исчадие ада. Му-му стала монстром. Герасим страдал.
Но коль уж так получилось, что она теперь чудовище, он должен этому положить конец. Он думал проткнуть ее осиновым колом или застрелить серебрянной пулей.
Герасим выдвинул ящик стола и вытащил пистолет 1812 года. Он переломил дуло и посмотрел через дырку сзади. Взял ёршик и добросовестно прочистил ствол внутри. Потом насыпал в дуло пороху, вставил серебрянную пулю, забил пыжом и убрал пистолет в карман.
Потом взял стоявший в углу осиновый кол и принялся топором обстругивать острие.
Никто в доме не спал. Все знали, что сегодня что-то будет. Сегодня снова придет зловещая собака и встретится с Герасимом.
Барыня, на всякий случай, уехала на время к родственникам.
Ровно в полночь заскрипели ворота и во двор проникла зловещая собака с того света Му-му. Собака-ужас завыла и все обитатели дома задрожали смертельной дрожью.
— Ге-ра-сим-сим-сим! Э-это я — Мууу-мууу! Я пришла за тобой, Гера-сим-сим!
У всех от этого голоса перехватило дыхание.
Один Герасим его не слышал, потому что был глухонемой. Он сидел в кустах и смотрел в другую сторону. Он считал, что Му-му появится со стороны реки. Он не ожидал, что она как человек войдет через ворота.
И пока Герасим сидел в кустах и ждал, у него прихватило живот.
Колбаса, которую он перед этим ел, оказалась порченная.
Обладая феноменальным нюхом, Герасим сразу почувствовал, что колбаса порченная, но был так задумчив, что съел ее машинально.
Герасим посмотрел по сторонам, приспустил штаны и навалил негодное.
Ему стало получше.
Он оторвал себе лопух.
В это время Му-му вышла на середину двора и повела носом, унюхав бывшего хозяина, который ее предал. Она вскинула передние лапы, выпустила когти, зарычала и двинулась к кустам.
Тут Герасима опять схватило и он едва успел спустить штаны.
Му-му уже почти прошла мимо беседки, когда из нее вывалился пьяный Зверюгин и наступил Му-му на хвост.
Му-му взвизгнула, вывернулась и вцепилась Зверюгину зубами в горло.
В следующее мгновение она уже перемахнула с инвалидом через забор и полетела по воздуху к реке.
Упала в воду гармошка.
Но Герасим так ничего и не заметил и не услышал. Это произошло так быстро, что он даже не успел сорвать себе лопух…
— Просрал призрака! — сказал вдруг в полной тишине Петька.
Все облегченно засмеялись. А Рита поглядела на бумагу и побежала в коридор.
Женька предложил выпить, пока Риты нет.
Все выпили, кроме Лены, которая недавно заснула.
— Тихо, — сказал Леха, — не будите ее, пусть выспится.
За окном уже стемнело и сквозь запыленное стекло стало видно полную луну.
— Как раз полнолуние, — Петька показал на окно.
— Я боюсь, — Лариса поежилась.
— Пока я с тобой, тебе ничего не грозит, — Петька обнял Ларису за плечо. — Полнолуние это суеверие.
— Может и суеверие, — сказал Лешка задумчиво крутя стакан. — А только я сам видел привидение лично.
Все посмотрели на Лешку с удивлением.
Лешка налил себе портвейна, опрокинул стакан и продолжил:
— Да… Видел тут на ипподроме! Рассказывают, что один жокей здесь работал и была у него лошадь необыкновенная. Он на ней всегда вперед всех прискакивал. Все на него ставили. А однажды, один аферист предложил ему огромные деньги, чтобы он проиграл. Он деньги взял и пообещал проиграть. Но лошадь его не послушалась и пришла все равно первой. Жокей слез с нее, понял, сколько он теперь должен и застрелил лошадь от злости. И с тех пор многие видят на ипподроме ночью призрак его лошади. И сам я его видел.
— Врешь! — выдавил Женька.
Вдруг из коридора послышалось лошадиное ржание.
Все замерли. А Лариса уткнулась лицом Петьке в живот и затряслась.
Петька погладил ее по голове.
— Из конюшни ржут, — улыбнулся он.
— Не верите? — спросил Лешка. — А я вам фотографии покажу!
Он снял с гардероба альбом и открыл на середине.
— Это я в школе… Это я в армии… Это дядя Володя, известный жокей… Спился… Это опять я… А вот призрак! Это я ночью снял Зенитом со вспышкой!
На темной фотокарточке угадывались очертания белой прозрачной лошади.
— Фотомонтаж, — сказал Петька. — Это я знаю как делается. Негатив на негатив накладывается и всё! Монтажники-высотники…
— Сам ты монтаж неудачный! — обиделся Лешка. — Я целую неделю за ней охотился! Ночью не спал!
— Я все равно не верю, — покачал головой Петька. — Призраков не бывает. Это наукой доказано.
— Это оптическое явление, — подтвердил Женька. — Типа миража. Где-нибудь, за тысячу километров отсюда лошадь бегает, а мы ее здесь видим благодаря преломлению лучей.
— Какие, на фиг, лучи ночью!
— Так это здесь ночь, а там где она бегает — день. Разница часов.
— Вы просто не видели и не понимаете самого главного! Знаете, чем призрак отличается от оптического явления?!
— Ну чем?
— Когда явление видишь — тебе интересно, а когда призрака — жуть берет!
— Фигня всё это! Сказки Пушкина!
— А раз так, пошли на ипподром! Может мы ее сегодня и увидим!
— Пошли, — сказал Петька и взял с собой бутылку.
Все, кроме Лены, вышли в коридор и замерли. В конце коридора в самом темном углу стояло что-то белое.
Все насторожились.
— Что это?! — прошептала Лариса.
— Не знаю… — прошептал Лешка. — Там ничего не должно стоять… Но раньше, призрак лошади никогда внутрь не заходил.
— Я бутылку кину, — предложил Петька.
Белое всхрапнуло.
Все вздрогнули.
— Не кидай, — призрака бутылкой не напугаешь, — Лешка потянулся к выключателю и включил в коридоре свет.
В углу, уткнувшись в стену лбом, спала стоя Рита.
Они подергали Риту за плечо, но ничего не добились. Тогда ребята перенесли ее в комнату и положили на диван к Лене.
Как-то дружно все передумали идти смотреть призрака лошади и решили выпить за присутствующих здесь дам.
Эти полстакана оказались для Ларисы на сегодня роковыми. Она опустила голову на стол и уснула. Ее перенесли на диван к подругам и вернулись к столу.
— Говорил я, что не надо столько вермута брать, — сказал шепотом Петька. — Бабы с него засыпают. Теперь их возбудить — дохлый номер… Всё ты, Лёха, со своим вонючим призраком!
— Это не я, а Женька! Нашел время читать литературу! Кто ж тут не уснет!
— Пошли вы! — сказал Женька. — Я их сейчас разбужу.
Женька схватил Ларису за нос и подергал из стороны в сторону.
— Ты Риту свою дергай! — буркнул Петька. — Понял?
Женька подергал и Риту и Лену, но они тоже не проснулись.
— Можно их водой
