Были разрушены целые районы, лагеря палестинских беженцев сровнены с землей, убиты дети, женщины и мужчины, не принимавшие участия в боевых действиях. Вот что писал Амнон Капелюк, израильский журналист, посетивший то, что осталось от лагеря беженцев Айн эль-Хильва (по-арабски — "источник красоты"):
"Эти слова теряют свой смысл, когда идешь по Айн эль-Хильва, огромному лагерю палестинских беженцев, расположенному к востоку от Сайды. Вокруг — следы ужасных разрушений. Из 40 000 человек, населявших лагерь до вторжения израильской армии, осталось лишь несколько тысяч. Дома разрушены.
Бульдозеры стирают с лица земли то, что осталось после бомбежек. Как призраки, как порожденные горем тени, бродят среди развалин женщины, дети и старики. Сопровождавшая нас журналистка из Франции сказала: "Именно так выглядел алжирский Аль-Аснам на следующий день после ужасного землетрясения, унесшего жизни тысяч людей".
"Аль-Хамишмар", 16 июля 1982 г.
Израильские войска широко использовали поставленные Вашингтоном фосфорные и кассетные бомбы. Они оправдывали тотальные бомбардировки, заявляя, что таким образом спасали жизни солдат армии вторжения. Но ведь лагеря палестинских беженцев были уничтожены уже после боевых действий. Так "решали" проблему палестинских беженцев. Сорок лет назад так же решался "еврейский вопрос" в нацистской Германии. Один израильский офицер, который не хотел потерять человеческий облик, признался в газете "Давар":
"Когда я думал о том, что делал, я сравнивал все это с тем, что делалось в отношении евреев во время второй мировой войны. Оккупационная армия действовала в ливанских районах так же, как обращались с нами в Европе в сороковые годы".
"Давар", 28 июня 1982 г.
Когда израильского министра Якова Меридора спросили о политике Бегина в отношении палестинских беженцев, он ответил:
"Их надо гнать на восток, по направлению к Сирии. Пусть они идут туда, но не давать им оттуда возвращаться".
"Хотам", приложение к "Аль-Хамишмар", 16 июня 1982 г.
Большое число людей погибло от бомб, снарядов, пуль и напалма. Но много таких, которых схватили и бросили в концлагеря. Они погибли в застенках. Журналист Амнон Капелюк писал:
"В Айн эль-Хильва почти не осталось мальчиков и мужчин. "Ахаду риджалуна" — "наших мужчин увезли", — сказала мне одна беременная женщина. Без мужчин женщины не знают, откуда придет спасение. Нет домов, нет средств к существованию. Вся основа жизни находящегося в изгнании палестинского народа (а не ООП) была разрушена в ливанских лагерях беженцев".
"Аль-Хамишмар", 16 июля 1982 г.
Официальный израильский словарь обогатил лингвистическое наследие шовинистов серией расистских терминов. Вот некоторые из них: перед оккупацией район "смягчается" массированными бомбардировками. Оккупированный район "очищается" стрельбой наугад из пушек и танков по домам или минометным огнем. Сопротивление района, который трудно захватить, "сокрушается" или "подавляется" массированными бомбардировками. Менахем Бегин называл палестинских бойцов "двуногими животными", что дает право давить их, уничтожать и убивать как насекомых. В ежедневной газете "Гаарец" от 10 августа 1982 г. было опубликовано следующее анонимное письмо израильского солдата:
"Бейрут, даже во сне, можно узнать по запаху. Когда вы уже привыкли к зрелищу трупов, вас продолжает преследовать их запах. В Бейруте "библейский народ" выполнил пророчества Библии: горы стали долинами. Районы, где жили беженцы, стерты с лица земли. Дети трех — пяти лет, среди них есть безрукие малыши, выбиваясь из сил, тащат тяжелые мешки с мусором, оставшимся от домов. За эту работу им платят консервами. Толпы беженцев устремляются прочь из города. Иногда их пугают стрельбой солдаты, которых "Кол исраэль" (израильское радио) называет "нашими союзниками — фалангистами". Как в варшавском гетто, дети тайно приносят еду и дрова в осажденный город. Из рядов солдат израильской (оборонительной!) армии можно слышать бравурную песню: "Израиль, Израиль превыше всего"[5].
