Девушка распрямилась, как пружина.
— Конечно, конгрессмен, сейчас. — Она сняла трубку, нажала кнопку, что-то сказала и посмотрела на Гидеона: — Прошу прощения, конгрессмен, вы не можете продиктовать свою фамилию по буквам?
Он подчинился с раздраженным вздохом, давая понять, что ей полагается знать наизусть, как пишется его фамилия. Он очень старался выглядеть человеком уверенным и презирающим тех, кто не способен узнать такую важную персону.
Она поджала губы и снова взяла трубку. После коротких переговоров выдала:
— Конгрессмен, мне ужасно жаль, но генерал сегодня отсутствует, а у его секретаря нет записи о вашей встрече. Вы уверены?.. — От сурового взгляда Гидеона она осеклась.
— Уверен ли я? — Он приподнял бровь.
Она так поджала губы, что они исчезли, голубые волосы уже тряслись от усилия не сорваться с головы.
Он посмотрел на часы, снова на нее.
— Миссис?..
— Уилсон.
Он вынул из кармана листок и подал ей.
— Удостоверьтесь сами.
Это была состряпанная им самим распечатка электронного письма якобы от секретаря генерала с подтверждением встречи — Гидеон заранее выяснил, что генерала не будет на месте. Прочтя письмо, она вернула его «конгрессмену».
— Мне очень жаль, но его, кажется, нет. Я могу еще раз позвонить его секретарю…
Гидеон сверлил ее неистовым взглядом.
— Я бы предпочел поговорить с секретарем сам.
Она, поколебавшись, сняла трубку и отдала ему, сначала набрав номер.
— Простите, миссис Уилсон, но дело секретное. Вы не возражаете?..
Она на глазах то заливалась темной краской, то розовела. Молча встав, девушка отошла в сторону. Он приложил трубку к уху. Загородив собой аппарат, нажал «отбой» и мгновенно набрал другой номер — секретаря самого директора, генерала Шортхауса.
«Пароль знает только руководящая троица: директор, его заместитель, начальник службы безопасности…»
— Приемная директора, — раздался в трубке голос секретаря.
Он заговорил тихо и быстро, подражая голосу человека, конфликтовавшего с ним у мусорного бака:
— Говорит Ламойн Хопкинс, информационные технологии. Нам звонил генерал. Срочно, брешь в системе защиты.
— Секунду.
— Да? — раздался голос генерала Шортхауса. — В чем дело? Я вам не звонил.
— Простите, генерал. — Гидеон по-прежнему изображал Хопкинса, но теперь говорил тихим елейным голосом. — У вас, наверное, выдался неважный денек.
— Я вас не понимаю, Хопкинс.
— Ваша система отказала, сэр, а поддержка не включается.
— Все функционирует как обычно.
— Генерал, у нас тревога, вся ваша сеть отключилась. Нарушена система безопасности. Вы знаете, что это значит.
— Абсурд! Мой компьютер включен и прекрасно работает. Кстати, почему вы звоните из вестибюля?
— В том-то и проблема, генерал. Телефонная матрица соединилась с компьютерной сетью, отсюда неверные данные. Прошу вас выйти из системы и снова войти, я прослежу за процедурой.
Гидеон покосился на дежурную, стоящую к нему в профиль и добросовестно старавшуюся не подслушивать. В трубке раздался звук нажимаемых клавиш.
— Готово.
— Забавно, никаких сигналов с вашего адреса. Попробуйте еще раз.
Снова нажатия клавиш.
— Опять ничего, генерал. Похоже, пострадал ваш идентификатор. Плохо дело, теперь понадобится отчет, расследование. Все равно выяснится, что барахлила именно ваша система, генерал. Мне очень жаль.
— Не будем торопиться, Хопкинс. Уверен, мы можем все исправить.
— Что ж… Попытка не пытка. Но для этого потребуется перезагрузка и открытие вашего аккаунта отсюда. Мне понадобится ваш идентификатор и пароль.
Пауза.
— Не уверен, что мне можно их вам называть.
— Возможно, вы не осведомлены, что при перезагрузке сети пароль меняется автоматически, поэтому вы можете свободно совершить внутреннюю передачу пароля службе информационных технологий. Понятно, что это вас беспокоит. Альтернатива — мое обращение в Службу национальной безопасности об аннулировании пароля. Мне ужасно жаль, но…
— Ладно, Хопкинс, эта часть правил была мне неизвестна.
Он назвал пароль и идентификатор Гидеону, тот записал то и другое. Через несколько секунд лже-Хопкинс произнес с огромным облегчением в голосе:
— Уф! После перезагрузки все встало на места. Тревога отменяется, безопасность не нарушена. Работайте спокойно.
— Прекрасно!
Гидеон нажал на рычаг и повернулся к дежурной:
— Прошу прощения за беспокойство. Мы все выяснили.
Он быстро покинул здание и зашагал к лимузину.
Уже через полчаса он был у себя в мотеле. Лежа на кровати, работал на ноутбуке, соединенном с только что взломанным незащищенным компьютером в недрах Администрации общих служб, АОС. Он избрал своей мишенью именно это правительственное учреждение, занимающееся поставками, оборудованием и тому подобным, потому что знал: это не составит большого труда, при этом на АОС тоже распространялись правительственные протоколы безопасности.
Как объяснил — сам того, конечно, не желая — Хопкинс, архив КРБ мог отправлять документы только на предварительно разрешенные IP-адреса, и, увы, большинство из них были засекречены, кроме одного — Архива национальной безопасности в университете Джорджа Вашингтона. Этот частный архив, крупнейший в мире, не считая Библиотеки Конгресса США, состоял из огромного количества правительственных документов, включая практически все, что подлежало обязательному рассекречиванию в рамках правительственной программы рассекречивания во исполнение нескольких законов. В этот архив ежедневно вливались новые реки информации.
Через компьютер АОС Гидеон направил автоматический запрос в архив КРБ в университете Джорджа Вашингтона, порт 6151, о передаче некоего секретного документа в формате pdf. Благодаря паролю генерала Шортхауса этот документ оказался в одной дневной папке вместе с рассекреченными документами «холодной войны», поступившей в Архив национальной безопасности. Файл благополучно миновал брандмауэр единственного разрешенного порта, изучившего и одобрившего пароль, и очутился в базе данных университета Джорджа Вашингтона вместе с миллионами других документов.
Гидеон успешно осуществил несанкционированное рассекречивание секретного документа и спрятал его в огромном информационном массиве, покидающем безопасный правительственный периметр. Теперь оставалось извлечь документ и дать ему ход.
Следующим утром, часов в одиннадцать, слегка помятый, но определенно обаятельный приглашенный профессор Ирвин Бошам в твидовом пиджаке, вельветовых брюках, совершенно не идущих к твиду, пыльных башмаках и вязаном галстуке (все это добро от Армии спасения, общая цена тридцать два доллара) вошел в Библиотеку Гелмана в университете Джорджа Вашингтона и заказал целую гору документов. Его персона еще отсутствовала в системе, а свой временный читательский билет он потерял, но сострадательная сотрудница пожалела рассеянного беднягу и предоставила ему доступ. Уже через полчаса Бошам покинул здание библиотеки с тонким конвертом под мышкой.
