Ему не терпелось увидеть ее, поговорить с ней, узнать, как у нее дела. И, главное, окончательно разобраться в себе, понять, любит ли он ее до сих пор или лелеет в памяти воспоминания, которые уже давно должны быть похоронены в глубине его сознания…
Он так торопился, что, когда оказался рядом с ней, замер, словно натолкнулся на невидимую стену, не зная, что сказать.
— Привет! — произнес он, нерешительно глядя на нее.
Она внимательно вгляделась в его лицо.
— Люк?! — Джилл поднялась и в растерянности замерла рядом. Она хотела было обнять его, но в последний момент передумала и ограничилась рукопожатием.
Он был все такой же высокий и красивый. Лицо его почти совсем не изменилось, лишь в уголках усталых глаз пролегло несколько морщинок.
Все такая же привлекательная, но почему-то печальная, подумал Люк. И глаза ее, выражающие тоску и боль, напомнили ему тот день, когда он оттащил ее от перил моста. И в душу закралось сомнение: а правильно ли он сделал, что позвал ее, раз их встреча напомнила ей об этом?
— Как ты? — Стараясь выглядеть спокойным, он приветливо пожал протянутую ладонь и уселся на соседнее сиденье.
— Нормально. — Джилл ничего не оставалось, как расположиться рядом. — Работаю.
— Вижу, успешно. — Он окинул взглядом ее дорожный костюм.
— Не жалуюсь. Как ты? — Чувствовалось, что она всячески хочет избежать расспросов о себе, меняя тему разговора. — Уже, наверное, женился?
— Ну… — Люк на мгновение замер. — А ты? Замужем?
— Нет. — Джилл на секунду опустила глаза, но снова подняла их и открыто посмотрела ему в лицо. Она не хотела, чтобы ее жалели, и собиралась показать ему, что у нее все в порядке.
И Люк только сейчас окончательно осознал, что их доверительные отношения канули в прошлое и нет возврата к тем дням, когда они могли поделиться друг с другом самым сокровенным.
— Но я не жалуюсь, — продолжала Джилл.
— Да, я вижу, — Люк окинул ее пристальным взором, стараясь впитать в себя ее образ, словно губка, втягивающая воду. — Очень рад, что у тебя все в порядке. Чем занимаешься?
— Ресторанный бизнес, — уклончиво ответила она. — А ты?
— А я руковожу дизайнерской студией в Сан-Диего.
— Наверное, очень известной. — Джилл слабо улыбнулась.
И сердце его сжалось, когда он почувствовал всю печаль, переполнявшую ее. Словно и не говоря ничего, она сообщила самое важное: в ее жизни сейчас не слишком хорошие времена.
— Наверное, — пробормотал он, не зная, как спросить ее о самом главном.
Ведь их дружба закончилась в тот день, когда она сожгла все мосты, уехав в неизвестном направлении. И теперь, когда они неожиданно встретились, он и понятия не имел, какие отношения между ними сейчас. Возможно… никакие?
— Я рада за тебя. — Джилл накрыла его руку своей ладонью.
И Люк почувствовал, как тысячи разрядов пронзили его тело от этого невинного прикосновения. Он держался из последних сил, чтобы не выдать себя, не дать ей понять, как она действует на него…
— Спасибо, — лишь поблагодарил он в ответ.
Они молча смотрели друг на друга, думая каждый о своем.
Люк о том, что нельзя было позволять ей исчезать из его жизни навсегда.
А Джилл о том, что если бы на ее пути не встретился Себастьян, то, вполне вероятно, она осталась бы с Люком. Потому что только теперь она поняла, что в те времена питала к Люку чувства, которые загоняла в самый дальний уголок своей души, не давая им завладеть ею целиком.
Как грустно!
Но уже ничего нельзя изменить.
— Куда летишь? — поинтересовалась она просто для того, чтобы хоть что-то сказать, разрушить напряженную тишину ничего не значащим вопросом.
— Домой, а ты?
— Я тоже.
— Вот как?! — Он заметно обрадовался. — Наверняка у нас с тобой один и тот же рейс.
Они сверили билеты.
— Так и есть. — Джилл слабо улыбнулась.
— Ну надо же, какая удача!
Она не была в этом уверена так же, как он, но спорить не стала. Зачем? Оказавшись в родном городе, они все равно расстанутся и потеряют друг друга из виду. Так почему бы не воспользоваться этим подарком судьбы и не пообщаться, как в добрые старые времена?
Но внутренний голос подсказывал ей: как раньше, уже не будет никогда.
— А ты зачем туда летишь? — спросил он. — Стосковалась по прошлому? Или какие-то дела?
Он с опозданием заметил, как омрачилось ее лицо, и мысленно отругал себя за бестактность. Но слов было уже не вернуть.
— Мне… надо разыскать одного человека, — ответила Джилл медленно, словно до конца не была уверена в том, что собирается сделать.
— Я его знаю?
Он уже предполагал, чье имя услышит. Какой дурак! Ну зачем спросил? Неужели не понимает, что она никогда не будет думать о нем больше чем о друге. Никогда в ее жизни он не займет другого положения. Да и прошлое-то место и то было под вопросом.
Нет. Былого не вернуть.
И то, что они встретились, лишний раз напомнило ему об этом.
— Себастьяна, — произнесла Джилл. — Он мне очень нужен. Ты случайно не знаешь, где я могу его найти?
— Нет, извини. — Люк старался, чтобы его голос звучал ровно, не выдавая истинных чувств, бушевавших в его душе.
— Жаль, — вздохнула Джилл. — Я предполагаю, что он женился на Лизе Кейн. Но так ли это на самом деле, не знаю. — Она еще раз вздохнула.
Он заметил, сколько боли причиняет ей их разговор, и тоже вздохнул.
— Ты не поверишь, мне так не хочется встречаться с Лизой. Но я даже не представляю, как еще мне найти Себастьяна, — проговорила между тем Джилл.
— Хочешь, я помогу тебе, пока буду в городе? — предложил он, сам не зная, для чего это говорит. Неужели он собирается участвовать в воссоединении Джилл и ее бывшего возлюбленного? Да кто он такой? Мазохист, что ли? Люк не знал, он понимал только, что хочет помочь Джилл и сделает это во что бы то ни стало.
— Спасибо.
Ее просветлевший взгляд был наградой Люку за то участие, что он проявил. Поэтому он и думать забыл, во что ему может вылиться все это. Разве не главным было оказать Джилл поддержку? А ведь именно это он и собирался сделать.
Объявили регистрацию на их рейс, и они, подхватив багаж, направились к нужной стойке.
Джилл вздохнула. Хорошо, что Люк не вдавался в подробности, пытаясь выяснить, зачем ей нужен Себастьян. Ей было слишком тяжело вспоминать обо всем этом. Хотя она отлично понимала, что никогда не избавится от этих тяжелых мыслей, пока ситуация не прояснится, не повернется в лучшую сторону. А это было возможно только в том случае, если Себастьян согласится с ее доводами.
