Голоса звучали гневно и неразборчиво, как на базаре. Слова гулким эхом разносились по залу. Ничуть не смущенный тем, что его не заметили, Цзянь ворвался в Зал просвещенных мыслей вместе с Хораши и Ригой. Только когда он подошел к спорящим почти вплотную, на него наконец обратили внимание.
Простолюдинка, которая вмешалась в учебный бой, стояла в кругу и отругивалась. Увидев Цзяня, она ткнула пальцем ему через плечо и поинтересовалась:
— Во имя юбок Королевы, это еще что такое?
Цзянь вспыхнул от негодования. Он не привык к таким приветствиям.
— Да как ты смеешь… ты обращаешься к…
Под взглядом этой женщины слова застряли у него в горле.
— Я не о тебе, а о них, — и она снова указала ему за плечо.
Цзянь непокорно вздернул подбородок:
— Это мои прислужники. Они исполняют мои приказы и заботятся о моих удо…
— Вон. Вы распущены.
Цзянь не собирался сдаваться так легко.
— Но они мне необходимы!
— Сейчас же вон!
Бедные слуги затоптались, не зная, кому повиноваться, и пытаясь спрятаться друг за друга. Наконец, к огромной досаде Цзяня, они приняли сторону этой громкоголосой простолюдинки. Девочка-виночерпий, заливаясь слезами, приблизилась к Цзяню, с поклоном протянула ему кубок и поспешно вышла. Остальные последовали за ней. Хораши и Рига, верные стражи, с вызовом сложили руки на груди и остались стоять.
Женщина вновь взглянула на Фаару.
— Что и подтверждает мою правоту!
Фаару встал между Цзянем и незнакомкой.
— Великий спаситель народов Чжун, позвольте представить вам мастера Линь Тайши из школы Шепчущих Ветров семьи Чжан. Фамильный стиль…
— Довольно, Фаару, — перебила та, не сводя глаз с Цзяня.
— Это просто возмутительно, дядя, — в присутствии Фаару Цзяню стало спокойнее. — Мои занятия крайне важны, в них не вправе вмешиваться какие-то простолюдины…
Голос Цзяня оборвался. Юноша впервые заметил тяжелое молчание остальных. На лицах присутствующих было мало радости. Ван как будто собирался в бой. Синсин казался смертельно обиженным, Сун громко шмыгал носом, словно сдерживал слезы. Единственным человеком, не выказывавшим ни горя, ни гнева, была эта самая Линь Тайши. Кто она такая? Кто вообще слышал о мастере, не желающем перечислять своих предков? Наставники в первую очередь заставили Цзяня вызубрить их родословную, когда взялись за его обучение. Разве она не гордится своим происхождением?
Цзянь заставил себя посмотреть ей в лицо — и отвел глаза, как только их взгляды столкнулись. Он поймал себя на том, что внимательно изучает собственные ноги.
— Мастер Линь… — промямлил он.
Он вновь попытался взглянуть женщине в лицо, но эти глаза… И во второй раз Цзянь уперся взглядом в пол, а затем посмотрел на своих сторонников.
— Наставники, в чем дело?
Нинчжу сложил руки на груди.
— Мастер Линь полагает, что мы скверно вас обучаем.
— Она считает, что мы — люди, посвятившие вам жизнь, — не нужны здесь, — добавил Сун.
— Она утверждает, будто мы плохие и никчемные наставники, — сказал Хили.
— Она посмела обвинить меня в мошенничестве! — подхватил Чан.
— Ну, ну, — вмешался Фаару. — Я уверен, госпожа посланница не это имела в виду…
Тайши усмехнулась:
— О нет. Именно это. Вы, самозванцы и подхалимы, позорите свое звание и положение.
Услышав это, мастера взорвались. Молчали только Тайши и Фаару, которому явно было неловко и боязно. А вот Тайши, казалось, скучала. Она достала из кармана персик и надкусила его.
— Ну, ну, — повторил Фаару, размахивая руками в тщетной попытке всех успокоить. — Давайте соблюдать правила приличия!
— Она сказала мне в глаза, что я купил свое звание! — воскликнул Синсин.
— Когда вы разорили школу мастера Чэня, а потом заняли его место… — начал было Ван.
— Как вы смеете! Школа законно перешла в мои руки!
Наставники набросились друг на друга так, что их чуть не пришлось разнимать. Все мастера потрясали кулаками и уверяли, что именно их умения необходимы в войне против орд Катуа.
— А если Цзяню придется сражаться с конниками? Стиль моей семьи — владение копьем! У Хана больше конных воинов, чем звезд на небе!
— А если он столкнется с лучниками? Я обучаю своих подопечных ловить стрелы на лету!
Цзянь кивал всем по очереди. Каждый из наставников играл особую роль в его обучении. Без них он не достиг бы таких высот.
— Сами видите, госпожа посланница, — произнес Фаару. — Вот почему я собрал столь разных наставников со всех концов земли. Наш Предреченный герой будет готов к любым неожиданностям.
Тайши бросила косточку от персика через плечо, вытерла пальцы о свое крестьянское платье и вскинула руку, приказывая мастерам молчать. Никто не послушался — и тогда она рявкнула так, что по залу словно гром раскатился:
— Тихо!
Зычное эхо повисло в воздухе, и от одного присутствия этой женщины у Цзяня волосы встали дыбом. Она устремила на него стальной взгляд и произнесла резко и властно:
— Покажи мне кулак, мальчик.
Да как она смеет? Никому не позволено обращаться к нему «мальчик». Она что, не знает, кто он такой? Но Цзянь не стал спорить. Он послушно поднял руку и сложил пальцы. Несомненно, это была просьба с подвохом. Цзянь уверенно заговорил:
— Есть разные типы кулаков в зависимости от семейного стиля.
Он сжал кулак и изогнул запястье.
— Это круглый кулак в стиле Ван.
Краем глаза он заметил, как Ван одобрительно кивнул: мастеру понравилось, что его имя назвали первым.
Цзянь сжал кулак слегка наискось.
— Режущий удар в стиле Чан.
Он выдвинул костяшку указательного пальца.
— Обезьяний кулак. Хили.
Он повернул кулак костяшками вверх.
— Кулак-нож. Стиль Бай.
Разжал ладонь.
— Неудержимый рубящий удар. Стиль Синсин.
Ван фыркнул:
— Это вообще не кулак.
И два наставника опять сцепились.
Цзянь покраснел. Такие ссоры происходили часто, но, как правило, за закрытыми дверьми. Ван и Синсин были для него все равно что дядюшки. Он продолжал, согнув пальцы, как когти:
— Орлиный кулак. Стиль Луда…
Тайши подняла руку.
— Довольно. Покажи мне защиту.
Цзянь повиновался. На сей раз он начал со стиля мастера Нинчжу, поскольку не успел продемонстрировать прямой удар кулаком в стиле Нин. Он скрестил запястья.
