мужчины всячески хотели помочь Матвею. Только вдруг заговорил бабушкин муж, Павел Петрович. Несмотря на то, что он не был отцом моей мамы и Али, они обе и их мужья, относились с огромным уважением к этому человеку.
— Разрешите и мне, раз уж я здесь сижу, высказаться!
Все замолчали.
— На мой взгляд, все они нуждаются друг в друге. Мы имеем троих людей с разными диагнозами, но лечение одно на всех — любовь! И пусть я — неисправимый романтик, но давно доказано, что любовь творит чудеса! Рома, вези Лизу, если, конечно, она согласится. И переночуй там с ними, чтобы убедиться, что Матвей не натворит бед. А она, в конце концов, взрослая девушка, если что-то пойдет не так, позвонит кому-нибудь из вас, и Роман, или Сергей, или я — поедем и заберем ее из логова этого… медведя!
Как говорится в сказках, на том и порешили… Когда поднялись из-за стола, я поняла, что сейчас кто-нибудь зайдет ко мне. И не ошиблась. Из-под опущенных ресниц наблюдала, как вошла бабушка, поправила одеяло, потрогала мой лоб. Видимо, не поняла, что я уже не сплю, потому что ничего не сказав, поцеловала меня в щеку и вышла.
Та-а-ак, и что же мне делать? Лиза, включи голову! Лиза, выключи сердце! Подумай, нужно ли это тебе? Все мои чувства восставали против самой формулировки этого вопроса! Нужно-нужно-нужно — кричало все во мне! И только мозг тихонечко выдавал: "Дура, эти два месяца убьют тебя! Зачем? Зачем бередить душу?" Хотя, собственно, разве легче мне от того, что Матвей где-то там, далеко? Разве я не вспоминаю о нем постоянно? Разве не думаю, не мечтаю, несмотря на то, что всегда считала, что мои фантазии неосуществимы? Так, может, стоит хоть раз в своей жизни рискнуть? Может, послушать сердце, которое столько лет тянется к нему?
Полночи я просидела в интернете — читала про Данину болезнь. Многого не понимала. И даже сделал для себя вывод, что для ребенка я скорее всего окажусь бесполезной. Но, с другой стороны, Матвею же кухарка нужна? Приготовить, постирать, убраться — это я умею! А там, по обстоятельствам!
Я встала с кровати рано утром — все в квартире спали. Сварила себе кофе, нашла в кухонном ящике мамино любимое печенье, открыла ноутбук и стала скачивать в него (вдруг там интернета нет?) разные рецепты, которые на мой взгляд, я могла бы попробовать приготовить. Я чувствовала себя так, как будто это не я, а кто-то другой, вчера спал целый день и был болен. Я же ощущала себя отдохнувшей, совершенно здоровой и готовой сделать все, чтобы помочь двум одиноким мужчинам…
В кухню тихонько прокралась мама.
— Лиза, ты зачем встала?
Она поцеловала меня в лоб, видимо, тоже пробуя температуру, как в детстве.
— Мама, я абсолютно здорова. Даже кашель исчез.
— Разве так бывает? Три дня болела, а на четвертый — здорова?
— Бывает, как видишь!
Мама поставила турку с засыпанным в нее кофе — решила присоединиться ко мне.
— Лиза, дочка, мне нужно с тобой поговорить…
— Мама, я поеду, — перебила я ее.
Она резко повернулась от плиты и удивленно посмотрела на меня.
— Куда поедешь?
— Я все слышала вчера вечером. Весь ваш разговор. Я поеду к Матвею.
Мама, забыв про кофе, села на стул напротив меня.
— Лиза, я целую ночь думала. Может быть, все-таки не стоит этого делать. Ты — молодая, красивая девушка, у тебя…
Я не могла это слушать, перебила ее:
— …Вся жизнь впереди, и таких, как он будут сотни…. Знаю, мама, знаю. Только нет мне без него жизни. Люблю его. И другого мне не надо.
— Но Даня…
— Если с Даней не сумею найти общий язык, значит — я их не достойна!
— Глупости какие-то, — мама резко вскочила из-за стола, но было уже поздно, кофе с шипением вылился на плиту. — Ну, вот! Как всегда! Безрукая!
— Вытяжку включи, а-то Сергей сейчас от запаха горелого проснется!
… Я хорошо помню, как мы с бабушкой ездили в деревню к дедушке Ване, как работали у него на огромном огороде — пололи и копали картошку, чистили свеклу и морковку. Сейчас мы ездим иногда к нему, но огород такой большой там уже давно не садится — так яблони, груши, ну, его любимые помидоры и огурцы! Дедушка живет в деревеньке, расположенной неподалеку от нашего города. На автобусе ехать всего минут двадцать. И кажется поэтому, что это не деревня вовсе, а так, удаленная улочка нашего города.
Сейчас же Роман вез меня, мой чемодан с вещами и гитару, с которой я не расставалась, вот уже третий час в какие-то дебри! Полчаса как мы ехали по грунтовой дороге, подпрыгивая на ямах и кочках. Навстречу вместо дорогих и красивых машин, в городе встречающихся на каждом шагу, все чаще попадались трактора, исполинские зеленые комбайны и КАМАЗы, груженые зерном — видимо, началась уборка зерновых. Потом мы промчались вдоль деревенской улицы, и так как я знала название деревни — Любимовка, то догадалась, что скоро прибуду в точку назначения. Только Роман не торопился сворачивать к одному из милых деревянных деревенских домов. Он свернул на какую-то, совсем уж нетоптанную дорожку, которая вела… в сосновый лес! Сбоку от дороги стоял колодец с покрашенной в голубой цвет крышей. От колодца через дорогу вдруг понесся на всех парах маленький черный щенок. Роман затормозил так резко, что я ударилась лбом о приборную панель. Да так сильно, что искры из глаз посыпались — точно синячище будет! Да хороша же я предстану перед светлые очи своего будущего работодателя! Я старалась заставить себя думать о нем именно в таком ключе. И вести себя соответствующе…
Роман выскочил на дорогу, я выползла следом. Совершенно невредимый, щенок крутился возле наших ног — лопоухий, совершенно черный, без единого пятнышка, длинноногий, с "улыбкой" во всю свою смешную мордочку. Рома потрепал его за ухом:
— Явно дворняга! Но какой замечательный! Только худющий…
Да, ребра были хорошо видны под гладкой короткой щерсткой.
— Лиза, давай его сосисками покормим! Там в сумке, что Аля складывала…
Я пошла к машине, потом остановилась и вернулась назад.
— Рома, давай лучше его возьмем с собой!
Он задумался.
— Не знаю, что Матвей скажет на это… Хотя, впрочем, если он не захочет, я этого бультерьера своим мелким заберу — вот радости-то будет!
Я сама обрадовалась не меньше, чем, наверное, радовались бы Анютка с Антошкой, Ромины и Алины дети. Взяла его на руки, усадила на
