Так проходит час, другой... На горизонте стеной льёт, но до нас пока не доходит. Никто почти не разговаривает - все тревожно вглядываются в почерневшую даль. Лишь усталые громкие выкрики гребцов и быстрый темп барабана разносятся в сгустившимся воздухе. И шум разбивающейся о борт темной воды, иногда переливающейся через на палубу - так высоко поднимаются пенные гребни. Я вся мокрая уже от этих волн, но вставать из своего закоулка страшно. Тут веревки, и есть за что держаться...Время невыносимо медленно ползет. Я думала, буду бояться наступления утра, потому как, стоит сойти на землю, и мне придётся объясняться с ярлом, но сейчас я мечтаю о суше как никогда.
- Ближе к берегу надо, - бросает кто-то из гребцов.
- Нет, мы мимо Хебюди, там подводные скалы и мель...- отвечает другой.
Тихий злой вздох, и вновь только удары барабана.
- На, поешь.
Бьорк появляется неожиданно, загораживая своей массивной фигурой затянутое серой хмарью солнце.
- Я не голодна...- качаю я в ответ головой, силясь разглядеть его лицо.
Приставляю козырьком ладонь ко лбу, вскидывая подбородок вверх и щурясь. Льняная рубаха Бьорка мокрая от брызг воды и пота. От мощного тела пышет жаром, во всей позе сквозит злая усталость. Я видела, что сразу после завтрака Хотборк заменил одного из гребцов, выбившегося из сил. И отошел от весел, получается, только сейчас.
- Спасибо за мазь, помогает, - добавляю вежливо, чтобы сгладить свой отказ, и киваю за заживающие ступни.
Мазь действительно творила чудеса. Никогда не видела, чтобы ожоги сходили так быстро. Если бы я верила в волшебство, я бы решила, что это оно. Хотборк даже бровью не ведет в ответ на мою благодарность, только снова тычет куском сыра мне прямо в нос.
- Ешь сейчас,- повторяет сурово.
- Да не хочу я!
- Потом поздно будет, - и опять целится едой в мой несчастный носик.
Да что он настырный такой! Я успеваю увернуться и кидаю на своего "хозяина" полный возмущения взгляд. Он на это страдальчески вздыхает и закатывает глаза, всем видом показывая, как ему со мной - дурой тяжело.
- К ночи шторм нас нагонит. Будет рвать, если позже. Итак зеленая,- цедит сквозь зубы "хозяин". И опять чертов сыр прилетает мне прямо в лицо вместе с напутствием,- Сейчас ешь, Хельга.
Я сдаюсь. Не потому, что вняла его доводам, а потому что у меня складывается стойкое впечатление, что иначе в меня этот несчастный сыр насильно затолкают, а такого унижения я не переживу. Показательно откусываю большой кусок, хмуро смотря на моментально криво заулыбавшегося Хотборка и тщательно жую. Про себя отмечаю, что сыр, хоть и твердоват, невероятно вкусный...Второй раз откусываю с уже большим энтузиазмом. В желудке довольно муркает, и это злит. Почему какой-то неотесанный средневековый дядька знает, когда я голодна лучше, чем я сама.
Хотборк в это время садится рядом, случайно или специально вжимаясь в меня влажным от пота плечом, и я с опаской кошусь на воина. Отодвинуться не решаюсь. Возможно, он не замечает даже, такой усталый и задумчивый у него вид. А вот буду ёрзать- точно заметит... Ярл трёт лицо ладонями и глухо интересуется.
- Может ты погоду заговаривать умеешь, а, Хельга? Была бы неплохо. Ульрих может. Как ближе подойдет- начнет, но он мужчина...Может, поможешь ему?
- И что, что мужчина? - не понимаю я.
Бьорк кидает на меня подозрительный взгляд.
- Значит слабее...У вас разве не так же?
