прогулки. Матушка настояла, чтобы я пересела в женское седло, и подобрала мне более спокойную и покладистую лошадку. А Смерча вскоре продали, чтобы не возникало соблазна запрыгнуть в мужское седло.
Я горестно вздохнула и перевернулась на другой бок. Воспоминания разбередили душу. Казалось, вся моя жизнь состоит из условностей и правил. Из никому не нужных реверансов и поклонов. В большом просторном поместье я чувствовала себя птицей, запертой в золотую клетку. Помимо многочисленных приемов и визитов родни, других развлечений у меня и не было. А сейчас впервые появилась возможность изменить свою жизнь. Сделать хоть что-то, выходящее за рамки правил.
Главное – не ошибиться с выбором факультета!
Глава 2
Церемония зачисления в Маджериум проходила в самом большом зале академии, который по праву назывался залом Знаний. Огромное полукруглое помещение было устроено на манер амфитеатра. Со всех сторон в центр спускались ряды ступеней, клиньями разделенные на пять секторов. На них уже расположились зрители, каждый сектор был окрашен своим цветом, символизирующим принадлежность к тому или иному факультету.
В самом же низу, там, где в амфитеатрах располагается орхестра, прямо из земли росло гигантское дерево. Ствол его был такой толщины, что не хватило бы и пяти человек, чтобы обхватить его. А крона тянулась в самую высь, под куполообразные своды. В самой верхней точке высоты потолков и вовсе не хватало, и ветви древа выходили наружу. Стоя на верхней ступени, я видела отверстие в крыше, сквозь которое в помещение проникали яркие солнечные лучи.
– Невероятно! – выдохнула за моей спиной Мара.
Целительница, да и остальные первогодки, впервые ступившие под своды зала Знаний, восхищенно замирали, не в силах поверить своим глазам. Я и сама с трудом сдерживала рвущиеся наружу эмоции.
Хотелось подойти, дотронуться до грубой шершавой коры, рассмотреть крупные светло-зеленые листья с белесыми прожилками, а то и вовсе сорвать один с ветки, нависающей прямо над проходом. Убедиться, что древо Знаний живое. Что это не иллюзия и не бутафория, созданная талантливыми артефакторами. Настолько невероятным и сказочным оно казалось.
– Прошу поступающих занять свои места в первом ряду, – раздался голос распорядителя, и мы разом отмерли, устремившись вниз по проходу.
– С ума сойти, как я волнуюсь! – Мара буквально тряслась от нетерпения. Когда мы заняли свои места на нижней ступени, она вцепилась в мою руку. Да так сильно, что ее пальцы грозили оставить синяки на запястье.
Я с трудом отцепила руку девушки и стала с интересом разглядывать чудесный исполин.
Теперь, когда мы оказались в самом низу, я обратила внимание на огромные витиеватые корни, мощные и жилистые, прорастающие сквозь выложенную крупной брусчаткой площадку и кое-где доходящие до самых трибун. В некоторых местах корни рассекали серый камень, и на ступенях проступали трещины и сколы. А мне вдруг подумалось: как долго растет здесь это древо, что оно достигло таких размеров? И трибуны, и крышу наверняка построили, когда оно было лишь тонким саженцем. И вряд ли архитекторы могли предполагать, что дерево разрастется так сильно, что перекрытия крыши придется снимать, а ступени потрескаются под натиском живой природы.
Прямо возле ствола, в переплетении корней стояла каменная чаша. За долгие годы она буквально срослась с древом Знаний, став его частью, и вытащить ее можно было разве что перерубив прочную древесину.
В чаше пылало голубое пламя. И пусть я не видела со своего места ее дна, но по рассказам многочисленных родственников знала, что там покоятся пять рунных камней. От того, какой камень выберет поступающий в Маджериум, зависело, на какой факультет он будет зачислен. И всего через несколько минут мне предстояло сделать этот выбор.
Ладони вспотели от волнения, и я вытерла их о юбку. Сегодня в честь торжественной церемонии я надела одно из своих любимых платьев. В меру строгое и при этом достаточно нарядное. Нежно голубое, с жестко стянутой талией и кокетливым вырезом, открывающим ключицы. Закрытые рукава доходили до локтя и ненавязчиво прикрывали руки. По линии выреза и краю подола мягко переливалось серебристое кружево, добавляя наряду шарма и изысканности. Мне хотелось выглядеть утонченно и в то же время не слишком выделяться на фоне других студентов, многие из которых были из самых обычных семей. Поэтому роскошные наряды я умышленно оставила в поместье. Да и на что они мне, если в Маджериуме все студенты ходят в форме?
Однако, как оказалось, мое мнение разделяли не все.
Аманда Колдстоун, которую я вчера встретила у дверей приемной, явилась на церемонию при полном параде. Словно готовилась по меньшей мере к королевскому приему. Ее пышное платье цвета шампань блистало россыпью драгоценных камней. Волосы украшала тонкая жемчужная нить. Идеально уложенные светлые локоны блестели на солнце и казались гладкими словно шелк. Могу поспорить, эту ночь Аманда провела отнюдь не в студенческом общежитии. И наверняка успела поутру наведаться в модную столичную парикмахерскую.
На фоне остальных студентов и поступающих новичков госпожа Колдстоун выглядела словно бриллиант в дорогой оправе. Девушка определенно хотела выделиться, и у нее это, без сомнения, получилось. Я слышала шепотки абитуриентов и сидящих за нашими спинами адептов. Взгляды собравшихся словно примагниченные тянулись к богатой наследнице. А сама Аманда лишь сильнее задирала подбородок, довольная произведенным эффектом.
Впрочем, наслаждаться всеобщим вниманием ей пришлось недолго. Вскоре в зале зазвучала торжественная музыка. И на площадку перед древом Знаний вышел пожилой мужчина и та самая девушка-секретарь, принимавшая мои документы.
– Это Аластар Мэдроуз – ректор академии, – склонившись к моему уху, прошептала Мара.
Впрочем, я догадалась бы и без ее подсказок.
– Академия Маджериум рада приветствовать под своей крышей новых студентов, – начал торжественную речь господин ректор.
Внешность его была ничем не примечательна. Ректор не мог похвастать ни высоким ростом, ни статностью, ни богатой шевелюрой или изысканным костюмом. На нем была стандартная профессорская мантия. И выглядел он в какой-то степени тщедушным и даже хилым. Однако стоило господину Мэдроузу заговорить, как первое впечатление полностью менялось. Голос у мужчины был волевой, сильный. Такой, что невольно притягивал внимание и пробирал до костей. И вот уже все собравшиеся неотрывно следили за его жестами и внимали хорошо поставленной речи.
– На несколько ближайших лет Маджериум станет вашим домом. А выбранный факультет заменит вам семью. Вы получите новые знания и навыки. Приобретете бесценный опыт и станете обладателем счастливого билета во взрослую жизнь.
Господин ректор говорил что-то еще. Но тут с задних трибун послышался какой-то навязчивый шум. Я обернулась и увидела нескольких студентов в черной форме загонщиков, занимающих места в своем секторе. Кажется, они опоздали, однако ничуть не стыдились этого и как ни в чем не бывало устроились в зрительном зале. А остальные студенты будто и не заметили
