не знаю, что может понадобиться.
Парень чуть не споткнулся на ровном месте, услышав, как я сократила его имя.
— Слушай, Лера, не стоит записывать меня в лучшие друзья, усекла? — навис он надо мной, остановившись. — Если здесь кто-то что-то не услышал, то повторюсь, всю необходимую литературу получишь в библиотеке, — я растерянно кивнула.
Удовлетворённый ответом, он опять резко зашагал по коридору, не оглядываясь и не проверяя, иду я за ним или нет. Догнав парня, я приноровилась к его быстрому шагу и опять продолжила допрос:
— Хорошо, тогда хотя бы расскажи, как далеко отсюда город, и выпускают ли студентов, есть ли комендантские часы? Положена ли нам стипендия и где, всё-таки библиотека?
— Ну ты реально заучка! Сколько вопросов за секунду. Вижу не отстанешь. Ладно, слушай, — с наигранным вздохом снизошёл он. — Мы расположены на Синтайской скале. Высоко над Варийским морем. Раньше это была неприступная крепость, попасть в которую можно было только порталом, и то не просто. Но, когда замок отдали Школе, организовали мост для прохода на сушу. В ближайший город Шалияс ты сможешь попасть только по нему. Мост волшебный. Если разрешения нет — не пропустит. Так что придётся тебе таким у ректора обзавестись. Подъём в шесть, отбой — в десять. После этого времени по коридорам лучше не шляться.
«Блин, какой-то лагерь. Если с отбоем ещё можно как-то смириться, то такие подъёмы я не переживу. А как хорошо было на съёмной квартире. Эх, поскорее бы домой попасть», — мысленно взгрустнула я.
— Стипендия есть, — продолжал вещать Николай, — только учёба у тебя пока не началась, то есть официально ты не считаешься студенткой. Получать её начнёшь с сентября.
Огорчилась. Вроде свободна от учёбы и в город есть время пойти сувениры купить, а покупать особо и не за что. Приуныла.
— Библиотеку, так и быть, покажу, может хоть меньше вопросов задавать будешь, — с иронией заметил он. — А столовая вон там, — на следующем повороте и правда показался широкий проём в одной из стен, дверь была открыта и оттуда доносились вкусные запахи. Желудок заурчал. С утра в него попала всего лишь двойная порция экспрессо и больше ничего.
Как на зло, в этот момент из столовой показалась компания парней, один симпатичней другого. Завидев нас, они остановились и поздоровались:
— Привет, Николас. Кто это с тобой?
Я усмехнулась, как только не коверкают его имя.
— Да так, не важно. Навязали кураторство. Мы уже уходим, увидимся на поле. Пойдём, — это уже мне. И он снова пошёл дальше, а я осталась в шоке наблюдать, как удаляется его спина.
То есть я «не важно». Ну это уж слишком! Да что он о себе возомнил. Ещё и эти его знакомые почему-то шокировано уставились куда-то в район моей шеи. Ладони непроизвольно сжались в кулаки. Ну всё! Это однозначно война!
— Привет! Я Лера, рада была познакомиться! — бросила застывшим истуканами парням и рванула за куратором, желая хорошенько ему задать. Он что, элементарным правилам вежливости не научился? Да в чём вообще его проблема?
Догнав Николая, забежала вперёд него, загораживая проход, и гневно сверкая глазами, произнесла:
— Запомни, а если с памятью плохо, то запиши. Правило номер один: если ты мне нужен будешь, я достану тебя из-под земли, правило номер два: ты общаешься со мной вежливо и уравновешенно и правило номер три: если я задаю вопрос — ты отвечаешь. Усёк?
Отодвинув меня словно пушинку, он, будто всё, что я сказала — ничего не значащий детский лепет, спокойно двинулся дальше, через пару шагов всё же повернувшись и усмехнувшись, добавил:
— Пошли, поборница правды. Ушла бы сразу, как я просил, было бы у тебя на одну проблему меньше. По крайней мере, хотя бы этот месяц, что остался до учёбы.
— В смысле? — опешила я от такого поворота.
— Они с летней практики прибыли, должны были завтра отправиться по домам. А теперь вряд ли. Ты же дала им во всей красе знак магии сиятельных рассмотреть. Так что готовься, — насмешливо протянул он.
— К чему? — на автомате недоуменно спросила я.
— Как минимум к настойчивым ухаживаниям, ну или к настойчивым предложениям о подписании пожизненного договора найма. У кого на что фантазии хватит, — соизволил он объяснить. — Их отцы — не последние люди в трёх других, не нашей империи: советник, начальник тайной полиции и министр. А магия сиятельных не давалась никому вот уже столетия три-четыре. Хотя, может, я зря беспокоился, и ты не против такого повышенного внимания?
Я приуныла и сникла. Это мне что, теперь каждого в корыстных целях подозревать? А меня с такой магией вообще отсюда отпустят? Наверное что-то промелькнуло на моём лице, потому как куратор снизошёл до утешения:
— Да ладно тебе, не парься. Постарайся меньше выходить из комнаты, а лучше выбери кого-нибудь из них. Остальные отстанут, — ехидненько посоветовал он.
После таких новостей желание «разобраться» с парнем резко сошло на нет. Да и вроде как помочь ведь пытался. Правда было бы лучше, если бы заранее объяснил всё.
Угрюмо перебирала ногами, следуя за ним. И как теперь в столовую или библиотеку показаться? А ведь в любом случае придётся там появляться. У меня уже и сейчас от голода начало сводить желудок. Нет, если хорошенько подумать, то ведь это им что-то от меня нужно, а не мне. Ну пускай и стараются. А я что? Меня ведь предупредили, значит на провокации поддаваться не буду. А там может и сами отстанут, поняв, что ничего не выйдет.
Узнать бы, что же это за магия сиятельных, а то столько шуму, но причина непонятна. Однако спрашивать у Ника совершенно не хотелось. Опять бурчать начнёт или пошлёт в библиотеку или ещё хуже, информацию по крупицам выдавать. Лучше сама туда схожу и всё разузнаю. От него жизненно необходимо услышать ответ на другие вопросы, намного важнее, чем этот.
Пока размышляла над ситуацией, мы оказались у подножия лестницы. Надписи на стенах гласили, что здесь находится женское общежитие.
Начала подыматься по ступенькам, справедливо полагая, что нам именно сюда. Сзади послышалось покашливание.
— Лера, к твоему сведению, особ противоположенного пола сюда не пускают без разрешения комендантши. Пойдём, нам туда, — указал он на дверь, расположенную чуть поодаль от подножия лестницы.
Комендантша оказалась высокой и сухой, словно вобла, женщиной лет сорока
