Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 63
распространение инфекции, передаваемой воздушно-капельным путем[18]. Хотя COVID-19 был совершенно новым, тогда еще во многом непредсказуемым вирусом, позднейшие исследования подтвердили то, о чем давным-давно говорили здравый смысл и жизненный опыт: шанс подцепить COVID-19 гораздо меньше на улице, чем в помещении[19]. Во сколько именно раз – вопрос спорный, но вот, скажем, японцы подсчитали, что в девятнадцать, а по исследованию китайцев, никто из выборки не заразился, находясь на свежем воздухе[20][21].
Но, как в последние годы утверждает Всемирная организация здравоохранения, здоровье – это далеко не только отсутствие болезни, но еще и состояние полного физического, душевного и общественного благополучия[22]. Точно так же и friluftsliv – это далеко не только пребывание на открытом воздухе. Это полноценный образ жизни, построенный на идее природы как нашего родного дома и полагающий, что, находясь в естественном или искусственном ландшафте, мы ощущаем гармонию и чувство единения с ней. И проще всего это сделать, совершая пешие прогулки.
Обуваемся – и вперед
Сначала понятие friluftsliv более или менее ассоциировалось с пешими или лыжными походами. Это было времяпрепровождение элит, а примерами для подражания служили отважные норвежские путешественники Руаль Амундсен и Фритьоф Нансен. Но потом friluftsliv стал доступен и простым смертным, а сегодня прогулки в окрестностях собственного дома, пожалуй, самое распространенное занятие в северных странах. Вряд ли вы попадете в учебники истории, как Амундсен, первым добравшийся до Южного полюса, или Нансен, прошедший всю Гренландию на лыжах, зато такие прогулки гораздо больше совместимы с семейной жизнью и графиком работы с девяти до пяти. Прогулки ничего не стоят, ходить можно почти везде, имея минимальную подготовку и простейшее оборудование.
Абсолютно любые прогулки – подъем на гору, нарезание кругов по парку, бездумное блуждание в лесу – мощный антидот самым распространенным болезням нашего времени и даже средство продления жизни.
В британском докладе Walking Works[23], тщательно проанализировавшем роль физической активности, приведены убедительные доказательства того, что ходьба снижает риск таких серьезных состояний, как
• смертность от любых причин: на 25–30 %
• ишемическая болезнь сердца и инсульт: на 20–35 %
• диабет второго типа: на 35–50 %
• рак толстой кишки: на 30–50 %
• рак груди: на 20 %
• депрессия: на 20–30 %.
Есть сведения, что ходьба снижает риск
• перелома костей тазобедренного сустава: на 36–68 %
• болезни Альцгеймера: на 40–45 %.
Рассуждая о пользе физической активности на свежем воздухе, мы не говорим о ходьбе в быстром темпе: исследование с участием почти 140 000 человек показало, что, ходя даже меньше двух часов в неделю, вы все равно снижаете риск преждевременной смерти по сравнению с теми, кто не делает ничего вообще[24]. Просветительская организация «Голубые зоны» (Blue Zones), специализируясь на вопросах здорового образа жизни и долголетия, изучая опыт тех регионов мира, где люди живут дольше других, приходит к такому выводу: «Долгожители не поднимают штанги, не бегают марафоны, не потеют в спортзалах. Нет, они живут в такой среде, которая сама заставляет их двигаться, даже не думая об этом… А еще они каждый день ходят пешком[25]. И притом почти везде».
А что в ходьбе самое хорошее? Да то, что она, в отличие от медикаментов, не имеет никаких побочных эффектов.
Но если ходьба – это, можно сказать, без пяти минут залог здоровья, почему же столько людей на Западе считают, что ходить можно только тогда, когда в машине что-нибудь сломалось? А в том числе и потому, что во многих городах улицы устроены так, что пешеходу на них просто нет места. А по-моему, дело еще и в разделении человека и природы, в отделении ходьбы от социального, природного и культурного контекста. Цифры красноречивы, но нам они почти ничего не говорят. Ведь почти никому теперь не нужно куда-то идти, чтобы прокормиться, помолиться, развлечься или пообщаться. Даже чтобы заработать на жизнь, нам почти не требуется физическая энергия: бо́льшую часть дня мы сидим за столом. Friluftsliv возвращает и в нашу жизнь, и в осмысленный контекст и просто движение, и движение с какой-то целью. Не обязательно для здоровья, хотя мы ходим и для этого, но для того, чтобы ощутить радость.
Благодаря традиции пребывания на открытом воздухе почти 90 % шведов на досуге гуляют[26]. Почти 93 % жителей Норвегии гуляют рядом со своими домами и в близлежащих парках, а примерно 72 % каждый год отправляются в походы по лесам и горам[27]. Для сравнения, лишь 50 % взрослых американцев занимаются этим в свое свободное время и всего-навсего 19 % говорят, что ходят в походы[28].
Огаст Кассон, американец из Спрингфилда, штат Иллинойс, девять лет проработал учителем в Норвегии и заметил эту разницу в культуре пребывания на свежем воздухе. Он жил южнее Трондхейма и часто водил своих учеников в лес рубить дрова и общаться с природой. В свободное время он ходил по тамошним горам и осваивал лыжи. Все это было так непохоже на то, что он увидел, вернувшись в 2014 году домой; там, в США, он начал практиковать friluftsliv, и не только потому, что на равнинах Среднего Запада тосковал по горам Норвегии. «Детям очень полюбился friluftsliv, и мы много времени проводим на открытом воздухе. Моя дочь любит гулять в темноте, и по вечерам мы часто надеваем налобные фонари и бродим вокруг дома, – рассказывал Кассон. – Однажды рядом с нами остановилась машина, и озадаченный водитель спросил, не случилось ли чего. Здесь люди просто так, для собственного удовольствия, пешком не ходят».
Кассон заметил, что в Норвегии существует прямо-таки культ пешей ходьбы, а вот если в США человеку вздумается погулять «просто так», то он отправится куда-нибудь в экзотическое место, а не в ближайший парк или лес. Но тогда это уже называется «поход» и требует совершенно другого уровня подготовки и о-очень большого желания.
Во friluftsliv нет элемента состязательности, но бросить вызов самому себе, сделать ходьбу привычкой – вот та «калитка», за которой начинается путь к пребыванию на открытом воздухе. Отличный пример – мой восьмидесятилетний свекор Бо. Каждый год он идет с самого юга Швеции до самой северной пограничной точки, Трериксрёсет, где сходятся границы Швеции, Норвегии и Финляндии. По прямой это примерно 1600 километров, и, достигнув своей цели, он разворачивается и пускается в обратный путь. Но Бо делает все это, не покидая своего родного городка. Все гораздо проще: каждое утро у него начинается с быстрой прогулки по
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 63
