местах все больше разрастаться. К лету 1967 г. ситуация была близка к состоянию гражданской войны.
Мао был вынужден ввести, по сути дела, военное положение. Провальный эксперимент, сопровождавшийся массовыми выступлениями и чехардой власти, был свернут в 1968 г. Глава 12 представляет собой хронику действий армии по восстановлению порядка. К тем, кто продолжал сопротивление, относились как к контрреволюционерам. Карательные меры в масштабах всей страны не оставляли места для оппозиции. В рамках кампании «Зачистка классовых рядов» миллионы людей оказались под следствием, в тюрьме, их жестоко допрашивали в стремлении искоренить любые формы несогласия. Были опустошены университетские городки; студентов на неопределенные сроки отсылали на перевоспитание в сельскую местность; к тяжелой работе на земле принуждали и преподавателей, и администраторов вузов. Перевоспитанию через физический труд в деревнях или на фабриках подверглись также многие сотрудники правительственных структур. Культ Мао достиг абсурдных пределов: в знак любви к председателю КНР граждане исполняли «танцы верности» и до начала каждого рабочего дня преклонялись перед алтарями с портретами Мао, чтобы «испросить наставлений» у лидера.
Все эти кампании завершились после сентября 1971 г. Последовавший за этим период нестабильности исследуется в главе 13. Погиб маршал Линь Бяо, который столь публично продвигал культ Мао, за что в
