жилой корпус наведаться.
В целом территория академии напоминала холм, на вершине которого располагался главный корпус, где проходили занятия. Остальные здания были ниже: столовая, спортзал, обширная площадь с фонтаном. Жилой корпус – светлое пятиэтажное здание – оказался дальше всех.
По сути, это было обычное общежитие, где проживали ребята, чьи дома были за пределами столицы. Таких было большинство, процентов восемьдесят. Редко тут можно было встретиться с учениками со столичной пропиской, но это зависело от их финансового положения и свободных мест (существовало предположение, что решающим фактором было все же первое условие). Академия отличалась еще и тем, что частично выступала в роли школы-интерната. Именно по этой программе поступил Ризар, сменив один детский дом на другой.
Каждому году обучения соответствовал свой этаж, а условия проживания и количество соседей зависели от успеваемости. Если ты отличник, то живешь в отдельной комнате. Таких выделялось по четыре на каждый год. Остальным приходилось ютиться с двумя или четырьмя сожителями.
Девочек направили в правое крыло, мальчиков – в левое. Комната Ризара оказалась в конце коридора. Без каких-либо мыслей он ввел пароль на электронном замке, да так и замер на пороге.
Комната была самой обычной: маленькой, такой, чтобы туда помещалась, кровать, два шкафа да письменный стол. Но при виде нетронутых покрывал на кровати, чистой поверхности стола без единой непристойной надписи, у него неожиданно задрожали ноги.
Эта комната его, только его. Никто не будет бегать ночью каждые десять минут в туалет, не включит спозаранку на полной громкости тупую передачу, не станет прятать его вещи по чужим сумкам. Теперь он волен сам организовывать свой день, не считаясь с режимом, установленным воспитателем. И что важнее, больше ему не придется притворяться, что он не видит косых взглядом в спину и не слышит лживых слухов о самом себе.
Голова закружилась, и он, шатаясь, кротко опустился на кровать. Ни одна пружина не заскрипела, и матрас не прогнулся до пола. Ризар прикрыл рот рукой, борясь с приступом.
Казалось, он вот-вот заплачет.
– Все ученики, которые обладают магией, – послышался из коридора звонкий голос учительницы, – пожалуйста, подойдите ко мне. По правилам академии перед началом учебы каждый из вас обязан пройти общий медицинский осмотр.
Ризар покачал головой и глубоко вдохнул. Дыхание постепенно выровнялось. Он не плакал вот уже пять лет и сейчас тоже не заплачет. Но перед тем, как покинуть комнату, он бережно коснулся пушистого пледа на кровати.
* * *
Она отважилась снова принять человеческий облик, только когда удостоверилась, что за ней и в самом деле никто не идет. А потом принялась спускаться по спутанным горным тропам. Изредка по дороге встречались низенькие сущие деревья без единого листа. Сейчас самый сезон увядания, вот когда температура немного спадет, тогда, возможно, и фрукты будут.
До ее чуткого уха донесся вкрадчивый шепот. Она значительно замедлилась и начала продвигаться бесшумно, точно хищник, крадущийся к добыче. Ага! Чуть ниже трое демонят копались в камнях и временами украдкой поглядывали на поселение. Кто-то был перепуган настолько, что сам не замечал, что вот уже несколько минут стучит по одному и тому же камню. Уж этого трусишку он хорошо знала – Демир. А тот, что посмелее, Иблис, пытался шепотом его заверить, что уж сюда никто не заберется. И только девчонка, Мара, шустро раскапывала ямки и то и дело подгоняла мальчишек.
Когда Демир очухался, он нервно отошел на несколько шагов, выискивая новую трещину. И оказался рядом с камнем, за которым она пряталась.
– Ага! – закричала она и схватила его в охапку. – Поймала!
Мальчик завизжал, замахал ногами. А она торжественно скакала вокруг камня, помахивая им, как трофеем. При виде нее остальные демонята рассмеялись.
– Ниджи! – Мара бросилась к ней и крепко ухватила за ногу.
Та пошатнулась, но вместо упрека только рассмеялась.
– А я сделала такой же хвостик, – радостно объявила девочка и демонстративно тряхнула головой.
Волосы Мары были настолько короткими, что хвостик напоминал пучок коротких веточек. Несколько прядей и вовсе торчали в разные стороны. И все же она даже постаралась отыскать красную ленту, похожую на нее. Так что Ниджи одобрительно кивнула.
– Выглядишь просто отлично.
– Ниджи? – захныкал Демир у нее на руках.
Она подняла его над головой и заглянула в лицо.
– А кто еще это мог быть? Большой голодный демон?
Мальчик кротко кивнул. У него дрожали губы, а лицо покраснело от слез. Ниджи покачала головой и аккуратно поставила его на земле. Чуть подумала и на всякий случай еще нежно потрепала по колючим волосам.
– Ох, Демир, – вкрадчиво сказала она. – Тебе нужно быть храбрее.
– Я знаю…
– Знаешь, насколько важна храбрость? – строго перебила она его. – Здесь только так: или ты, или тебя. Плакать можно только когда ты точно знаешь, что никто не нападет со спины.
Она оглянулась на остальных и прищурилась.
– А что вы, малышня, тут вообще делаете?
– Собираем корешки! – торжественно объявил Иблис и указал на горку пухлых белых комочков с отростками.
Ниджи хлопнула в ладоши и с восторгом посмотрела на ребят.
– Ого, так вы, значит помогаете пополнять наши запасы?
Те гордо закивали, и даже Демир плакать перестал. Ниджи тем временем сунула руку в сумку и нащупала пару ягод.
– Ну что ж, для таких помощников у меня есть кое-какая награда. Та-дам!
Она протянула ладонь, и демонята хором воскликнули:
– Раскаленные ягоды!
– Они самые, – закивала Ниджи. – Для вас я самые сладкие выбрала.
Каждая ягода была не больше ногтя, но даже одну такую крошку раздобыть было сложно. Кусты с ними росли только среди рек лавы. Нередко те, кто отправлялся за ними, не возвращались. Зато не было на вкус ничего их лучше, и все дети только и мечтали о такой вкуснятине.
Каждому она раздала по три штуки, а остальные убрала.
– А ты не будешь? – пробормотал Демир.
Ниджи смущено улыбнулась.
– Я же их вам принесла, так что…
Но дети слушать ее не стали и каждый тут же протянул одну ягодку из своих. Ниджи переводила удивленный взгляд с одного демоненка на другого, а потом до слез рассмеялась, но с благодарностью приняла от каждого подарок.
– Давайте я помогу вам собрать корешки, – предложила она, – а потом все вместе пойдем в убежище.
Дети закивали. Перед тем как вернуться к работе, каждый из них закинул за щеку по ягодке. Демир чуть снова не расплакался, Мара нетерпеливо подпрыгивала на месте, и даже Иблис смягчился в лице. Все они наслаждались этой сладкой минутой, и вместе с этой мыслью на Ниджи обрушилась головокружительная сладость,
