Более того, именно благодаря Клоду Лелушу год спустя, в 1958 году, фильм «Летят журавли» был отобран в официальную программу Каннского кинофестиваля, где получил первую в истории Советского Союза «Золотую пальмовую ветвь». Это было прекрасное время, полное романтики. Алексей Баталов, которому исполнилось двадцать восемь лет, рассказал мне, что когда они с Татьяной Самойловой узнали, что фильм «Летят журавли» получил «Золотую пальмовую ветвь», это стало для них настолько неожиданным, что они побежали по магазинам Канн в поисках нарядного платья, чтобы подняться на сцену Дворца фестивалей. В фильме «Летят журавли» Татьяна Самойлова сыграла свою первую и, возможно, лучшую роль в кино, которая сразу принесла ей славу.
Как и все дети моего возраста, я ходил в школу и вел активную внешкольную жизнь. В девять лет меня приняли в пионеры. Мы носили белые рубашки и красные галстуки, которыми очень гордились. Вопреки тому, что можно услышать, пионерская организация была отличным способом учить детей общаться между собой, готовиться к активной жизни, проявлять свои лучшие человеческие качества. Короче, это была школа будущих лидеров. После уроков мы занимались спортом и музыкой. Разучивали пионерские песни, готовили спектакли к школьным праздникам. Кстати, все мои четверо детей выросли на пионерских песнях, которые мы слушали в машине во время наших многочисленных путешествий. Эти песни полны оптимизма и патриотизма, они очень мелодичны. Искренне жалею, что сегодня в России нет пионеров или подобной им организации. Это может привести к фрагментации общества, делению его на религиозные и языковые общины и другим проблемам, которых не было в Советском Союзе.
Французская культура вошла в мою жизнь с детства, прежде всего через литературу. Моими любимыми писателями были Александр Дюма и Жюль Верн. Читая их произведения, я мечтал о приключениях и путешествиях. Любопытно, что среди этих книг не было «Мишеля Строгова», познакомившего многих молодых французов с Россией. Во времена Советского Союза эта книга не переводилась и не публиковалась, возможно, потому, что она была о царской дореволюционной России. Я открыл ее для себя, когда приехал работать в Париж, благодаря телесериалу, снятому по этому роману, с прекрасными актерами и чудесной музыкой Владимира Космы.
А потом я открыл для себя «Маленького принца» Антуана де Сент-Экзюпери. Я помню тот день, как будто это было вчера. Я собирался на улицу, когда услышал по радио голос Маленького принца в исполнении великой советской актрисы Марии Бабановой. Этот голос заставил меня забыть обо всем на свете. Я не мог сдвинуться с места. Я остался у радиоприемника до конца спектакля, забыв обо всем. Меня буквально заворожила эта философская сказка, которая поразила меня и стала моей библией. Поскольку я впервые услышал «Маленького принца» на русском языке, для меня Маленький принц – русский: это может показаться странным, но это так. Когда я прочитал «Маленького принца» по-французски, он не произвел на меня такого же сильного впечатления, как на моем родном языке. «Маленький принц» познакомил меня с Антуаном де Сент-Экзюпери, который стал моим любимым писателем. Я чувствую себя близким к нему по духу его гуманистической философии.
События международной жизни в детстве меня мало волновали. Конечно, как и мои родители, я следил за тем, что происходит в мире, прежде всего благодаря радио, телевидению и газетам. У нас в квартире был радиоприемник, который работал весь день, с утра до вечера. Эту привычку советские люди сохранили со времен войны, чтобы узнавать новости с фронта.
Благодаря радио 4 октября 1957 года я узнал о запуске первого спутника. 12 апреля 1961 года я узнал, что первый человек отправился в космос на борту космического корабля «Восток» и что этим человеком был Юрий Гагарин. Я помню народное ликование, охватившее всю страну. Люди вышли на улицы Москвы и направились на Красную площадь, чтобы выразить свою радость и гордость. В школе тоже прекратили занятия, и мы вышли на улицу. Такие моменты не забываются.
