о великих и удивительных делах и страданиях царей и тиранов, которые за выдающуюся доблесть или могущество приписали себе славу божественного имени и которые затем претерпели от судьбы. Эти люди используют малейшее отступление от рассказа, чтобы благоразумно перенести дурную славу с богов на людей; при этом им помогают сами предания, ибо египтяне рассказывают, что Гермес был короткоруким, Тифон — красным, Гор — белым, а Осирис — темнокожим, как если бы природа их была человеческой[58]. К тому же Осириса именуют полководцем, а Канопа — кормчим, того самого, который, по их словам, дал имя звезде[59]. Судно же, которое эллины называют Арго и которое является образом корабля Осириса[60], якобы почетно помещено среди звезд и не далеко отстоит от созвездий Ориона и Пса, почему египтяне и считают, что первое посвящено Гору, а второе — Исиде. 23. Но я боюсь, как бы не сдвинулось неподвижное и не началась "война не только со многими временами" (как сказал Симонид)[61], но и "со многими племенами человеческими" и народами, преданными вере в этих богов: ведь люди не перестают сводить с неба на землю столь великие имена и подрывать и уничтожать благочестие и веру, вложенную почти в каждого с самого рождения, и тем открывать ворота чудовищу безбожия[62] и очеловечивать богов, и давать волю плутням Эвгемера из Мессены[63], который, сам составив копии не внушающих доверия и поддельных мифов, рассеивает по всей земле неверие, потому что он произвел имена всех предполагаемых богов скопом от имен полководцев, навархов и царей, живших в древние времена и запечатленных золотыми письменами в Панхоте; а письмена эти, как и должно, не находили ни один варвар и ни один эллин, но только Эвгемер, доплывший до Панхотов и Трифиллий, которых никогда и нигде на свете не было и не существовало.
24. Ведь прославляют в Ассирии великие дела Семирамиды, а в Египте — Сезостриса; а у фригийцев до сих пор блистательные и удивительные деяния называют "маника", потому что у них в древности в числе царей был некий Манес, муж благородный и могущественный, коего некоторые называют Масдесом[64]. Победителями и почти до края света провел персов Кир, македонян — Александр, однако они стяжали имя и память добрых царей. Если же некоторые, вознесшись в кичливости и, как говорит Платон[65], разжигая в гордыне душу юным жаром и неразумием, приняли имена богов и настроили храмы, то слава их процветала короткое время, а затем они, стяжав себе своим кощунством и беззаконием суетную хвалу, "недолговечные, подобные дыму, поднимаются и исчезают"[66] и теперь, как преступные наглецы, изгоняются из храмов и от алтарей и ничего не имеют, кроме могил и памятников. Поэтому Антигон Старший, когда некий Гермодот провозгласил его в стихах сыном солнца и богом, сказал: "а раб, выносящий за мной горшки, так обо мне не думает". И справедливо скульптор Лисипп порицал художника Апеллеса за то, что тот, создавая портрет Александра, дал ему в руки молнию, тогда как сам Лисипп — копье, славу которого, как вещи настоящей и принадлежавшей Александру, не уничтожит никакое время.
25[67]. Однако лучше всего суждение тех, кто пишет, что история о Тифоне, Осирисе и Исиде касаются страданий не богов или людей, но великих демонов, о которых Платон[68], Пифагор[69], Ксенократ[70] и Хрисипп[71], следуя древним толкователям божественного, рассказывают, что они были сильнее людей и мощью намного превосходили нашу природу, но не обладали божественным естеством в чистом и беспримесном виде; напротив, так как их естество причастно к природе души и ощущениям тела и воспринимает наслаждение и боль, то их тревожат все несчастия, происходящие при таких переходах, — одних больше, других меньше. Так же у демонов, как и у людей, существует различие между добродетелью и пороком. Подвиги гигантов и титанов, воспеваемые эллинами, и некие беззаконные деяния Крона[72], и сопротивление Тифона Аполлону, и скитания Диониса[73], и странствия Деметры ничем не отличаются от историй Осириса и Тифона и от других мифов, которые каждый может услышать вдоволь. То же можно сказать и о том, что скрыто в священных мистериях и обрядах и сохраняется от глаз и ушей толпы.
2b. Читали мы и у Гомера, как благородных людей он всякий раз именует по-разному: и "богоподобными", и "богоравными", и "умудренными богами", а сравнение с демонами употребляет равно и для людей достойных, и для дурных:
"Ближе подойди, подобный демону: зачем наводишь ты такой страх на аргивян?"[74]
И опять:
"Но в четвертый он раз еще полетевши, как демон…"[75]
А также:
"Демон! Старец Приам и Приамовы чада какое
Зло пред тобой сотворили, что ты непрестанно пылаешь
Град Илион истребить, благолепную смертных обитель"[76]
Таким образом, природа и естество демонов разнородны и неодинаковы. Поэтому Платон[77] правую сторону и нечетные числа относит к олимпийским богам, а все противоположное — к демонам. Ксенократ же полагает, что несчастливые дни и те печальные празднества, которые предписывают бичевание, плач, пост, поношения и сквернословие, не устраиваются ни в честь богов, ни в честь добрых демонов, но что есть в окружающем пространстве огромные и злобные, своенравные и мрачные существа, которые радуются таким вещам и, получив их, не вмешиваются ни во что. А Гесиод[78] добрых и благородных демонов величает "священными", "защитой людей", и "приносящими богатство", и "имеющими царские почести". Платон[79] же называет этот род пророками и посредниками между богами и людьми и говорит, что они относят на небо молитвы и просьбы людей, а оттуда вниз приносят пророчества и благие дары.
Эмпедокл[80] говорит, что демоны претерпевают наказания, если они провинились или ошиблись:
"Ярость эфира гонит их в море.
Море изрыгает на твердь,
Земля — в жар неугасимого солнца.
А оно — в эфирный вихрь.
Один принимает от другого.
Но всех ненавидят"
— и так до тех пор, пока, претерпев наказание и очистившись, они не занимают место и строй в соответствии со своей природой.
27. Такие и подобные им истории рассказывают и о Тифоне: как из зависти и ненависти он совершил ужасные дела и, приведя
