подруга, с которой они виделись три с половиной раза в год, прислала смс: «Приезжай меня спасать».
– Что случилось? – позвонила Вера в ответ.
– Все в порядке, – заверила Кора, – просто решила разобрать свои книжные завалы, и тут нашлось кое-что твое.
Разобрать книжные завалы! От чего тут спасать? «Королева драмы и книжных червей погребена под фолиантами» – такой заголовок будет у вечерних выпусков интернет-новостей. Вера ворчала, одновременно натягивая джинсы. Раз ни на что сил все равно нет, можно поехать на другой конец города, насладиться электричками и экзистенциальной пустотой и притащить домой хлам, который однажды кому-то подсунула. Оказывается, недостаточно удачно.
В маленькой квартирке Коры были развалины Александрийской библиотеки.
– Избавляюсь от лишнего, – заявила Кора, перешагивая через потерявшие стройность книжные ряды.
Вера окинула груду книг взглядом: синие фолианты философских трудов, научная фантастика в мягких обложках, книжки с картинками по истории искусства и еще куча неклассифицируемой литературы от побочных игроков книжного мира. В этом была вся Кора: сначала она скупала книги невероятными объемами, потом страдала от того, что не успевает все это прочитать, а в итоге, увлекаясь уборкой, уносила на свалку полдома. «Я так развлекаюсь», – отмахивалась она от попыток указать ей на вопиющую абсурдность процедуры.
Впрочем, Вера всегда была только «за» возможность покопаться в книжках. Отобрала стопку многообещающих, полистала их за чаем, который Кора разлила из черного чайника, с легким сердцем вернула на место. То есть в огромную бесформенную библиофильскую кучу. Предложила свою помощь по перекладыванию книг в нечто более осмысленное, но пользу, увы, не принесла, поскольку стройной системы уборки так и не появилось.
– А это что такое? – спросила Вера, взяв в руки тонкую книжку в гибкой кожаной обложке. Внутри были пожелтевшие страницы, на них – узкий текст, будто стихи, и иллюстрации-зарисовки.
– Это… – Кора подошла к подруге, взяла книжку в руки и задумчиво ее полистала, – слушай не помню… А нет, вспомнила! Ну точно, да. Помнишь, я ездила на музыкальный фестиваль, вроде «Дорога домой» назывался?
Вера помотала головой.
– Лет пятнадцать назад. – добавила Кора, будто это должно было помочь. – Так вот, там, кроме музыки, был еще маркет со всякими безделушками. Не знаю, почему я это купила, но вообще после пары стаканчиков сангрии мне можно продать все, что угодно.
– В это я верю, – ответила Вера. – А фронтиспис где?
Кора растерянно посмотрела на узкий оборванный край листа первого листа. Без него у книги не было ни названия, ни автора, ни издательства.
– Ааа, – протянула Кора через несколько секунд. – Я там познакомилась с парнем. Мы вместе стали читать эту книгу, и ему она жутко понравилась, и я ему, кстати, тоже понравилась. Пришлось написать мой номер на первой странице и вырвать ее – ну чтобы он заодно и книжку мог такую себе найти.
– И что потом случилось с этим парнем?
– Ты издеваешься? – Кора недоуменно посмотрела на подругу. – Это же пятнадцать лет назад было, как я могу помнить?
Восхитившись избирательностью работы памяти Коры, Вера пыталась найти название книги в другом месте – но тщетно.
– Возьми ее себе. И вот это не забудь, – сказала Кора, протягивая Вере пакет с десятком книг добротной фантастики в твердой обложке. Черт возьми, вот где были эти книжки все это время, когда их священный долг был – доставать человека из хандры?
За вечер Вера прочитала книжечку в тонкой кожаной обложке целиком. Записанный в столбик текст оказался не стихами, а ритмично сложенными сказками. Сюжета в них было немного, никаких битв и поверженных драконов: скорее зарисовки сказочной жизни. Герои плавно перетекали из одной зарисовки в другую, обрастали характерами. Сказки показались Вере необычно ироничными и глубокими, и в то же время простыми и естественными.
В ночь с четверга на пятницу Вере снились кусты рябины, которые были просто кустами и просто цвели.
На следующий день она пыталась узнать о происхождении книги: вбивала строчки из текста в интернет-поисковике, бродила по сайтам книголюбов, нашла даже страничку того самого фестиваля, правда, из ценной информации там были только координаты Тульской области. В итоге, книжку опять целиком перечитала, уснула легко, и строчки сказок продолжали успокаивающе бродить по извилистым дорожкам ее сонного мозга.
В ночь с пятницы на субботу Вере снился костер, вокруг которого они сидели с друзьями и вглядывались в пляшущие огне фигуры.
В субботу Вера легко проснулась, но не спешила вставать. Она вспоминала сюжеты сказок. Воображала себе героев. Слушала их диалоги между собой, смотрела их глазами на мир, в котором эти счастливчики обитали. Потом поняла, что начинает путаться: невидимая княгиня – она принцессе бабушка? Или просто вроде подруги? А в баре с видом на закат подают алкоголь? Или только холодный чай с горячим льдом? Потянулась к книжечке в кожаной обложке и с ужасом не обнаружила там половины того, что только что вспомнила. Только не это! Неужели я сочинила, сама того не сознавая, продолжение? Настроение тут же испортилось, так что пришлось поднимать себя с постели и варить кофе. К фанфикам у Веры была устойчивая неприязнь: в конце концов, человек итак ничем не может гарантированно обладать в этом мире. Имеет он право хотя бы на собственно изобретенных героев? Никогда раньше Вера не посягала на чужое: она могла восхищаться героями, испытывать к ним отвращение или слегка в них влюбляться, но никогда, никогда она им ничего не приписывала. Хочешь сочинять – заведи себе своих персонажей. Весь остальной день Вера фрагментами перечитывала книги, полученные тоже от Коры, но обладающие такими бесспорными достоинствами, как фронтиспис с напечатанными на них названием, именем авторам и прочими успокаивающими цифрами.
В ночь с субботы на воскресенье Вере снились качели, подвешенные между трех берез, на которых можно было раскачаться так, что потом взлетаешь.
Вера проснулась мгновенно, в шесть утра, с невероятной ясностью сознания. Еле-еле она дождалась времени, когда прилично делать телефонные звонки, успокаивала себя бесконечной варкой кофе и наблюдением за воронами во дворе, и как только радио сообщило, что «Московское время – девять часов утра», схватила телефон и набрала Кору.
– На сколько ты уверена в той истории про покупку книги на фестивале «Дорога домой?» – спросила она, не здороваясь.
– Что? – сонно переспросила Кора. – -Ты в порядке?
– Я знаю, кто написал эту книгу.
– Какую книгу?
– Ну эту, в тонкой кожаной обложке.
– Супер! Кинь автора смс-кой, я ознакомлюсь с его прочими творениями.
– Не ознакомишься. Это я.
Кора что-то невнятно промычала
– Я и название вспомнила. Она называлась «Книга неизбежностей и жуток».
– Что еще за жутки? –
