мы видимся, он спрашивает о тебе.
- Это всего лишь учтивость.
- Это гораздо больше, чем учтивость. Он уже почти год один, и ты в разводе с Лиландом, сколько, дорогая? Шесть лет?
- Восемь.
- Восемь лет одиночества, если не считать, конечно, твой роман с Питером.
- Мама, я совершенно счастлива одна.
Мать рассмеялась:
- Ты не можешь меня обмануть. Никто не знает тебя лучше, чем я.
«Если бы это было правдой», - подумала Лоурен. Мать плохо знала ее. Она проводила с дочерью слишком мало времени, чтобы понять ее по-настоящему.
- Хорошо, дорогая, мне пора. Мы с Эндрю идем сегодня вечером на прием к премьер-министру. Я приобрела милое платье от Баленсиага в Париже в начале этой недели. Если бы ты была поблизости, я бы взяла у тебя на время то старинное рубиновое колье. Оно бы превосходно смотрелось с моим новым платьем. Эндрю, конечно, полагает, что нитки бриллиантов достаточно, но что мужчины в этом понимают?
- У Эндрю изысканный вкус. Ты не могла найти лучше мужа, чем он.
- Да… Наверное… - Лоурен услышала легкое напряжение в голосе матери.
- Все в порядке, мама?
- Конечно, дорогая. Пожалуйста, не забудь, о чем я тебя просила. Брось это глупое занятие сразу после свадьбы Бетси. И постарайся, чтобы в субботу все прошло хорошо.
Лоурен услышала звук поцелуя и потом короткие гудки.
- Я не брошу это занятие, мама, - сказала она громко, до того как положить трубку, желая преуспеть еще больше, чем прежде.
Она подняла глаза, когда Чарльз вошел в комнату:
- Приехал мистер Уайлд.
Лоурен посмотрела на часы. Час сорок пять, точно. По крайней мере, ей не придется беспокоиться относительно пунктуальности мистера Уайлда.
- Я проводил его в библиотеку, - добавил Чарльз и откашлялся. - Мне сопровождать вас?
Она была благодарна Чарльзу за участие, но иногда он перестраховывается. Она взрослый человек и способна позаботиться о себе.
- Спасибо, Чарльз, - сказала она, направляясь в библиотеку, - но я уверена, что справлюсь с мистером Уайлдом сама.
- Очень хорошо, мисс Ремингтон.
Первое, что бросилось Лоурен в глаза, когда она вошла в библиотеку, была куртка, наброшенная на позолоченную спинку кресла. Черная кожа резко контрастировала с нежной цветочной обивкой кресла. Рядом стоял на полу порядком потрепанный портфель.
Однако самого мистера Уайлда не было в комнате. Французские двери, ведущие в патио2 с видом на Атлантический океан, были открыты, легкий бриз играл драпировками. Лоурен двинулась к дверям и остановилась, когда увидела снаружи мужчину. Он стоял, облокотившись на балюстраду, и смотрел на прибой.
О боже! Она поняла, почему Чарльз предложил составить ей компанию.
Ветер трепал черные волнистые волосы мистера Уайлда, белая футболка обтягивала широкие плечи и мускулистую спину. Лоурен изумленно уставилась на его фигуру, особенно на бронзовые бицепсы, которые виднелись из-под рукавов.
Он был одет в выцветшие синие джинсы, которые не скрывали его сильные, стройные ноги.
Она позволила своему взгляду неторопливо пройтись вниз по всей длине его «Левайс», к черной коже сапог, которые носят плохие парни на мотоциклах.
В ее голове промелькнула мысль побежать за Чарльзом, но мистер Уайлд обернулся. Ее поразил блеск смутно знакомых темно-карих глаз, и все мысли растворились.
Прошли те времена, когда мужчина приводил ее чувства в смятение, и она не могла вспомнить, чтобы когда-нибудь простой взгляд разжигал в ней огонь такой силы, что нужно было себя остужать. Она была уверена, что такой человек, как Макс Уайлд, не должен волновать ее больше, чем вкусное канапе.
Стараясь сохранять самообладание, Лоурен прошла через патио и протянула ему руку:
- Добрый день. Я Лоурен Ремингтон.
- Макс Уайлд, - сказал он.
У него был глубокий и обаятельный - хорошо-хорошо, эротичный - баритон. Его рукопожатие было сильным и деловым, а мозолистая ладонь была гораздо более мужественной, чем холеные руки, которые она до сих пор пожимала.
И его лицо. Господи, он был совсем не похож на бизнесмена! Слегка искривленный (видимо, в драке) нос с горбинкой, шрам через всю правую скулу, опрятно подстриженные усы и бородка Золотые кольца в ушах довершали облик.
Мать тут же выставила бы этого мужчину. Однако Лоурен нашла его интригующим и… нецивилизованным. Где же она его видела раньше? Мужчины вроде Макса Уайлда - завсегдатаи баров для байкеров и, наверное, стрип-кабаков. Но она там не бывает.
Она также не посещала тату-салонов, но мистер Уайлд, очевидно, поступал по-другому. Невозможно было не заметить зеленый с золотом рисунок на его правом бицепсе, напоминающий хвост плывущей рыбы.
- Это русалка, - пояснил он, заметив ее взгляд.
- Как… интересно, - ее пальцы потянулись к рукаву его футболки, желая отодвинуть его, чтобы рассмотреть всю татуировку, она почти дотронулась до тугой бронзовой кожи, но вовремя смогла себя остановить. Это была деловая встреча, и тату, не говоря уже о сексуальном мужчине, не входили в ее повестку.
Взяв себя в руки и глядя в его интенсивно карие глаза, она вежливо улыбнулась:
- Итак, мистер Уайлд…
- Макс.
О боже, если он будет общаться с ней короткими фразами, они далеко не уйдут. Его голос был ей смутно знаком, он почти лишил ее дара речи.
- Вас что-то беспокоит? - спросил он.
Она собиралась сказать, что, кажется, они встречались раньше, но не помнила где, поэтому решила вообще не упоминать об этом. Она сразу заговорила о деле:
- Вы привезли какие-нибудь варианты меню?
- Да, - в его голосе послышалась досада, как будто он надеялся обсудить что-то другое, - я захватил с собой меню, фото, рекомендации.
И он прошел в комнату мимо нее. У него был широкий шаг, его ботинки тяжело стучали о мраморный пол, и легко было заметить, что он рассержен. Бог знает почему!
Она последовала за ним в библиотеку, и по сравнению с Максом Уайлдом все в комнате показалось ей изящным и хрупким. У нее захватило дух. Высокий, симпатичный, настоящий Марлон Брандо в молодые годы. Если бы она не была осторожна, он бы заметил, что внушает ей страх. От своей мамы она научилась одному хорошему правилу: не позволять тем, кто работает на тебя, брать над тобой верх.
Пока он открывал портфель, она украдкой сделала глубокий успокоительный вздох. Рукава его футболки поднялись на дюйм. Его бицепсы согнулись, и зеленые и золотые чешуйки, покрывающие хвост русалки, заблестели в свете люстры. Интересно, было ли это создание блондинкой? Или нимфа
