портрете
И, разложив цветы, заплачет, не стыдясь.
А после он сойдёт на берег шумной речки,
И сядет на траву, и будет вдаль смотреть…
Что вспомнит: отчий дом, прощанье, поле сечи
Иль пацанов-друзей, бегущих прямо в смерть?
Солдат, герой Руси, больной и одинокий,
Покой родной земле вернул когда-то он.
Над ним лишь синева да ветерок с востока
Несёт издалека церковный скорбный звон.
Тишина
Тишине не нужно строчек,
В строчках звуки есть, слова -
Пусть слабейшие из прочих,
Пусть рождённые едва,
Недоношенные даже -
Иль в агонии уже…
Тишине ль до нашей блажи,
Нашей ловли миражей?!
Тишь болотом злым раскисла -
Лишний шаг и канешь в муть…
Тишина не ищет смысла -
Ей бы только затянуть.
В поиске увязших строчек
Через топь бреду одна,
Зыбки кочки многоточий -
И ремарка40: "Тишина".
Сны
Чужие
Я по ступенькам тишины
Взбираюсь на вершину ночи.
Приблудные чужие сны
Меня чаруют и морочат.
Одна в нестройном их ряду –
Летят в окно, ползут из трещин,
Сулят удачу, грех, нужду –
Но как узнать, который вещий?
Но всё же с них сбираю дань,
Хватаю за руку с поличным,
Стираю призрачную грань,
Что не стирается обычно.
А кто-то спит в пустынной мгле,
Бессоньем мучимый, как жаждой,
За сны его в моем столе
Я заплачу сполна однажды.
Во искупление вины
К адепту41 краденых сокровищ
Ворвутся в явь чужие сны,
Рождая сонмами42 чудовищ.
Свои
Поднявшись на вершину ночи,
Я вижу собственные сны –
Они тем ярче, чем короче,
И смыслу странному верны.
То ослепительно опасны,
То исцеляют как бальзам,
И озарен мир ежечасно
Молитвой неземным богам.
И ночь светлей дороги к раю,
А утром как в гробу темно,
Ведь, просыпаюсь, понимаю,
Что слов мне помнить не дано.
А эти звуки, эти строфы
Так совершенны, так чисты…
Я поднимаюсь на голгофу
Своей немыслимой мечты.
Кто кого
Победы не бывает без потерь:
Пусть мой ты, но и я твоя теперь –
Коса на камень… Кто из нас сильней?
Своё главенство утвердить сумей.
Похоже, век в войнушки нам играть…
Всё ближе, ближе вражеская рать.
Придёшь, увидишь, победишь меня –
Но примешь в дар троянского коня43 –
В одно мгновенье в прах повержен ты.
Тут я сжигаю за собой мосты,
Рублю узлы – но вдруг неверный шаг –
И в пору мне бросать уж белый флаг.
Так день за днём: триумф, разгром, реванш,
И бесконечен поединок наш.
Под силу лишь предутренним часам
Покой вернуть поверженным врагам.
И дом тогда наш перемирью рад,
Объятье не похоже на захват.
Но луч стрелой сорвался с тетивы –
И слышен крик: «Держись, иду на вы!44»
Всё, жребий брошен, пройдена черта-
Жаль, ноет ахиллесова пята45.
Не томись
Быть – не быть… под таинство левкоев46
Не томись на сотни лет вперёд.
Рана, что смертельно беспокоит,
До рассвета, может, заживёт.
Все дороги в Рим? – послушной нитью
За судьбой-иглой сплетая гладь,
Позаботься, чтоб в канве событий
И обратно стёжку отыскать.
Ведь блаженства миг, сверкнув зарницей,
Скатится по мокрому стеклу.
Небо как магнит для пленной птицы,
Клетка настежь – боязно крылу.
Выбрав путь из прочих самый верный,
Всё ж тверди: «Спаси и сохрани».
Пусть до звёзд – а не минуешь терний47,
В поле хоть – не обойти стерни48.
Шутовство
А суицид иль передоз -
По сути не одно ли тоже? -
Для тех, кто не слыхал угроз,
Для тех, кто не смирился с ложью.
Той ложью, что как тля и ржа
Везде проникла, всё проела
И, чёрным вороном кружа,
Пометила слова и дело.
Не согласившиеся с ней
Одежды странные носили
И, отличаясь всё сильней,
Клялись исправиться в могиле.
Они лепились у костров,
Они разучивали гимны
Луне и ветру, между строк
Вставляя боль вражды старинной.
Уже не лезли на рожон
И, оставаясь между прочим,
Считали, что коль бунт смешон,
То приговор навек отсрочен.
Но шутовство не смех, а грех,
И слабость – повод к страшной мести.
Смысл жестов: бей уродов всех!
Без смысла жизнь смысл ищет в жести.
А вены резать иль колоть -
Лишь способы уйти от боли.
Душа живая рушит плоть,
Стремясь на волю.
Пустота
(из поэмы «Арто транс», посвященной Джиму Моррисону)
В дешёвом баре «Жизнь» вкус виски пресен,
Загулов прошлых поутихла прыть –
По-прежнему, мир очень хочет песен,
Но позабыл он, чем за них платить.
По спецзаказу – рейтинг суррогата
В трескучем глянце псевдомастерства,
Потомки музыкальных автоматов
Меняются, отметившись едва.
Оплывший мир впал в старческую вялость –
Маразм души за взглядом мертвеца…
Мозг подрывать у многих получалось,
Но виртуозно ты взрывал сердца -
И освещали темноту осколки,
И ночь сгорала в зареве атак…
В клубящемся дыму торчим без толку,
Бездарной духотой сгущаем мрак.
С надеждой мы прочли в былых заветах,
Что повелел верховнейший судья:
Жизнь бунтаря, пророка и поэта
Оправдывает мерзость бытия.
Корабль дураков завис у пирса,
Мы пафосно вдоль борта держим путь.
Ну что же ты так в небо торопился? –
Ты мог бы нашей жизни смысл вернуть.
Праздник
Грею руки над костром,
Грею душу над любовью,
И дежурит в изголовье
Смерть на празднике моём.
Праздник, сотканный из слёз,
Из луны, из сновидений.
Тени, полные сомнений,
Он в подарок мне принёс.
И продолжив в зеркалах
Анфиладу49 тёмных комнат,
Завещал он мне запомнить,
Как с мечтой сплетался страх.
Календарь начав с нуля,
Тризной50 обрамляя балы,
Он расставил как попало
Шахматы без короля.
Новый день лишил он сил,
В танце закружил химеры51,
И бессмертье высшей мерой
Наказанья объявил.
Беспробудный карнавал -
Маски прячутся за лица,
И приходится смириться
С тем, что ты мне не сказал.
Оставляя настежь дом,