- Мужчины слабее женщин? - мне становится так весело, что я издаю хрюкающий смешок. В голове проносятся образы парочки моих непутевых приятелей.
- Да-а-а, часто так же...О-о-очень часто!
- Я про колдовство,- возмущенно рыкает воин, сжав кулаки.
- Насчет этого не знаю,- примирительно пожимаю плечами, сдерживая улыбку. А то у моего собеседника уже желваки заходили...
Бьорк молчит, щурясь и препарируя пытливым взглядом моё лицо.
- Значит, не поможешь? - вкрадчиво повторяет.
-Я не умею...
- А не ты вообще наслала? - совсем тихо спрашивает, поглядывая на двух воинов, сидящих ближе всего к нам,- Нашептывают, что ты...
- Да не умею я! - я наоборот повышаю голос от возмущения,- И мне что? Жить надоело?!
Хотборк криво ухмыляется и смачно сплевывает прямо рядом с моей босой ногой...Свин.
- Ну, раз не надоело...
На этом встаёт и уходит опять на весла, оставляя мне после себя флягу с водой и новую пищу для размышлений.
***
Как и предсказывал Бьорк, шторм настиг нас на закате, несмотря на все старания гребцов убежать от надвигающейся стеной стихии. Сначала полил дождь, косой, сильный, нещадно бьющий по лицу, лупящий по телу. Я свернулась калачиком между бочек и натянула холщовое одеяло на самый нос. Мрак накрыл все вокруг как-то разом, черные волны уже каждую секунду стали захлёстывать палубу. Лодку так сильно шатало, что передвигаться по ней, стоя, оказалось невозможным. Все крались, пытаясь хоть за что-то уцепиться и не выпасть за борт.
- В трюм живо! Давай! - воины торопливо начали отвязывать пленников, ругаясь себе под нос, и, разобравшись с путами, погнали их к небольшому люку, расположенному на корме нашего маленького корабля.
- И ты, ведьма! Давай, лезь! - какой-то дядька нетерпеливо хватает меня за локоть и тащит ко всем остальным пленникам, уже забившимся в крохотный трюм,- А то смоет же! Давай, живей, не до тебя!
Я сажусь на край люка, в растерянности смотря вниз. Прыгать мне просто некуда - люди итак набились туда как селедки. В кромешной почти тьме сверкающие молнии то и дело выхватывают вспышками хмурые злые глаза, обращенные на меня.
- Я ...Может я лучше...
Начинаю было возражать, решая остаться наверху, но варрав не даёт мне шансов и, сильно толкнув кулаком в спину, просто сбрасывает вниз.
Я падаю на какого-то скрючившегося мужика, потому что стоять в полный рост здесь невозможно- слишком низко потолок. Пленник возмущенно перекидывает меня на завизжавшую от страха девушку. Та отшатывается от меня как от прокаженной и так сильно вжимается в стену, что мне даже находится свободный пятачок...
- Простите...извините...простите...- невнятно бормочу, потирая ушибленные места и пристраиваясь на грязном полу.
Ответом мне служит сначала гнетущая тишина, а потом бессвязное бормотание всех пленников разом. Они начинают молиться. Нестройно, кто кому, но горячо и с душой. Поджимаю к себе колени, кладу на них подбородок. Стараюсь не думать о том, как сильно нас качает. Вспоминаю " Отче наш" и начинаю бормотать с ними заодно...Я не очень верю в Бога, но звук собственного голоса лучше, чем завывание ветра, шум обрушивающихся на нас волн, полные тревоги выкрики воинов и раскаты грома над самой головой. Всё, что угодно, лучше этого...Я устала бояться умереть. За последние сутки я слишком часто испытывала этот страх. И как же я устала...Мне кажется, я начинаю понимать солдат, кидающихся первыми в атаку…Так хотя бы адреналин перекроет этот липкий противный ужас, поселяющийся в душе, пока ты отсиживаешься где-нибудь в кустах, просто ждешь и на что-то надеешься...
