смерть тебе аукнется. — Хмыкнула в ответ.
За дверью послышались грозные, удаляющиеся шаги. Я тихонько приоткрыла дверь и тут же была вся мокрая. Служанка прижимала руки к груди, а на меня, держа в руках ведро, с победным видом взирал Данте.
— Ты труп. — Разозленной змеёй прошипела я, оскалившись парню так, что тот испугался за мое душевное здоровье и поспешил удалиться. То-то же. Но это ещё только начало.
Глава 4
Эсстеретта.
— И шла она, как кошка в ночи…Нет, не так. И кралась хищница в ночи. Темнота была её стихия, а ласковый ветер дул в спину, будто одобряя и подгоняя её вперед. Тихая поступь хищницы не привлекала к себе внимания и…
— И она так и не достигла цели, ибо была «хищницей» — пугалом. Да и умом не блистала… Так и знал, что мы с вами ещё встретимся сегодня. Хотя нет, уже больше полуночи, так что просчитался маленько. — Закончили у меня за спиной.
— Что? — Пискнула я и, споткнувшись о край простыни, свалилась на землю, застыв в некрасивой позе.
— Оказывается ты не только недалекая, так ещё и глухая в придачу. — Сверкнул глазами Данте.
— Может, поможешь встать? Я признаю, затея была далеко не пределом совершенства, правильно говорят, что нельзя повторять старое… — Я пыталась разглядеть его лицо из-под простыни, упорно ища в сползшей ткани вырезанные дырки-глаза.
— Мне доставляет неимоверное удовольствие наблюдать королевскую особу в нелестном положении, да ещё и в сантиметре от колючек. — Я попыталась встать, но мои попытки полетели крахом.
— Помоги, пожалуйста. — Видел Бог, с каким трудом я выдавила из себя последнее слово. Но сказала же!
— Нет.
— Что? — Задохнулась я от возмущения.
— Ты повторяешься. Не подумывала к лекарю сходить, слух проверить? — Устало вздохнул этот гад.
— Немедленно… — Меня грубо перебили.
— За что мне это наказание? — Данте устало потер переносицу. Необычный жест, учитывая, что он не сорокалетний мужик. Но руку все же протянул. Я неуверенно протянула свою и была резко поставлена на ноги.
— Спас…
— Предугадывая вашу благосклонность, я попрошу вас отправиться в свои покои и не подрабатывать клоуном по ночам. Учитывая тот облом, что мы сейчас увидели, удалиться — самый действенный способ сохранить свою репутацию. Ваш покорный слуга очень устал, за весь день он так вымотался, что еле на ногах стоит. — Тут меня начала грызть совесть. С каких глубин только выползла зараза. — Я так думаю, что вам не нужно вставать рано утром. А вот бедному мальчику нужен отдых. Беря во внимание последние три дня, он настолько вымотан…
— Так, стоп. Перестань, не то у меня сейчас крыша поедет от этого официоза. — Я скинула тряпку с себя и повесила на плечо, мало ли, может пригодиться.
— Ладно, переходя к сути…Я могу идти, ваше Идиотничество? — Издевательский поклон.
— Да, что ты себе позволяешь?! Жить надоело? — Разъяренной фурией шипела я.
— Я так понимаю — это ваше одобрение. Не смею задерживать. — Он собирался уйти, но в самый последний момент передумал и решил добавить бочку дегтя в мою маленькую баночку с медом. — Знаете, ваш идиотизм достоин похвалы. — Еле сдерживаемая улыбка добила меня. — Не каждый уважающий себя идиот осмелится на такой поступок, но вы… — Многозначительная пауза. — Одобряю, одобряю. Сколько таланта, сколько артистизма. А эмоции, это же просто шквал энергии, рвущийся вперед хозяйки. — Не выдержав, я швырнула в него многострадальную тряпку.
— Болван! — Развернувшись, грозной походкой пыталась убить под ногами всю зелень, что росла в саду. Но трава, притоптанная мной, вновь выпрямлялась, что почему — то бесило ещё больше. Дерзкий мальчишка, да кто он такой, чтобы себе позволять надо мной так издеваться?! — Я устрою тебе сладкую жизнь! — Крикнула в запале гнева.
— Жду не дождусь. — Ответ прозвучал так близко, что от неожиданности я обернулась. Но рядом никого не оказалось. Так, пора идти баеньки.
Дантениэль.
Два года спустя.
Похоже, моментально засыпать, лишь коснувшись подушки, скоро войдет у меня в привычку. Как же я устал. За какие грехи мне это наказание? Девчонка за эти два года стала ещё хуже. Она исполнила свое обещание и устроила мне настолько приторно-сладкую жизнь, что меня порядком мутило. Ночью я обычно проваливался в забытье, но сегодня…
Кто-то тряс меня за плечо. А кошмар никак не хотел меня покидать. Меня бросало то в холод, то в жар. Пусть закончится эта пытка, прошу!
— Вставай, давай.
— Нет, оставь меня в покое. — Она приближалась. Глаза девчонки сверкали, но не от злости. Что ещё больше пугало и заставляло пятиться назад. — Пожалуйста, сгинь!
— Я тебя сейчас сгину, так сгину, что все круги ада покажутся детской забавой! — Девчонка тянула ко мне руки и улыбалась так нежно…
— Нет…нет, не трогай меня…Она…Она улыбалась! — С этим воплем я проснулся, вскочил с кровати, сбил Вальтера с ног и свалился на него сверху.
— Тупица! Слезь с меня! — Вальтер ловко скинул меня на пол и грозно уставился.
— Вальтер? — Честно говоря, я ожидал увидеть здесь рыжее чудовище, не дающее мне покоя уже и во снах. И туда добралась. Ядовитый плющ!
— Нет, её величество, Эсстеретта! — Съязвил тренер и потер ушибленное место.
— Я особых отличий и не заметил.
— Закрой рот и одевайся. У тебя на все — про все пять минут. — Мягкая улыбка Вальтера была только для дураков, а я таковым не числился. — Что, принцесса наша снилась? — К его быстрой смене настроений я уже привык, так что даже не удивился.
— Как ты догадался, мистер очевидность? — Я поднял на тренера хмурый взгляд.
— Поверь мне, мальчик мой, если бы тебе приснилась другая девушка, при этом улыбаясь тебе, то ты бы точно не кричал. Кричала бы она. — Вальтер послал мне взгляд полный снисхождения и смешно задвигал бровями. Конспиратор хренов.
— Да ну? — Уточнил, послав язвительную улыбочку.
— Рожи криви принцессе, у тебя две минуты, пацан.
Так и знал. Я сорвался с места и оделся со скоростью звука. Король отдал приказ тренировать меня и вот уже два года я под бдительным руководством этого изувера. Он только хвалил девчонку, что та мне спуску не давала и гоняла как зверюшку. Но я все стойко терпел, ибо у меня была мечта. Нет, не так. МЕЧТА. Знаю, что звучит не очень и сразу возникает ассоциация с розовыми облаками, но она заключалась в том, чтобы овладеть боевыми искусствами и поступить в Академию, а не изображать жалкое подобие владения боем. Со стороны необученный воин смотрелся как случайно заблудившийся оперный танцор. То есть выдавал такие же па, разве что целовался
