Ознакомительная версия. Доступно 3 страниц из 11
шмотках, с тремя квартирами в центре Москвы, с виллой в Италии и на большом белом коне марки «Мерседес». И всем этим она поспешила попрекнуть Семёна.
— Семён! — Евдокия всегда грозно начинала разговор, носивший просветительский для мужа характер. — Помнишь, ты мечтал открыть своё дело, иметь свой бизнес?
— Да, mia amore… конечно… Это всегда было моей мечтой… Я очень этого желал и не раз об этом говорил… Конечно, дорогая… Но почему ты об этом вспомнила именно сейчас, вроде у нас всё есть?
— Я решила вложить деньги в бизнес.
— Прекрасная идея, mia amore! — Семён был открытым и лёгким на подъём, а потому с огоньком ухватился за предложение жены. — Очень рад это слышать! Моя любимая, ты меня всегда так поддерживаешь… Но чем заняться? Я бы хотел открыть барбершоп… или… может… пекарню… Хотя… я закончил двухмесячные курсы массажиста и могу открыть медицинский кабинет, как думаешь? Мне важно знать твоё мнение, дорогая!
— Я думаю открыть детский клуб, — как всегда пафосно ответила большая и строгая Евдокия.
— Бэби-клуб? А почему бэби-клуб? Или тебе понравился клуб, в который мы ходили, когда был день рождение у моей крестницы?
— Нет, дело не в этом… И мне там совершенно не понравилось, особенно родители этой крестницы… Но сейчас я хочу обсудить с тобой именно наш бизнес, наше общее дело!
— Великолепно, mia amore, продолжай! — на подъёме воскликнул Семён.
— Было бы очень удобно, чтобы помещение находилось недалеко от нашего дома. Я бы могла отводить Арика в клуб и оставлять его там на весь день, а нянечки присматривали бы за ним… Тогда у меня появилось бы время для хобби, я буду посещать бассейн, ходить на танцы, чаще видеться с подружками… Тем более что я категорически против ужасных государственных садов и школ, которые воспитывают из детей психов. А этот клуб был бы неплохой альтернативой для развития Арика.
— Да, mia amore, дорогая, ты как всегда права… И я абсолютно с тобой согласен, — ответил Семён, который, может, и не был с ней согласен, но согласился, поскольку деваться ему было некуда.
Брат умер, мать уехала в деревню и вела затворнический образ жизни, у школьных друзей были свои проблемы, жёны и дети, и разделить горе Семёна они не могли, да и не хотели. Он остался один на один со своей семьёй, о которой он так сильно мечтал, а его семьёй была Евдокия — большое ассиметричное существо с шестью пальцами на ногах, о которых знали только её родители и он, и неговорящий сын-аутист Арик. Евдокия в полной мере почувствовала свою власть над одиноким и беззащитным Семёном и с радостью ввела для него новые правила проживания в её квартире в виде указаний, запретов и наказаний.
В течение последующих трёх осенних месяцев Семён отпраздновал открытие и закрытие детского клуба, на который он истратил все оставшиеся после продажи квартиры деньги. Он снова оказался на мели. Мужчине было очень больно и стыдно перед друзьями и перед всеми людьми за всё, что происходит с ним и с его жизнью. Где-то глубоко внутри он понимал, что путь, по которому он идёт, неверный, но добренькому и мягкому человечку не хватало сил и мужества свернуть с этой тёмной тропы, по которой он шёл рядом со своей женой. Евдокия чётко топала по намеченному ею пути, где Семёну отвела роль добытчика, охотника и раба. Женщине было совершенно безразлично, откуда и каким образом супруг принесёт деньги в дом: будет ли он зарабатывать их благодаря своему бизнесу, или устроится на работу мясником, гробовщиком, красильщиком, или украдёт деньги у своих друзей, или распродаст всё своё имущество, или оформит на себя кредит — это не имело никакого значения. Благодаря хитрым психологическим приёмам, которым Евдокия обучилась у психологов, она стала для Семёна главнее и выше матери, сына, покойного брата и даже заменила ему Бога. Её желания становились всё более навязчивыми, а она — более требовательной и жестокой. Оказавшись без работы, Семён был не в состоянии удовлетворить амбиции алчной жены, за что постоянно получал оплеухи.
— Сём, мне сейчас же нужны деньги! — Евдокия закипала от злости.
— Дорогая… mia amore… сейчас такая ситуация… надо подождать… этот клуб забрал все деньги… — рядом с ней Семён ощущал себя червяком, полнейшим ничтожеством.
— Сёма, я всё прекрасно понимаю, у мужчин бывают какие-то трудности, проблемы, но мне, как нежной, слабой, утончённой девушке, это абсолютно неинтересно, да я и не должна в это вникать! Я люблю покупать новые платья, сумочки, ожерелья, раскашивать принцесс, печь блинчики и танцевать бачату! Пойми, я хрупкое воздушное создание, которое ничего не понимает ни в бизнесе, ни в ваших мужских делах! Мужчина создан добытчиком, а женщина — утончённой и милой, и я считаю, что каждый должен заниматься своим делом. Тебе, как мужчине, лучше знать, как преодолеть кризис и откуда достать денег, чтобы содержать меня, ну и своего сына тоже! — Евдокия говорила спокойно и сдержанно, избегая скандала и таким образом ещё больше манипулируя Семёном.
— Конечно, mia amore, ты как всегда права! Без вопросов… да, я всё решу сам, ни о чём не беспокойся…
После таких разговоров Семён чувствовал себя обессиленным и совершенно истощённым. А чтобы Евдокию не раздражала грустная физиономия мужа, она деликатно просила его уйти из дома на улицу и прихватить с собой надоедливого приставалу Арика. После долгих ночных прогулок Семён возвращался домой с новой идей, чем радовал жену и снова получал право разделить с ней ложе.
За время брака с Евдокией Семён сильно постарел. Его сухое и серое лицо покрылось многочисленными мелкими морщинами, голова полысела, глаза потухли, а тело стало дряблым и жирным. Семён окончательно перестал следить за собой. Он носил грязные, рваные и мятые рубашки и штаны, дырявые ботинки, а вместо сумки у него был пакет-майка из продуктового магазина. Он никогда никому не жаловался на жизнь с Евдокией, даже когда его друзья открыто спрашивали, всё ли нравится ему в его жизни, всё ли устраивает, а он лишь с испугом и страхом в глазах нервно и прерывисто отвечал:
— Да… конечно… Почему спрашиваете? Всё хорошо… все нормально…
Когда Евдокия узнавала, что кто-либо из его друзей задаёт такие вопросы, встречаться с ними далее запрещалось.
Жизнь Евдокии с Семёном складывалась совсем иначе. Женитьба на Семёне была для женщины удачей, хотя она до последнего не признавала этот факт. В браке с Семёном ей не нужно было работать, заниматься домашними делами, готовкой, уборкой, стиркой, воспитанием ребёнка. Все
Ознакомительная версия. Доступно 3 страниц из 11