Также по радио поздней ночью 22 ноября 1963 года я узнал об убийстве президента США Джона Кеннеди. Я помню ужас, который охватил меня и моих родителей. Мы не могли себе представить, что президент самой могущественной страны в мире может быть убит так глупо. Несмотря на Карибский кризис октября 1962 года, который поставил мир на грань новой мировой войны, я испытывал скорее симпатию к молодому американскому президенту, при котором советско-американские отношения развивались в целом неплохо и у которого хватило мудрости и хладнокровия найти достойное решение Карибского кризиса. Потому что не следует забывать, что если Советский Союз вывел свои ракеты с Кубы, Соединенные Штаты также убрали свои ракеты, которые они разместили в Турции в 1961 году.
Глава III. Учеба в Московском государственном институте международных отношений
В июне 1966 года я окончил среднюю школу № 49 на 3-й Фрунзенской улице, недалеко от стадиона Лужники.
Будучи болельщиком «Спартака», я часто ходил на стадион с моими школьными друзьями. После уроков приходил домой переодеться и возвращался на школьный двор, где мы часами играли в футбол. Он был тогда моим главным увлечением. Я восхищался бразильцем Пеле, португальцем Эйсебио, голландцем Кройфом.
Я был прилежным учеником, окончил школу с золотой медалью и поступил в Московский государственный институт международных отношений (МГИМО) после сдачи вступительных экзаменов по географии и английскому языку. Золотая медаль освобождала меня от других вступительных экзаменов, чтобы попасть в этот престижный институт, который готовил будущих дипломатов, специалистов по внешней торговле, журналистов и юристов, специализирующихся на международной тематике. Начинался новый этап моей жизни.
В институте в качестве первого иностранного языка мне дали французский. Это может показаться парадоксальным, но никто не интересовался у студента, какой иностранный язык он хочет изучать. Это было сделано для того, чтобы студенты изучали все иностранные языки. До этого мои знания французского языка были более чем скромными. Я начал изучать язык Мольера с восемнадцати лет. Хорошо помню свою первую учительницу французского, Марию Михайловну Анфилофьеву, которая провела с мужем несколько лет во Франции и помогла нам полюбить французский язык благодаря песням и книгам. Первой песней, которую я выучил, была «Маржолен» Франсиса Лемарка. Я до сих пор ее хорошо помню: «Маржолен, ты такая красивая / Маржолен, пришла весна / Маржолен, я служил в армии / Но сегодня я возвращаюсь к тебе».
Это тот же самый Франсис Лемарк, который исполнял знаменитую песню «Подмосковные вечера» на французском языке. Эта песня написана к Всемирному фестивалю молодежи и студентов в Москве в 1957 году. Лемарк адаптировал эту мелодию для создания песни «Время цветения ландышей».
Таким образом, моими преподавателями французского языка были Шарль Азнавур и Эдит Пиаф, Жорж Брассенс и Жак Брель, Мишель Сарду и Серж Лама, Джо Дассен и Клод Франсуа. Песня всегда играла важную роль в моей жизни. Помню вечера, которые отец проводил со своими друзьями. Они часто заканчивались популярными русскими песнями. С тех пор я знаю наизусть многие русские народные песни. До появления проигрывателя песня была актом духовного единения друзей, собравшихся вокруг стола. Так было в России, так было и во Франции, да и в других странах. Шарль Азнавур рассказывал мне об этом. Я помню итальянский фильм «Дерево для сабо» братьев Ольми. Фильм начинается со сцены возвращения итальянских крестьянок с поля. Действие фильма происходит в девятнадцатом веке где-то на юге Италии. Женщины идут по дороге и поют народную песню. Меня до глубины души тронула эта сцена: ведь такая же сцена могла происходить и в России. Именно в народных песнях мы находим наши общие корни принадлежности к единой европейской цивилизации.