В Бейруте израильские солдафоны занимали квартиры и дома некоторых известнейших арабских ученых и представителей ливанской интеллигенции, культурные учреждения, такие, как Французский культурный центр "Сэрмок", Национальную библиотеку. Книги, ковры, картины и папирусы сваливались в кучи. Английский общественный деятель Ральф Шоенман свидетельствует:
"Израильские офицеры и солдаты загадили весь Французский культурный центр, принадлежащий французскому правительству. Они мочились и испражнялись на дорогих коврах.
Израильские солдаты заняли дом одной женщины, где находилась богатая библиотека. Вывезли все книги. После этого они разрушили всю мебель. Израильский офицер сказал хозяйке, что дом будет возвращен ей в том состоянии, "какого он заслуживает".
Израильские солдаты заняли здание лаборатории рядом с госпиталем Барбир, который является центром по изучению крови. Они загадили все сосуды и образцы крови.
Осквернение библиотек, культурных центров и домов ливанцев контрастирует с тем языком, который используют израильские военные, говоря о палестинском населении. По словам израильтян, дома палестинцев "вычищаются", а районы их проживания "подвергаются санобработке" — этими эвфемизмами прикрываются безжалостные обстрелы, массовые аресты, пытки и, наконец, массовые убийства".
Свидетельствует Талал Наджи, член Исполкома ООП: "До последних дней жизни будет стоять у меня в глазах тот мальчуган из Западного Бейрута. Во время воздушного налета израильских фашистов он не искал убежища. Когда вокруг бушевал огненный шквал и сыпались бомбы, малыш бесстрашно пускал в грохочущее небо сделанные им из газеты бумажные самолетики, чтобы преградить дорогу убийцам — американским "Фантомам". До тех пор, пока его последний самолет не остался лежать, подобно осеннему листку, на похолодевшей ладони".
Самое страшное случилось после ухода отрядов Палестинского Сопротивления из Бейрута. Тысячи ни в чем не повинных детей, женщин и стариков пали жертвой кровавого террора, развязанного оккупантами: расстрелянные, растерзанные гусеницами танков, погребенные под развалинами палестинцы.
Один из врачей Палестинского Общества Красного Полумесяца доктор Сухейль Исса описывает разрушение Тира следующим образом:
"6 июня мы перевели наших больных в подземное бомбоубежище. Бомбы рвались весь день. С моря Тир обстреливали израильские корабли, а с юга на него обрушивались ракеты. Когда темнело, бомбардировка с воздуха прекращалась, но артобстрел продолжался. Это длилось четыре дня.
40 медицинских работников, в том числе 5 врачей, среди которых были граждане Франции и Шри-Ланки, а также 15 палестинских санитаров и санитарок вместе с больными добрались до зданий, где расположился Международный комитет Красного Креста. Там уже было несколько тысяч беженцев. Мы развернули импровизированный госпиталь в холле. Прооперированных раненых клали прямо на пол. Через несколько дней израильтяне все же ворвались на территорию госпиталя и с тех пор ежедневно проводили перекличку. Они распорядились, чтобы на время переклички медицинские работники выходили во двор, а больных волокли туда на матрацах. Нас держали на палящем солнце по два часа. На протяжении 40 дней израильтяне ежедневно забирали в концлагеря до 300 арабов в возрасте от 13 до 65 лет".
О разгроме лагеря беженцев в Аль-Басе доктор Исса рассказывает:
"Израильские самолеты американского производства в течение часа непрерывно бомбили
